Игорь Бунич - Кейс президента: Историческая хроника

В Киеве первый секретарь ЦК Компартии Украины Гуренко также находился на своем боевом посту. Получив шифрограмму Шенина, Гуренко облегченно вздохнул. Последнее время все работники аппарата ЦК ходили встревоженные и нервные, как собаки перед землетрясением — чуяли беду, а откуда она придет, не знали. Гуренко сразу стал звонить председателю Верховного Совета Украины Кравчуку. Тот спал, а дежурный референт отказался его будить. Авторитет ЦК уже слишком пал. Гуренко пытался объяснить ему ситуацию, но референт не понимал ничего. Кравчук любил поспать и все его подчиненные знали это. Никто не умрет, если подождем до утра. Гуренко стал звонить командующему округом генерал-полковнику Чичеватову. Ответил какой-то полковник — заместитель оперативного дежурного. Оказалось, что командующий на рыбалке вместе со своим начальником штаба. Кто остался за него? Командующий воздушной армией генерал Морозов, но он на учениях, оперативная связь занята. Генерал Чичеватов — преемник Громова — на рыбалке не был. Получив шифротелеграммы от Язова и Моисеева, он приказал ни с кем себя не соединять и, запершись в кабинете, обдумывал со своим начальником штаба ситуацию. Решили выполнить букву приказа и ввести в округе повышенную готовность. Пока не предпринимать ничего. На 8 утра командующий приказал собрать Военный совет…

В шесть часов утра по Московскому времени, как обычно, заработали радио и телестанции Советского Союза. Одновременно с этим, пугая спешащих на работу людей и создавая мертвые транспортные пробки, в Москву ворвались танки Таманской и Кантемировской дивизии. С миллионов телеэкранов, из динамиков приемников и трансляционных точек, из громкоговорителей на площадях и улицах гигантского города в непрерывной записи лился поток сообщений, обрушиваясь на людей как водопад. «Обращение советского руководства. В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем своих обязанностей Президента СССР и переходом в соответствии со статьей 127, пункт 7 Конституции СССР полномочий Президента Союза СССР вице-президенту СССР Янаеву Геннадию Ивановичу, в целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса, политической, межнациональной гражданской конфронтации, хаоса и анархии, которые угрожают жизни и безопасности граждан Советского Союза, суверенитета, территориальной целостности, свободе и независимости нашего Отечества, исходя из результатов всенародного референдума о сохранении Союза Советских Социалистических Республик, руководствуясь жизненно-важными интересами народов нашей Родины, всех советских людей, заявляем:

1. В соответствии со статьей 127, пункта 3 Конституции СССР и статьей 2 Закона СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения», и идя навстречу требованиям широких слоев населения о необходимости принятия самых решительных мер по предотвращению сползания общества к общенациональной катастрофе, обеспечению законности и порядка, ввести чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР на срок шесть месяцев с 4 часов по Московскому времени 19 августа 1991 года.

2. Установить, что на всей территории СССР безусловное верховенство имеют Конституция СССР и законы Союза ССР.

3. Для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения образовать Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР) в следующем составе:

БАКЛАНОВ, первый заместитель председателя Совета обороны СССР.

КРЮЧКОВ, председатель КГБ СССР.

ПАВЛОВ, премьер-министр СССР.

ПУГО, министр внутренних дел СССР.

СТАРОДУБЦЕВ, председатель Крестьянского союза СССР.

ТИЗЯКОВ, президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР.

ЯЗОВ, министр обороны СССР.

ЯНАЕВ, исполняющий обязанности Президента СССР.

4. Установить, что решения ГКЧП СССР обязательны для неукоснительного исполнения всеми органами власти и управления, должностными лицами и гражданами на всей территории СССР.

Москва, 18 августа 1991 года».

Люди собирались толпами у громкоговорителей, у автомобильных приемников, возле случайных прохожих, имевших с собой транзисторы. Мимо потоком шли танки и БТРы. Стволы орудий и пулеметов грозно смотрели в окна домов. Покрытые камуфляжными пятнами боевые машины, черные шлемы танкистов, пятнистые маскхалаты и комбинезоны, рев моторов, белые дымки выхлопов — все это какой-то страшной фантастикой выглядело на солнечных улицах города. А громкоговорители продолжали надрываться: «Обращение к советскому народу». Все читающие до этого «Слово к народу» уловили знакомые фразы: «Соотечественники, граждане Советского Союза! В тяжкий критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся к вам. Над нашей великой Родиной нависла смертельная опасность. Начатая по инициативе Михаила Сергеевича Горбачева политика реформ… в силу ряда причин зашла в тупик… Власть на всех уровнях потеряла доверие населения… Насаждается злобное глумление над всеми институтами государства, страна по существу становится неуправляемой… Визг гусениц на поворотах, перепаханный асфальт, стоящие без движения трамваи, троллейбусы и автобусы. Танки быстро занимают указанные позиции. Также быстро и четко они действовали в 1968 в Праге и в 1989 в Кабуле. Теперь они оккуппируют собственную столицу. Толпы у громкоговорителей растут. Многие даже забыли думать о работе. Что с Горбачевым? Где Президент? Толпу пронизывает слух: убили. Кто-то уже слушал Би-Би-Си: нет не убили, умер сам от инфаркта. А что за ГКЧП? Многие не могут выговорить, плюются. Помои продолжают литься грязным потоком в уши людей: «Постановление № 1 Государственного Комитета по Чрезвычайному положению в СССР…

1. Всем органам власти и управления Союза ССР, союзных и автономных республик, краев, областей, городов, эайонов, поселков и сел обеспечить неукоснительное соблюіение режима чрезвычайного положения в соответствии с… постановлениями ГКЧП. В случаях неспособности обеспечить выполнение этого режима полномочия соответствующих эрганов власти и управления приостанавливаются, а осуществление их функции возлагается на лиц, специально уполномоченных ГКЧП…»

Огромные толпы уже запрудили улицы. Люди лезут на танки, спрашивают солдат и офицеров, что случилось. Никто из них ничего не знает. Где Горбачев, что с ним? Никто ничего не знает. Приказано было войти в Москву и встать вот на этом месте, где стоим. Командиры танковых батальонов даже не знают, где их дивизионные штабы, которые заблудились где-то в лабиринте московских улиц. Связь в городе работает плохо. Зажатые бастионами домов танки чувствуют себя неуютно. Из любого окна в любой момент может вылететь бутылка с горючей смесью, а то и граната. Их предупреждали о боевиках с гранатометами и «Стингерами» и бросили в Москву без боезапаса. Сквозь шум толпы, урчание работающих на холостом ходу танковых двигателей, продолжает что-то капать и литься из громкоговорителей: