Журнал Современник - Наш Современник 2006 #1

А два поэтических уроженца тундры — Алексей Пичков и Прокопий Явтысый? Об их поэзии говорили на встрече, стихи читались, аплодисменты звучали. Прокопий подарил мне последний свой поэтический сборник, перед каждым стихотворением которого — есенинские строки, а затем свой поэтический взгляд. Думаю, какая же лирическая мощь в Есенине, накрывающая своим покровом всю Россию — от Кавказа до тундры.

Поэтическая Россия знает, конечно, Александра Роскова, но вот Россия читающая — не очень. Росков — лирик, но лирик печали, скорбного эпического реквиема, взывающего к памяти, незабвению тех, кто живет и жил на этой земле. Потому так много у него стихотворений-мемориалов, посвященных конкретным людям, землякам, стихотворений, призванных уберечь их имена от забвения и высветить глубинную сущность их внешне обычной жизни. Когда прочитали на поэтическом вечере его стихи “…Анатолий Абрамов — простой деревенский мужик…”, зал ошеломленно затих, помолчал, а затем взорвался аплодисментами. Кто-то едва сдерживал слезы. Не могу удержаться и привожу целиком его стихотворение-балладу.

…Анатолий Абрамов — простой деревенский мужик,

патриот своей родины, ею же битый и мятый

просто так — ни за что, защищавший ее рубежи

с автоматом в руках с сорок первого по сорок пятый,

до Берлина дошедший еще безбородым юнцом,

положивший начало “холодной войне” (но не миру),

в грудь и в правую щеку отмеченный вражьим свинцом,

сорок лет отпахавший в деревне своей бригадиром,

в сенокосные дни выводивший народ на луга,

что тянулись вдоль тракта — грунтовой шоссейной дороги,

он умел и любил аккуратные ставить стога,

на абрамовских пожнях скульптуры стояли — не стоги!

Он в любую жару “самолично” взбирался на стог,

брал за длинную ручку стальные трехрогие вилы

и при помощи вил и — стог надо утаптывать — ног

создавал “монумент”, да такой, что взглянуть — любо-мило!

Как стога украшали подстриженный наголо луг!

(Он их сам у себя принимал по бумажному акту.)

Из кабин любовалась твореньем абрамовских рук

(ну и ног) шоферня, проезжая по этому тракту…

Анатолий Абрамов, болевший всегда и всерьез

за добро за народное, честный, простой, как лопата,

ныне спит под крестом и под сенью веселых берез,

не дала поглядеть застарелая рана солдату

на развал той страны, где он жил и где ставил стога,

за которую кровь проливал на сражения поле.

Он сумел бы поднять Горбачева на вильи рога,

на трехрогие вилы — была бы возможность, а воля

у него бы была. Хорошо, что под крест свой он лег

в 90-м году, при живом еще СССэРе.

Он на этот бардак равнодушно смотреть бы не смог,

он бы горькую запил и запер ворота и двери,

чтоб не видели люди запойного вида его,

чтоб действительность вся обернулась на время кошмаром.

…На абрамовских пожнях теперь не увидишь стогов -

там торчат среди трав одиноко сухие стожары.

На стожарах в плохую погоду сидит воронье,

будто время само здесь на многие годы застыло.

Луг не кошен стоит. Зарастают тихонько быльем

сенокосные дни и трехрогие длинные вилы.

Но мне хочется верить, что нынче не здесь, а в раю

Анатолий Абрамов стога аккуратные ставит,

на небесных лугах ему ангелы песни поют,

и он Господа видит во всем его блеске и славе.

И когда в жаркий полдень по небу плывут облака

над жильем городским, над крестами старинными храмов -

я умом принимаю, что это и есть те стога,

что поставил в раю мой земляк Анатолий Абрамов.

Этим поэтическим обзором и ограничусь. Хочу лишь добавить, что и прозаики тут крепкие. Достаточно назвать Михаила Попова и его повесть “Последний патрон”, сборник прозы “Мужские сны на берегу океана”, роман “Час мыши, или Сто лет до рассвета”. Его переводят за рубежом, экранизируют, а Виктор Толкачев, замечательный документалист, сам пишет сценарии, и по его фильмам можно ощутить, почувствовать красоту и неповторимость природы, человеческое мужество и безответственность при соприкосновении с этой грозной и хрупкой природой (фильмы “Вайгач”, “К Новой Земле”, “Шаги к храму”, “России соль — земля Архангельская”).

Архангельск полон талантливыми людьми. Вот, например, мы избрали заместителем руководителя Архангельского отделения Всемирного Русского Народного Собора М. Елепову, доктора филологии, заведующую кафедрой русской литературы, специалиста по отечественной литературе, знатока творчества и деяний А. С. Хомякова. От корки до корки прочитал я замечательную книгу профессора, доктора педагогических наук Татьяны Буториной “Ломоносов и педагогика”. Вице-президент РАН, председатель Ломоносовского фонда Н. П. Лаверов в предисловии написал: “Татьяна Сергеевна — землячка М. В. Ломоносова. Она немало сделала для развития педагогической науки и практики. Именно ей принадлежит идея создания Ломоносовского фонда, основной целью которого является содействие духовному возрождению России, включая подготовку и издание работ, помогающих реализовать эту цель”. В Москве, дочитывая книгу, я не знал, является ли она членом Союза писателей. Правда, у нас бывает всяко. Спрашиваю однажды у Пахомова (ответственного секретаря Тульской писательской организации): “Почему вы не принимаете в члены Союза зав. кафедрой русского языка и литературы вашего университета? Вот он выступил с блестящим докладом на Толстовских чтениях, у него есть несколько добротных книг по литературоведению”. Пахомов серьезно посмотрел на меня и ответил: “Наши не примут”. — “Почему?” — “Слишком умный”. Шутки шутками, а следует нам пополнять наш писательский ряд литературоведами, педагогами, владеющими писательским, литературным мастерством. Ведь это направление в Союзе возглавляют выдающиеся наши ученые, членкоры РАН Н. Н. Скатов, Ф. Ф. Кузнецов, Н. В. Корниенко и другие.

В общем, Архангельск мы покидали, почувствовав творческую атмосферу, большой потенциал, да и хоть умеренную, но позволяющую надеяться на большее заботу властей: губернатора, Законодательного собрания, администрации. В ответ на мою просьбу помогать писательской организации губернатор кратко сказал: “Поможем”. И уже вечером его заместитель объявил, что выделено сто тысяч рублей. Может быть, не самые большие деньги, но важно начало. Надеемся, что космическая, судостроительная, лесная, алмазная, нефтяная Архангелогородчина не оставит без внимания свое Слово, свою литературу.

Первородная гладь Святого озера, обрамлённая зелёным ожерельем северного берендеева леса, проявляла чудные очертания некоего Китежа на своей поверхности. Нет, сказочные строения были не там, в глубинах, а на берегу и каким-то естественным образом сливались с водяными видениями. В этот сияющий июльский день один из красивейших и значимых монастырей России — Антонио-Сийский — представал перед писателями, учёными, чиновными людьми, приехавшими для исполнения серьёзной миссии — учреждения Архангельского отделения Всемирного Русского Народного Собора.