Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2006 #5

3. Выдержка из указанной книги Л. Колодного, с. 316.

4. Копия отчета о пресс-конференции Л. Колодного “Полмиллиона за литературное пиратство” — “Российская газета”, 11.07.2000 г.

5. Выдержка из книги Л. Колодного “Кто написал “Тихий Дон” (М., 1995), с. 303-304.

6. Выдержка из той же книги, с. 78.

7. Копия письма МВД от 21.12.98 г.

8. Копия статьи Ю. Буйды “Тихий Дон” течет на Запад?” — “Известия”, 25.02.1998 г.

9. Выдержка из книги Л. Колодного “Как я нашел “Тихий Дон”, с. 309

10. Выдержка из книги М. М. Шолохова “Об отце…”, М., 2004, с. 16.

11. Копия письма М. М. Шолохова Ф. Ф. Кузнецову от 24.10.2000 г.

К 200-летию со дня рождения Александра Ивановича Кошелева

Что такое для нас начало XIX века — далекое, а для кого-то просто дремучее время?

Это была эпоха славная, хотя и суровая. Славная, потому что в ее летопись золотом вписаны имена тех людей, которые стали достойными представителями русской культуры, русской литературы. Суровая, потому что ее омрачило царствование Николая I. Как-то С. Уваров в разговоре с И. Панаевым с сожалением и горечью обронил: “Наше время особенно тем страшно, что из страха к нему, вероятно, никто не ведет записок о нем”. К счастью, бывший министр просвещения оказался неправ. Образованные люди и тогда поверяли свои мысли дневникам. Даже такой законопослушный человек, как цензор, писатель А. Никитенко, не умолчал о том, что переживали русские патриоты в те годы: “Сначала мы судорожно рвались на свет. Но когда увидели, что с нами не шутят, что от нас требуют безмолвия и бездействия, что талант и ум осуждены в нас цепенеть и гноиться на дне души, обратившейся для них в тюрьму, что высокая светлая мысль является преступлением против общественного порядка… тогда все юное поколение вдруг нравственно оскудело”.

Среди замечательной плеяды русских умов, просиявшей в XIX столетии, достойное место принадлежит публицисту, предпринимателю, активному общественному деятелю, глашатаю и борцу за уничтожение крепостного права — Александру Ивановичу Кошелеву.

Юность публициста, как и его сверстников, закончилась после расстрела 25 декабря 1925 года на Сенатской площади. “Мы, молодежь… почти желали быть взятыми и тем стяжать и известность, и мученический венец… Но никто не ожидал смертной казни лиц, признанных главными виновниками возмущения… Описать или словами передать ужас и уныние, которые овладели нами, — нет возможности: словно каждый лишался своего отца или брата”. Леденящий холод декабрьских событий коснулся многих дворянских семей. У Кошелева, как и у его сверстников-любомудров, в стане декабристов оказалось немало друзей, знакомых и родственников.

Биография Александра Ивановича необычайно интересна — он вращался в известных литературных кругах, среди выдающихся личностей, дружил, спорил, творил. Его любили и ценили за щедрость сердца и широту души. Он писал свои воспоминания, сознавая, насколько это важно: “Да поможет мне Бог совершить дело, которое со временем может быть полезным”. И не ошибся. Читая их сегодня, мы познаем всю правду о славянофилах — этом православно-русском движении, в котором он состоялся как личность и идеям которого оставался верен всю свою долгую жизнь.

Александр Кошелев родился в Москве, на 1-й Мещанской улице, близ Сухаревой башни, в старинной дворянской семье 9 мая 1806 года (по старому стилю) — в день, когда православная церковь отмечает память святителя Николая Чудотворца. Отец его Иван Родионович получил прекрасное образование, владел несколькими языками. Был адъютантом всесильного графа Григория Потемкина и в чине подполковника вышел в отставку. Историки отмечали гуманное отношение Кошелева-старшего к своим крестьянам и дворовым, за что в Москве его прозвали “либеральным лордом”.

Мать Саши Дарья Николаевна, дочь французского эмигранта Дежардона, рожденная в России и крещенная в православную веру, была женщиной энергичной и начитанной.

Единственный ребенок Кошелевых воспитывался в добрых русских традициях. В раннем возрасте его обучали сами родители. Иван Родионович занимался с сыном русским языком, историей, географией, Дарья Николаевна — французским. В 1822 году юноша поступил в Московский университет. Через год оставил его, но продолжал изучать интересующие его науки у университетских преподавателей. Университет сдружил молодых людей, чьи произведения стали украшением русской литературы: Дмитрий Веневитинов, Владимир Одоевский, братья Хомяковы, братья Киреевские, Александр Кошелев… Их объединяла неутолимая жажда познания мира, влекли к себе религия и философия, наука и искусство, поэзия и политика. В среде этой воистину “золотой” молодежи и зародилось общество любомудров. Поэты-любомудры внесли бесценный вклад в русскую поэзию “золотого века”.

О творческой зрелости девятнадцатилетнего Кошелева свидетельствует его современник Веневитинов: “Я прочел письмо ваше с большим удовольствием и вижу, что древо истинного познания пустило в рассудке вашем глубокие корни… Ваша диалектика очень верна, все ваши доказательства выливаются из одного начала; но мне кажется, что вы потеряли из виду основной закон всякой философии, главную мысль, на которой она должна зиждиться. Если цель всякого познания, цель философии есть гармония между миром и человеком (между идеальным и реальным), то эта же самая гармония должна быть началом всего”.

Уже тогда молодые любомудры выделялись своим кругозором среди сверстников, избравших военную службу. И тогда же в их сердцах зародилось желание служить для пользы Отечества. Начали с малого. Дмитрий Веневитинов, Иван Киреевский, Александр Кошелев, Владимир Титов, Николай Рожалин, Сергей Соболевский поступили в Московский архив Коллегии иностранных дел. Работать с древними документами, летописями, книгами всегда интересно, особенно тем, кого влечёт к себе история своего народа, своей страны. Служба познавательная и неутомительная, два дня в неделю. В свободное время “архивные юноши” продолжали совершенствовать свое образование и трудиться на литературном поприще.

С легкой руки бедокура Соболевского их стали называть “архивными юношами”, а Пушкин закрепил это прозвище в своем “Евгении Онегине”.

…Слух о приезде поэта мгновенно распространился по Москве. К тому же из Михайловской ссылки он привез новые сочинения. В сентябре-октябре 1826 года Александр Сергеевич читал в московских домах “Бориса Годунова”. Восторг и потрясение москвичей невозможно описать!

В то время как первопрестольная столица рукоплескала Пушкину, Александр Кошелев обустраивался в Санкт-Петербурге, поступив по протекции дяди, Родиона Александровича, влиятельного вельможи времен Екатерины II и Александра I, на службу в Министерство иностранных дел. Вскоре в северную столицу перебираются братья Веневитиновы и Хомяковы, а также другие “архивные юноши”.