Вафа Гулузаде - Среди врагов и друзей

Наши дипломатические усилия не давали ожидаемых результатов. Я смог выработать с представителем президента Армении Ж.Либа-ридьяном всего лишь текст совместного заявления с перечислением известных резолюций СБ ООН и некоторых успехов, достигнутых в рамках Минской группы. Это заявление ничего нового не содержало, но вместе с тем рассматривалось как возможный вариант для принятия в Лиссабоне.

В рамках Минской группы также не удалось договориться по принципам урегулирования конфликта ввиду отказа армян согласиться с предложениями, сделанными сопредседателями - Россией и Финляндией. Эти предложения были доведены до приемлемого вида в Хельсинки усилиями азербайджанской делегации, возглавляемой Тофиком Зульфугаровым, нашим лучшим экспертом по карабахской проблеме, ныне министром иностранных дел Азербайджана.

Хотел бы отметить также большую помощь руководства Финляндии и представителя России, посла Ю.Юкалова на переговорах в Хельсинки, что способствовало выработке трех принципов, легших в основу Лиссабонского заявления.

Придавая большое значение работе Минской группы накануне Лиссабонского саммита, президент Гейдар Алиев направил с визитом в Хельсинки тогдашнего министра иностранных дел Гасана Гасанова с соответствующими инструкциями, который также с присущей ему энергией сделал все, что было в его силах, для выработки отвечающего нашим интересам документа.

Вместе с тем в Лиссабон мы направлялись с пустыми руками, без согласованных документов по армяно-азербайджанскому конфликту, без определенной надежды, что сумеем добиться чего-либо позитивного. У нас был лишь документ, выработанный в Хельсинки, который сопредседатели не могли предложить Лиссабонскому саммиту ввиду нежелания армян с ним согласиться.

По прибытии в Лиссабон 30 ноября 1996 года мы собрались в номере отеля "Парк-Атлантик" у Гейдара Алиева и выслушали мрачные отчеты уже действовавших в рабочих группах саммита заместителя министра иностранных дел Араза Азимова и нашего представителя в ОБСЕ посла Вагифа Садыхова. Оказалось, что все наши усилия включить в текст Лиссабонской декларации что-либо позитивное для нас не имели успеха.

Начались бесконечные переговоры. Мы стучались во все двери. Гейдар Алиев встретился с целым рядом глав государств, руководством ОБСЕ. В поте лица работали все члены делегации. В нервной обстановке мы бегали по бесконечно длинным коридорам, поднимались и спускались по этажам, объясняя свою правоту, законность наших требований, всю несправедливость, которой подвергся азербайджанский народ. Не говоря о нервном напряжении, трудно было переносить чисто физическую нагрузку. Мы начинали работать с раннего утра и почти не спали все ночи вплоть до 3 декабря. К нашему ужасу все, соглашаясь с нами, разводили руками, говоря, что ничего не могут сделать ввиду правила консенсуса, то есть необходимости согласия каждого государства-участника, а значит, и Армении.

Наше настроение испортилось еще больше, когда мы ознакомились с проектом текста декларации. В нем содержались пункты о поддержке суверенитета и территориальной целостности Грузии, Молдовы, против которых никто не возражал, выражалось отношение к конфликтам в Боснии и Герцеговине, положению в Югославии и т.д. и не было ни одного слова о наших наболевших проблемах.

Получалось так, что по капризу агрессора - Армении все мировое сообщество не способно в своих документах на саммите ОБСЕ признать даже территориальную целостность Азербайджанского государства, не говоря уже о признании Нагорного Карабаха неделимой частью Азербайджанского государства или утверждении справедливых принципов урегулирования конфликта.

Наши усилия пробить даже весьма нейтральный параграф с перечислением общеизвестных моментов урегулирования, отраженных в резолюции СБ ООН, приверженность к прекращению огня вплоть до подписания мирного соглашения не увенчались успехом из-за того, что мы туда добавили формулировку о территориальной целостности Азербайджана.

Справедливости ради надо сказать, что главы государств пытались уговорить президента Армении Левона Тер-Петросяна согласиться с нашими поправками. То же самое по рекомендации руководства ОБСЕ попытались сделать и мы, встретившись с Тер-Петросяном. Но он всячески уклонялся и убеждал нас в том, что, если он согласится на это, то дорога в Ереван ему будет навек закрыта.

В круговороте всех этих событий, встреч, консультаций, переговоров произошло то, что мы и весь саммит поняли в самом конце. Гейдар Алиев, хладнокровно вникая во все детали происходящего, полностью разобрался в обстановке, царившей на саммите, и принял решение вступить в бой с этим уважаемым всемирным конгломератом.

Когда я говорю "вступить в бой", я не имею в виду использование нашей домашней заготовки, жесткого заявления с резким осуждением армянской агрессии и позиции ОБСЕ, не способной защитить справедливость. Если бы мы пошли на такой шаг, то потерпели бы поражение. Это заявление было бы отклонено и оставлено без внимания.

Наш президент в этой сложной обстановке сумел выработать тактику и стратегию, обеспечившие победу, которой никто не ожидал. Пользуясь своим правом вето, он наложил его на весь основной итоговый документ ОБСЕ, бросив открытый вызов всей достопочтенной организации и тем, кто там был представлен "от Ванкувера до Владивостока" (это излюбленное клише в последнее время очень модно в обиходе международных организаций и в речах некоторых глав государств). Более того, по его инструкции Араз Азимов в рабочих группах заблокировал и другие документы ОБСЕ по концепции безопасности в Европе, ограничению обычных видов вооружений и т.д. По сути дела это был открытый бунт, грозивший срывом всей работы саммита и нанесением серьезного удара по имиджу ОБСЕ.

Вновь началась лихорадочная деятельность. Все главы государств, руководство ОБСЕ выстроились в очередь для встречи с Гейдаром Алиевым, пытаясь уговорить его отменить свое решение.

Когда эти усилия не увенчались успехом, было принято решение применить "тяжелую артиллерию". Вице-президент США Альберт Гор пришел на встречу с Гейдаром Алиевым в сопровождении всей американской делегации. В жесткой форме он изложил свое несогласие с нашей позицией, считая недопустимым в такой форме бросать вызов всем главам государств, всему ОБСЕ, предупреждая, что это может иметь тяжелые последствия для Азербайджана, и потребовал снять "скобки", то есть вето с основного документа.

С каменным лицом выслушав Гора, Гейдар Алиев так же жестко отказался снять вето и выразил возмущение по поводу игнорирования законных требований Азербайджана. В то же время он перечислил все то, что было сделано со стороны Азербайджана для американских интересов в регионе, и жестко раскритиковал позицию США, особо припомнив дискриминационную 907-ю поправку Акта о поддержке свободы, которую администрация США не способна отменить. Беседа носила крайне драматический характер. Мне приходилось вмешиваться в беседу с молчаливого согласия Гейдара Алиева и приводить дополнительные аргументы в поддержку позиции Азербайджана.