Офицерский корпус Русской Армии. Опыт самопознания

Итак, войска должны состоять из единиц не механических, а органических. Если они способны лишь принимать и исполнять волю начальника, как ружье, стреляющее только при надавливании пальца на курок, они лишь массы инертные, им надо еще проникнуться самодеятельностью и жизнью.

Воевать с частью, выдрессированной на постоянном ожидании приказаний, — это почти то же, что на охоте заменить живых собак механическими куклами. Чтобы часть жила своей внутренней жизнью, начальник должен всячески развивать в среде своих подчиненных дух инициативы . Пусть в данную минуту результат работы, начатой по собственной инициативе подчиненного, окажется не совсем удовлетворительным. С этим надо помириться, ибо результат каждого дела можно исправить. Гораздо опаснее в нашем деле нерешительность, боязливая растерянность, неспособность принять на себя ответственность за свои распоряжения. А эти ужасные свойства непременно совьют себе прочное гнездо в армии, если начальство желает лично выполнять всю ту работу, которая выпадает на долю совокупной деятельности его сотрудников-подчиненных. В прежнее время полагали, что в армии инициатива составляет прерогативу главнокомандующего. Полагали, что он один вправе начинать или останавливать всяческую деятельность войск.

Проявление со стороны младшего инициативы почиталось недостатком субординации. Гаве говорит, что ошибочность этого взгляда была одной из трех или четырех существенных причин поражения французской армии в 1870–1871 гг.

Невольно напрашивается вопрос: ну а как было у нас в Маньчжурии? Обстоятельный ответ вывел бы меня далеко из пределов намеченной программы сообщения, а потому отвечу вкратце: проявление самодеятельности было случаем крайне редким и не поощрялось.

Да, надо признать, что инициатива — один из элементов победы и препятствовать ее проявлению, подавлять ее в мирное время — преступно.

Но для развития этого существенного боевого качества надо зорко следить, чтобы офицеры действительно имели практику в командовании частями, чтобы не удалялись от этой важной работы под различными благовидными предлогами. Офицер, не практикующийся в командовании, перестает о нем размышлять, в строевом смысле деморализуется. Надо помнить, что наша профессия ревнива, она не желает ни с кем делиться. Кто от нее уходит, тот становится к ней неспособен. <���…>

Все предыдущее исследование принципов командования позволяет сделать нижеследующую сводку: командование есть обязанность, оно безлично, нравственно и законно. Оно основывается на чувстве долга и преданности делу. Оно должно быть органическим, а не тираническим; начальник работает не один, а с помощью совокупных усилий своих младших сотрудников, деятельность коих направляет к достижению единой цели. Командование и подчинение суть два атрибута одинакового достоинства, две крайности высшая и низшая — одной, общей тем и другим, обязанности службы родине. Самоотречение есть высшее из качеств, необходимых как начальнику, так и подчиненному.

Теперь перейдем к рассмотрению применимости этих принципов в жизни всей армии в ее совокупности, а прежде всего постараемся определить, что такое армия и какова ее роль, ее назначение в жизни государства.

В период борьбы нравственным законом армии является коллективная воинская честь. Чувство чести — один из элементов силы армии; армия сильна чувством уважения, которое она сама себе внушает, сознанием готовности сделать все, что от нее требуется, уверенностью, что она оправдывает надежды, возлагаемые на нее Царем и Отечеством. Эта высшая уверенность основывается на чувстве безусловной преданности Верховному Вождю и Родине, на храбрости и на чувстве самоуважения, которое проявляется в законности, порядочности, скромности, снисхождении к побежденному врагу. Из этих элементов и создается воинская честь.

Армия функционирует при помощи взаимодействия всех своих элементов, как отдельных лиц, так и коллективных единиц, т. е. отдельных частей. Вся деятельность армии основывается на чувстве долга, составляющего одно из прекраснейших свойств человеческой души. Но для того чтобы масса, одушевленная этим чувством, могла правильно жить и действовать, она должна быть организована. <���…>

Жизнь и деятельность государства осуществляется при помощи целого ряда органов. Орган, представляющий его силу и предназначенный для борьбы, называется армией. Государство не может обойтись без войны, а потому для армии во всей ее совокупности и для каждого лица, входящего в ее состав, война является безусловным долгом пред Отечеством. Армия ответственна только за ведение борьбы с врагом и не входит в рассмотрение причин и последствий войны. Единственный нравственный закон, которым армия руководится во время борьбы с врагом, — это ее воинская честь.

Начальники должны уметь и подчиняться, и командовать. То и другое необходимо на всех степенях иерархии, составляет наше право и нашу обязанность и является существенным условием функционирования воинского организма. Отступать от обязанностей командования в силу каких-либо личных соображений и выискивать предлоги для уклонения от обязанности повиновения — одинаково бесчестно. Изложенное понятие о субординации, если и находится в некотором противоречии с определением уставным, то противоречие это чисто внешнее, по форме, а не по существу. Если устав понимает субординацию только с одной стороны, т. е. как безусловное повиновение, то устав же требует от начальника «избегать всякой неуместной строгости, неоправдываемой требованиями службы». Значит, устав обязывает вести дело командования, сообразуясь с требованиями службы, подчиняет его этим требованиям, а в этом-то и заключается суть дела.

Вдумавшись в это требование устава, мы никогда не позволим себе третировать наших подчиненных, как каких-то низших существ, а будем помнить, что если волею судьбы в настоящую минуту они стоят ниже нас на иерархической лестнице, то это еще не значит, что они там останутся на всю жизнь. Напротив, лучше считать, что они вполне достойны не только догнать, но и перегнать нас, если мы сами не проявим способности дальнейшего движения.

Армия не будет живым организмом, если ее деятельность явится результатом исключительно предписаний, исходящих от высшего, центрального ее управления. В этом случае она будет функционировать, как машина, т. е. бессознательно, слепо, хотя и регулярно. С таким положением можно мириться в мирное время, но не далеко уйдем во время войны, когда от нас потребуется воодушевление собственной высшей энергией, проникшей не только в командный состав, но и во всю массу. Элементы этой энергии: инициатива, активность, умственная и нравственная, чувство чести личной и корпоративной, чувство гордости личной и гордости своим званием воина, а главное, сознанием общего долга. Вот силы, которые должны быть развиты и сохранены в армии. <���…>