Журнал Современник - Журнал Наш Современник #3 (2006)

ОЛибби-Скутере пишут, что, присутствуя на заседаниях под председательствомБуша, он не выступает, он занят более важным делом: внимательнейшим образомнаблюдает за Бушем, за оттенками его голоса, за жестами, за тем, какиезамечания он делает, как улыбается, на чью сторону склоняется и т. д. Позже егосправки, предложения, вставки в речи почти безошибочно встречают одобрениеБуша. Это он, Скутер, подсказывает Чейни, что “Сам хочет!”. Когда готовиласьречь Буша “О состоянии нации”, Либби пришел к выводу, что Буш уже склоняется кизгнанию Саддама, но лучше бы без войны. Когда обсуждалось, какие странывключить в “ось зла”, Скутер дополнил список Сирией, которая уже 40 летпытается вернуть свои Голанские высоты. Но ему возразила Кондолиза Райс,напомнив, что с Сирией США все-таки поддерживают дипломатические отношения.

Речьпрезидента “О состоянии нации” 29 января 2002 года собрала аудиторию в 52миллиона американцев, почти столько же, как речь Клинтона в 1998 году, когда онизвинялся за свое поведение в скандале с Моникой Левински. В ложе Конгрессарядом с первой дамой Лорой Буш поместили правителя побежденного АфганистанаХамида Корзая. Поприветствовав Корзая, Буш произнес свою речь, ту самую, окоторой он накануне говорил Карлу Рове: “Точно так же, как наши отцы былимобилизованы на Вторую мировую войну, мы, наше поколение, должны бытьмобилизованы на борьбу. Я призван сделать это и именно по этому делу будетсудить нас история”. В этой речи он обозначил цель — “ось зла”, сказав однуфразу о Северной Корее, еще одну об Иране и целых пять об Ираке. “Ось зла”угрожает миру в мире, — чеканил Буш, — пытаясь завладеть оружием массовогоуничтожения” 1. Затем последовала ключевая фраза48-минутной речи: “Я не собираюсь бездействовать в то время, как опасностьнарастает”. Заметим, что этот же сценарий ныне разыгрывается с Ираном.

Два краткихсловечка в устах Буша — “ось зла” — определили политику США на многие годы.Лишь немногие поняли тогда, что эта речь — объявление войны Ираку, что ислучилось 14 месяцев спустя.

Госсекретарь Пауэлл — воин,ненавидящий войну

АдминистрацияБуша с самого начала не выглядела сплоченной. Разлад ощущался даже в самомблизком окружении президента — среди военного кабинета, среди тех, кого у насназывают силовиками. Госсекретарь Пауэлл с самого начала пытался остановить“ястребов” Чейни, Рамсфельда, директора ЦРУ Тенета, Райс, Вульфовица и прочих.Но “ястребы” успешно блокировали все его попытки убедить Буша, что егозавлекают в ловушку. Дело осложнялось еще и тем, что Буш и Пауэлл не сошлисьхарактерами. Пауэллу так и не удалось установить доверительные личные отношенияс президентом. Между ними была непреодолимая стена отчужденности.

Все 90-егоды Пауэлл оставался в Америке самым популярным человеком. Настолькопопулярным, что он без труда выиграл бы президентские выборы, если бырасполагал необходимыми финансовыми средствами. Для американцев он был герой,военачальник, выигравший в 1991 году войну против Саддама Хусейна. Его прозвали“воин, не любящий войну”. Он автор бестселлера “Мое американское путешествие” 2. В этой книге он развил своюдоктрину войны, мощного мгновенного удара, как самого последнего средствадостижения политических целей.

Прежде чемстать в 2001 году главой ведомства иностранных дел, Пауэлл 35 лет прослужил вармии и прошел путь от сержанта до многозвездного генерала, начальника главногоштаба всех родов войск. “Ястребы” пользовались тем, что сам Буш никогда невоевал. Ни Чейни, ни Тенет, ни тем более Райс вообще не служили в армии.Рамсфельд, правда, был пилотом морской авиации, но в мирные годы. Пауэлл -единственный из всех, кто по-настоящему служил и воевал, часами сидел и слушална заседаниях “штафирок”, которые все более склоняли Буша к войне против Ирака.

На одном изтаких заседаний в Белом доме 1 марта 2001 года Пауэлл внес предложениеупорядочить экономические санкции против Ирака, ограничив их контролем заввозом вооружений. Он доложил президенту, что французы и русские настойчивотребуют снять с Ирака блокаду, потому что вымирают мирные люди, а не окружениеСаддама. Заспорили о материалах двойного назначения, то есть тех, которые могутбыть использованы как в военных, так и в мирных целях.

“Посмотрите,что закупает Саддам, — возражал Рамсфельд Пауэллу. — Он ввозит вродеавтомашины-мусорки, но он их легко может разобрать и использоватьгидравлические амортизаторы для передвижных ракетных установок и нацелить их нанас или на Израиль.” “Боже милостивый, — возмущался Пауэлл, — из-за этихамортизаторов кто станет покупать грузовики за 200 тысяч долларов?”.

На этом жезаседании Рамсфельд предложил предупредить Саддама, что если иракцы собьют хотьодин самолет и возьмут в плен хоть одного американского пилота, из тех, которыелетают над Ираком и бомбят его, то США объявят Ираку войну. Он считал, что надовооружить и бросить в бой иракскую оппозицию в Курдистане и в районах,населённых шиитами. ЦРУ опекало “Иракский национальный конгресс” в Лондоне,поставив во главе него некого Шалаби, математика, покинувшего Ирак еще ребенкомв 1958 году. Госдепартамент недоверчиво относился и к иракской оппозиции, и кЧалаби, который не знал Ирака и которого к тому же за финансовое мошенничестворазыскивала иорданская полиция. (Вот такую же оппозицию из Чечни пригрели вЛондоне, Польше и других странах, с которыми Россия формально состоит в одной антитеррористическойкоалиции. Правда, после терактов в Лондоне в июле 2005 года английская прессастала наконец причислять и Чечню к очагам международного терроризма. Пресса, ноне официальный Лондон.)

Пауэлл былбы в полном одиночестве, если бы у него не было такого верного друга изаместителя, как Армитэдж. Армитэдж тоже прошел всю вьетнамскую войну. Приредких встречах с президентом Пауэлл обращал его внимание, что Вульфовиц и егогруппировка напрасно делают ставку на иракскую оппозицию, которую будто быкак один поддержат все 25 миллионов иракцев. Он называл этот план абсурдным,полной чепухой. “Не позволяйте никому вас подталкивать, пока не убедитесь, чтопоявились веские основания действовать”.

“Небойтесь, — отвечал ему Буш, — просто мне надо предусмотреть все ходы”.

Шло время,и Пауэлл с тревогой наблюдал, как на заседаниях вместо “всех ходов” как-то самособой стал обсуждаться только один — нападение на Ирак. Рамсфельд, известныйсвоей въедливостью и бесчисленными вопросами, включал в обсуждение иракскойтемы такие вопросы: что мы должны делать, если Саддам прибегнет к оружиюмассового уничтожения? В какой мере ослаблена иракская армия? Как нацелитьсоседей против Ирака? В каких странах разместить американские войска длявнезапного нападения? Что следует разбомбить в первые часы войны? Как составитьэтот список? Как использовать оппозицию, особенно курдов на севере Ирака? Каквооружить курдскую армию, не восстановив против себя турок, которые как огнябоятся создания независимого 25-миллионного Курдистана на огромных турецкихтерриториях?