Валентина Краскова - Кремлевское золото

Но то японские дипломаты. Их специфический интерес можно понять. А что же наши Горчаковы и Чичерины? Они-то почему, закрыв глаза на все экономические расчеты, добавляют в это “блюдо” перчика и давят на специалистов из российских рыбоохранных ведомств: “Скорее соглашайтесь. Причем здесь рыба, если есть интересы высокой политики”?..»

Не знаю, я не специалист в вопросах высокой политики, а поэтому разбираться в том, насколько правильное решение принял Российский МИД, не могу. Впрочем, все же хочется, чтобы снова не вышло так: «Хотели как лучше, а получилось, как всегда».

И, вместе с тем, понятно, сколь необходима валюта для развития социальной сферы и разведения лосося на Южных Курилах. Раз уж ее больше негде взять, кроме как допустив японцев в свою территориальные воды, то с этим ничего не поделаешь. Не пострадала только бы от этого рыба.

Заместитель министра иностранных дел России Григорий Карасин склонен смотреть на вещи оптимистично.

«Мы исходим из того, — утверждает он, — что в зоне действия соглашения японские рыбаки смогут заниматься ловом только… на основе российских законов — это однозначно. Как еще можно действовать в наших территориальных водах? Промысел должен осуществляться только в рамках научно просчитанных квот, на основе покупки лицензий, а что мы можем выделить для лова, будет определять Российский Департамент по рыболовству. Финансовая компенсация пойдет на сохранение этих самых морских богатств — в том числе, и силами пограничников, — а также на решение социальных проблем островов».

Кстати, Карасин считает, что о строгом контроле в акватории говорить сложно, поскольку материальное обеспечение пограничников оставляет желать лучшего. У них порой нет даже горючего, чтобы осуществить контроль за браконьерами.

А относительно ущерба, наносимого российскими «теневиками», заместитель министра иностранных дел утверждает, что его размер, действительно, велик. «В частности, — говорит он, — по некоторым данным, потери России только от браконьерского промысла краба в 1995 г. превысили 600 млн. долларов». А согласно информации Дальневосточного таможенного комитета, убытки того же года составили 85 млн. 585 тыс. долларов — «всего с учетом хищений, неуплаты налогов и т. д. доходы отечественного, а не «соседского» японского криминального бизнеса в сфере добычи и реализации морепродуктов ежегодно составляют 12–18 трлн, рублей. Эти цифры в реальности, боюсь, на порядок выше».

Таким образом, соглашение между Россией и Японией как раз и касается наведения порядка в использовании наших ресурсов: «соглашение дает реальную; возможность наладить в этой области взаимовыгодное сотрудничество с соседями, привлечь их капитал для создания и модернизации мощностей по воспроизводству уже основательно пострадавших живых ресурсов». Что же касается самих «живых ресурсов», о которых мы склонны проявлять столь великую заботу, то они в этом деле остаются в стороне, что само собой подразумевается. Как считает Карасин: «ему, бедному (это о крабе — В. К.), все равно, кто его варварски истребляет».

Что ж, с таким утверждением трудно не согласиться. Остается ждать и надеяться, что новое решение в действительности окажется столь эффективным, как об этом говорится.

В последний день июня 1997 г. россияне получили право на покупку золотых слитков. Теперь, согласно постановлению правительства, мы имеем возможность вложить наши сбережения в золото. Не в золотые кольца, браслеты, монеты, статуэтки, а в желтые металлические прямоугольники, весом в двадцать, пятьдесят, сто, пятьсот граммов, а то даже и целыми килограммами. В то же время банкиры получили право на продажу этих слитков населению, на их хранение, что расширило круг деятельности отечественных банков.

Это явилось своего рода победой в затянувшейся борьбе всех против всех: между банками и государством, еще недавно имевшим исключительную монополию на золотой рынок страны, между банками и Гохра-ном, между коммерческими банками и Центробанком, который имел и продолжает иметь привилегированное положение в этом отношении. Однако, победа, как водится, расколола победителей. Одни банки восприняли постановление правительства как величайшее благо и тут же принялись петь дифирамбы и говорить о «новой эре» в истории золотого рынка России. Другие не выражали свои эмоции столь бурно, а наоборот, отнеслись к нововведению скептически: мол, за настоящую либерализацию предстоит еще долго бороться.

Но любопытно, почему банки так по-разному отреагировали на постановление правительства? «Золотой пакет» включает в себя три документа. Одновременно с постановлением, разрешающим продавать мерные слитки драгметаллов населению, увидело свет и другое — о регулировании цен на драгметаллы. Несколько позже Президент подписал указ «О некоторых мерах по либерализации экспорта из Российской Федерации аффинированного золота и серебра». Этот документ явился последним из пакета трех документов, которые либерализуют наш золотой рынок. Им же, банкам, удалось добиться права «осуществлять экспорт аффинированного (то есть очищенного — В. К.) золота и серебра» без каких бы то ни было ограничений. Чтобы вывозить золото за границу, достаточно обычной банковской лицензии, которая имеется у любого банка и, помимо того, лицензии Центробанка на право работать с драгметаллами, а такая лицензия имеется сейчас лишь у двадцати банков, и, наконец, экспортной лицензии Министерства внешнеэкономических связей и торговли.

Совершенно очевидно, что на золотом рынке могут работать не все коммерческие банки. Как считает Дмитрий Игнатьев, руководитель секции драгметаллов АРБ, в силу «исторических причин» бизнес различных банков «нацелен на разные сегменты золотого рынка». Вот в этом и кроется причина того, почему банкиры отреагировали на постановления правительства о регулировании цен на драгметаллы и о купле-продаже мерных слитков драгметаллов населению так по-разному. Одни банки, к примеру, «Российский кредит», СБС-Агро или Мосбизнесбанк, изначально ориентировались на внутренний рынок и готовились продавать слитки населению. Другие — ОНЭКСИМбанк, Инкомбанк — сразу нацелились на экспорт золота. Такая деятельность позволила бы им привлекать иностранные капиталы в отечественную золотодобычу, с которой они весьма тесно связаны.

Таким образом, говорить о завершении борьбы между банками пока еще рано. Но население не принимает в ней участие, поскольку уже сегодня каждый россиянин может отправиться в банк (но не в любой, а только в тот, который занимается подобными операциями) и купить себе слиток золота.