Николай Непомнящий - Не такие, как все. Люди-феномены

И вот в один прекрасный день Николас Вуд оставил свое лондонское жилище и скрылся в неизвестном направлении. Джон Тейлор, потеряв свой главный аттракцион, утешился сочинением хвалебной поэмы в честь Великого Кентского Едока.

Подвиги Николаса Вуда вдохновляли последующие поколения обжор всех мастей. В начале XVIII в. своей способностью поглощать сырое мясо в огромных количествах прославился некий Цыган. Он широко гастролировал по Германии и Австрии и однажды позавтракал целым жареным теленком. В 1709 г. Цыгана рекламировали на рукописных афишах, где он был изображен с щенком в зубах. В одной руке у него огромный кусок ветчины, а в другой — кубок эля. У ног обжоры примостился кот, в счастливом неведении, какая судьба припасена для него. Другим подвигом этого мерзкого поглотителя было сокрушение крупных камней мощными челюстями.

Некий ирландский дебил, по имени Томас Эклин, совершал подобные чудеса в Лондоне в 1740-1750-х гг. По словам газет, он «был замечателен своей живостью и умением обделывать делишки низкого свойства». Его подвиги включали в себя поедание живых собак и кошек, которых вылавливали из Темзы в морозную погоду.

Через несколько лет после того, как Николас Вуд удалился от «дел», в Лондоне появился ирландский солдат по имени Френсис Батталья. У этого типа был уникальный талант: он мог разжевать и проглотить несколько блюд, наполненных камнями и щебнем. После такой трапезы он яростно трясся, давая послушать, как камни стучат друг о друга в его животе. В рекламе его подвигов утверждалось, что Батталья уже ребенком отказывался от еды, если его нянька не подмешивала в кашу маленьких камушков. Затем он все больше и больше уделял внимание дарам минерального царства и вырос в весьма подвижного и активного парня, правда, невысокого роста. Представления Френсиса Баттальи были описаны Джоном Балвером в его «Антропоморфозисе», а его портрет кисти Холлара перевели в гравюры, которые широко продавались по всей стране.

Обжора, похожий на Батталью, выступал в конце 1770-х под кратким, но ясным прозвищем Камнеед. На этот раз такие симпатии к сложнопережевываемой пище объяснялись тем, что артист якобы в 1761 г. стал жертвой кораблекрушения у берегов Норвегии. Оказавшись на необитаемом скалистом острове, он стал жевать щебень и продержался на такой скудной диете 13 лет, пока его не подобрал проходивший мимо корабль. Он заявлял, что его пищевод уже привык к минералам как основному источнику пищи. Те, кто сомневался, приглашались на шоу, где он своими мощными челюстями с жутким хрустом перемалывал камни и гальку.

Камнеед попал в поле зрения врачей: в рекламном объявлении утверждалось, что медики сэр Джозеф Бэнкс и великий Джон Хантер были поражены такими способностями, однако никто из них не описывал этого случая в своих трудах. Лишь доктор Монро написал короткую статью о Камнееде в «Медицинских комментариях».

Вскоре в Лондоне объявился камнеед-конкурент: этот называл себя Сидерофагом и кроме камней мог разжевать и железо. Его жена была занята в родственном бизнесе: под творческим псевдонимом Сара Саламандра она пила купорос как пиво. Еще один камнеед, то ли подлинный, то ли узурпатор этого титула, появился в 1788 г. и успешно выступал в начале 1790-х. Он был увековечен в строках комического поэта О'Кифа:

Георг Эмануэль Опиц. Обжора

Есть много примеров других британских обжор, чаще не выступавших на сцене, а просто тех, кто на пари поглощал в больших количествах еду и напитки. Подобное развлечение, судя по всему, пользовалось популярностью в деревнях и дожило там до XIX в. По словам газеты «Уордл» от 11 марта 1790 г., некий человек в Стиллингтоне, что в Ланкашире, выпил пять кварт эля, а затем прожевал и проглотил глиняный кувшин. Однако ему не пришлось долго наслаждаться лаврами победителя, так как его кончина последовала через два дня — вероятно, в результате закупорки пищевода осколками кувшина.

«Таймс» от 26 августа 1824 г. сообщила еще об одном печальном событии того же рода: некий обжора из Джерси начал с того, что съел шесть сырых яиц, запив их пинтой джина. Затем ставки начали повышаться, и он повторил этот подвиг еще три раза. Проглотив уже две пинты джина, он набросился на ветчину и выпил еще два стакана бренди. А затем занемог, ушел домой и вскоре умер.

Другой обжора, Уильям Уэббер, умудрился съесть жареного поросенка весом в четыре с половиной килограмма, который был ему подан с двумя огромными буханками хлеба и немалым блюдом картофеля. Подчистив свинью в 3,6 кг на Рождество предыдущего года, этот год он начал более основательно, попивая пиво и покуривая трубку между сменами блюд, но сдался, по словам «Таймс» от 3 марта 1840 г., когда на столе еще оставалось полтора фунта мяса.

В то время как в Британии было несколько знаменитых полифагов, именно во Франции, известной своим кулинарным изяществом, процветали поглотители самых омерзительных блюд.

Например, современником прославленного английского камнееда был французский обжора по имени месье Дюфур. На одном из своих представлений в 1792 г. он на глазах у избранной публики учинил пиршество совсем иного рода. В качестве закуски у него шел суп из гадюк, сваренных на шипящем масле. Затем он съел смесь из черепахи, летучей мыши, крысы и крота; основное блюдо состояло из жареной совы в соусе из светящейся серы. На десерт он поглотил несколько жаб с мухами, сверчками, пауками и гусеницами. А в качестве добавки он попросил горящие свечи со стола, которые запил из бокала с полыхающим бренди. Наконец не наевшийся бедняга выпил масло из лампы, и пламя поблескивало у него меж зубов, когда он кланялся, благодаря публику за внимание…

Другой галльский обжора звался Шарль Домери. Он был обыкновенным солдатом и, плавая на корабле «Ош», в 1790 г. попал в плен, когда судно было захвачено англичанами у побережья Ирландии. Своих тюремщиков он развлекал непомерным аппетитом: оставаясь голодным даже после двойного пайка, он постоянно клянчил еду у других пленников и не брезговал дохлыми кошками и крысами, которых подсовывали ему любопытные однокамерники. Оказавшись в военном лагере под Парижем, Домери съел 174 кота за год. От его безжалостных челюстей равным образом страдали и собаки, и крысы, а вдобавок он поглощал по килограмму-полтора травы ежедневно, если хлеба и мяса ему не хватало. Он предпочитал сырое мясо вареному или жареному, а сырую воловью печенку считал самым изысканным лакомством. Несмотря на свою прожорливость, Шарль Домери был нормального телосложения и роста; будучи совершенно безграмотным, тем не менее он удостоился от тюремного врача характеристики человека среднего интеллекта. В сентябре 1799 г. доктор Джонсон, комиссар по делам больных и раненых моряков, решил провести эксперимент, чтобы выяснить, до каких пределов простирается сверхъестественный аппетит француза. Домери по очереди предложили самые отвратительные виды мяса. В четыре утра он позавтракал сырым коровьим выменем весом в 1,8 кг, а в полдевятого доктор Джонсон и адмирал Чайлд порадовали его собственноручно составленным блюдом весом в 2,3 кг и состоявшим из сырой телятины, двенадцати сальных свечей и бутылки портера. В час дня обжора вновь проглотил еще пять фунтов сырой телятины, фунт свечей и выпил три бутылки портера. В пять часов он вернулся в тюрьму. Было записано, что после пиршества он пребывал в превосходном настроении, танцевал, курил свою трубку и выпил еще бутылку портера. На следующее утро он проснулся в четыре часа снова голодным.