Иван Тимошкин - Как уничтожили «Торпедо». История предательства

– И у вас состоялся разговор с Ивановым?

– Нет, он произошел спустя год. В начале сезона-87 я подошел к Валентину Козьмичу. Очень серьезно готовился, это было моей последней надеждой: смогу ли я составить Харину хотя бы конкуренцию? Иванов обычно говорит так: «Если я к человеку не обращаюсь, не ругаю его, значит, я поставил на нем крест». Именно так произошло со мной. Вокруг меня образовался вакуум, и я сознательно пошел на тот разговор – чтобы положить конец неопределенности. Он мне прямо сказал, что шансов у меня мало – практически никаких. Как ни странно, после этого я успокоился. Стал нормально трудиться – отработал тренировку, отстоял за дубль, посидел в запасе за основной состав. Главное, внушал себе, – не унывать. И знаете, пошло дело. В концовке чемпионата даже провел три игры – удачно. В итоге мы заняли четвертое место.

– И тут Харин покинул команду.

– Не знаю, почему ему нужно было уходить. Вариант возник после матча в Тбилиси, где Дима допустил две оплошности, стоившие «Торпедо» очка. То ли обида взыграла, то ли еще что. Для Иванова, как я понимал, его уход был полной неожиданностью. Если спросите меня, считаю, Харин совершил ошибку – и именно после этого дела у него пошли хуже. В той черной полосе у него было одно светлое пятнышко – когда вместе со сборной он стал олимпийским чемпионом. Но даже тогда это был уже другой Харин.

– А может, в вас говорит чувство досады? Может быть, даже зависть?

– Да что вы! Во-первых, у нас с Димой всегда были хорошие отношения. Даже сейчас, когда приезжали в Севилью, мы встретились с ним, как старые друзья. Во-вторых, мне, наоборот, следовало бы радоваться тому, что он ушел, а я стал основным вратарем.

– Говорят, вы лучше играете, если знаете, что вас некому заменить. Или, по крайней мере, замена не будет равноценной…

– Да, это правильно. Когда в «Торпедо» был Харин, у меня не все ладилось. Едва он ушел, как дела вроде пошли. Правда, появился Прудников, но в спортивном плане он мне не мешал. Да и сейчас перед каждым матчем думаю: ну, кто это сделает, кроме меня?

– Одно из достоинств голкиперов – умение читать игру?

– Конечно, я стараюсь читать ее, но прежде всего изучаю манеру игры нападающих. Смотрю «Футбольное обозрение», матчи по телевидению и запоминаю, кто и как бьет, подает мяч, у кого какая манера и т. д. Мне кажется, если знаешь нападающего – это половина успеха. Я частенько даже просчитываю варианты игры того или иного футболиста.

– Вам уже 30 лет. Что это для вратаря?

– Обычно говорят: расцвет творческих сил. В общем, я согласен. Но, честно говоря, хотел бы, чтобы признание ко мне пришло чуть пораньше. Вот, к примеру, по итогам этого сезона впервые попал в тройку лучших голкиперов страны. Однако это не доставило мне такой радости, какую, допустим, я испытал бы еще в прошлом году. Тогда я старался, желал этого.

– Почему же?

– Сам не знаю. Может, на фоне радостей, произошедших у нас в конце сезона, все это как-то сгладилось.

– Вы имеете в виду матчи на Кубок УЕФА?

– Да. И знаете, самую большую радость доставил нам матч в Севилье. И не потому, что там была команда сильнее «Монако». Нет, считаю, французы повыше классом, чем «Севилья». Но вся атмосфера футбола в Испании – намного сложнее. Был такой ажиотаж, было так тяжело, что даже вспоминать не хочется. Хотя потом было приятно – мы победили. А в Монако обрадовала не только победа, но и реакция болельщиков в нашей стране. Даже мои соседи по дому, многих из которых я не знал, подходили, поздравляли и благодарили. Недавно ездил в Душанбе навестить родителей, так люди в транспорте меня узнавали, расспрашивали, желали успехов, хотя я думал, что меня давно забыли. А самое приятное и важное то, что в дни, когда стране так тяжело жить, мы хоть на мгновение, хоть на несколько дней доставили людям радость. Для этого стоит играть в футбол! Поймите меня правильно, я не считаю, что мы совершили что-то великое, но для нашей команды это очень большое дело.

– Как вы восприняли приглашение руководства «Марселя» подписать с вами миллионный контракт?

– Если возьмут – не откажусь.

– А насколько реален ваш уход в один из зарубежных клубов?

– Когда мы были в Египте, где готовились к матчу с «Монако», Юрий Васильевич Золотов сказал мне: «Валера, мы тебя поставили на трансфер». – «Прекрасно. Что, меня уже кто-то берет?» – «Нет, – ответил он, – но не исключено, что тобой кто-нибудь заинтересуется». В общем, Иванов дал добро, а это значит, что в плане моей замены у него все в порядке.

– Как считаете, если в команде – два равноценных вратаря, они должны играть по очереди?

– Нет, всегда должен выходить один. Вратарь – не полевой игрок, который, пропустив несколько матчей, может выйти и выдать хороший матч. Голкиперу, чтобы сильно и стабильно выступать, необходимо все время быть в деле. Причем матчи за дубль не дают той практики, которую получаешь, выступая за основной состав.

– Я заметил, что вы, уходя с поля после окончания игры, непременно поднимаете руку, приветствуя зрителей. Это ритуал или нечто большее?

– Я считаю это действием, обязательным для футболиста. Люди пришли за тебя поболеть, и их надо уважать, поприветствовать хотя бы жестом. Вы знаете, как на Западе футболисты приветствуют своих поклонников – подбегают к трибунам, аплодируют им. Вот бы и нам так же!

Я поблагодарил Валерия за беседу и, пожимая его руку, обратил внимание: тонкая кисть, длинные пальцы – руки музыканта. Вратарь с руками музыканта. В этом что-то есть…

Но вернемся в начало 1992 года. Валентин Иванов ушел, главным тренером назначили Евгения Скоморохова. Любопытно, что, прежде чем окончательно покинуть команду, Иванов, как мне рассказывали, пришел проститься с игроками. Он зашел в комнату, где сидели футболисты, и попросил не держать на него зла. Никто из них не проронил ни слова, не поднял головы, не сделал прощального жеста рукой, какой обычно делают люди при прощании. Валентин Козьмич покачал головой, отворил дверь и, остановившись на пороге, сказал: «Возьмите тренером хотя бы Евгения Кучеревского, а не Скоморохова. Не справится он, опыта никакого». Ответом ему было все то же молчание. Честно признаюсь, такой образ Валентина Иванова мне понравился. Ведь, в сущности, при всех его недостатках (а у кого их нет?), «Торпедо» для него было по-настоящему родной командой. Чего, увы, не скажешь о многих футболистах…

Первые шаги Юрия Тишкова в роли детского тренера