Array Array - Глазами маршала и дипломата. Критический взгляд на внешнюю политику СССР до и после 1985 года

Судя по тому, насколько невосприимчивыми все трое стали с тех пор к тем аргументам против ввода войск, которые они до этого и сами выдвигали, создавалось ощущение, что над ними что–то довлело. По некоторым нюансам можно было уловить, что это было нечто большее, чем просто преувеличенные опасения насчет угрозы замены просоветского режима в Кабуле на реакционный исламский, к тому же проамериканский, что означало бы выход США на южную границу СССР. Элемент такого беспокойства о безопасности нашей страны бесспорно и весомо присутствовал здесь. Но главную, роковую роль, похоже, играло опять–таки идеологически обусловленное ложное представление, будто речь шла об опасности «потерять» перспективную социалистическую страну.

С этой точки зрения решение о вводе советских войск в Афганистан, окончательно принятое вечером 12 декабря 1979 г., было скорее кульминацией, а не началом нашего ошибочного, весьма идеологизированного курса в афганских делах с апреля 1978 года.

Видимо, в немалой степени этим же объяснялось и то, что, будучи принято узкой группой высших руководителей, по существу антиконституционное решение было затем, в июне — 1980 года, единогласно и без всякого обсуждения одобрено Пленумом ЦК КПСС. Об этом не любят вспоминать те из тогдашних членов ЦК (находящиеся еще в КПСС и вышедшие из нее), которые безропотно проголосовали за одобрение ввода советских войск в Афганистан, а через пять лет стали выступать в роли обличителей этой действительно трагической акции, делая при этом вид, будто сами они безгрешны.

Между тем нам известно, что те пять–шесть членов Политбюро ЦК, которые приняли решение о вводе войск, придавали большое значение тому, чтобы заручиться одобрением его со стороны всего ЦК. И если бы на Пленуме развернулось его обсуждение и оно не получило бы единогласного одобрения, то, хотя инакомыслящим, наверное, не поздоровилось бы, но это был бы серьезный сигнал руководству. И в результате миссия советских войск в Афганистане, быть может, оказалась бы не столь затяжной и кровавой. Тем более что к тому моменту (июнь 1980 г.) наши войска еще не успели глубоко увязнуть там.

Авторы, не будучи в ту пору членами ЦК КПСС, избежали необходимости кривить душой, голосуя за решение, противоречащее их взглядам, хотя это было малым утешением, поскольку по долгу службы им все же пришлось активно участвовать в осуществлении этого решения.

Конечно, можно спросить: а не правильнее ли было бы в такой ситуации уйти в отставку, чтобы не быть причастным к выполнению неправедного решения? Наверное, однозначного ответа здесь быть не может. Ведь рассчитывать на то, что это остановит выполнение решения, было нереально. А лучше ли стало бы, если бы в этом случае на твоем месте оказался более рьяный и бездумный исполнитель того же неправедного решения? Есть ли у тебя моральное право умыть руки, если ты, оставаясь в малоприятной роли исполнителя не отвечавшего твоим взглядам решения, тем самым сохраняешь для себя возможность не только влиять соответствующим образом на ход его выполнения, но и содействовать тому, чтобы повернуть развитие событий вспять?

Не обо всем том, что предпринимали авторы для выхода из афганского тупика, пришло уже время рассказать в деталях. Ведь война в Афганистане, хотя и без нашего прямого участия, продолжается. Но определенное представление на этот счет, мы надеемся, у читателя сложилось на основе вышеизложенного.

С. Ф. Ахромеев.Читатель, ознакомившись с большей частью книги, наверное, удивлен. Один из авторов — военный, да еще занимавший должность начальника Генерального штаба, а ведет речь преимущественно о встречах и спорах с отечественными и иностранными политическими деятелями, о переговорах по сокращению вооруженных сил и вооружений. Может сложиться впечатление: занимался ли он вообще должным образом, будучи на такой ответственной должности, укреплением обороноспособности страны? Такой перекос в восприятии написанного действительно может получиться, если забыть о цели книги, как авторы ее определили, — рассказать о советской военной политике и связанной с ней области внешней политики.

Но, конечно, при всей важности военно–политических решений, разработанных в целях успеха нашей внешней политики и прямо влияющих на состояние обороноспособности страны, не они, естественно, были главными для Министерства обороны и Генерального штаба и в годы перестройки. Деятельность Генерального штаба в нашем государстве имеет свои особенности. На них в пределах возможного следовало бы остановиться. Думаю, они будут небезынтересны для читателя. Необходимо также хотя бы очень кратко рассказать, что представляли собой Вооруженные Силы СССР в 1988 году. Ибо этот год был для них переломным.

Если очень сжато охарактеризовать работу Генерального штаба в целом в 80–х годах, то она состояла главным образом в решении четырех больших групп вопросов.

Первое. Анализ и оценка обстановки в мире, выработка позиции совместно с другими ведомствами по военно–политическим вопросам внешней политики, касающимся, в частности, переговоров по ограничению и сокращению вооружений с США и другими государствами блока НАТО, урегулирования региональных проблем. Военное сотрудничество со странами «третьего мира», равно как и та часть деятельности организации Варшавского Договора и взаимоотношений с другими социалистическими странами, в ходе которой для решения военных вопросов было необходимо согласие политического руководства.

Второе. Выработка советской военной доктрины и осуществление ее на практике, о чем частично говорилось выше. Работа по постоянному поддержанию на должном уровне боевой готовности Вооруженных Сил. При всей важности для руководства Генштаба остальной его деятельности, эта всегда была основной. Разработка планов строительства армии и флота и контроль за их выполнением после утверждения руководством государства. Планирование применения Вооруженных Сил для отражения агрессии. Развитие инфраструктуры армии и флота (базирование флота, дислокация войск, аэродромная сеть, создание складов и запасов материальных ресурсов). Организация и ведение разведки. Создание системы управления и связи. Организация, планирование оперативной подготовки и ее осуществление. Организация научной работы в области военной стратегии и оперативного искусства. Работа по поддержанию порядка и укреплению дисциплины в войсках и на флоте.

Большая часть и этой деятельности требовала тесного взаимодействия с Генеральными штабами государств — участников Варшавского Договора.

Всякие очень распространенные сегодня рассуждения о самостоятельности и даже самовольстве военного руководства в строительстве Вооруженных Сил или в планировании их применения — это досужий вымысел нынешних лидеров «новых демократов», стремящихся скомпрометировать армию и флот, либо совершенно некомпетентные взгляды депутатов — военнослужащих, пытающихся в один миг подняться в своем знании к опыте строительства армии и флота с парты дивизионной партийной школы и с инструкторского места летчика учебного центра ВВС до решения глобальных и региональных военно–политических и стратегических проблем. При этом некоторые из них вовсе не желают ни учиться, ни набираться опыта, ни прислушиваться к мнению других. Таково, к сожалению, сегодня время — профессионализм часто заменяется дилетантизмом, митинговщиной и политиканством.