Павел Щеголев - Охранники, агенты, палачи

Что же касается до важности того, что удастся таким образом открыть, то в этом сомневаться трудно. Человек, мало-мальски знакомый с масонством и изучивший хоть поверхностно его деятельность с конца XVIII века, не может не признать в этом тайном обществе злейшего и опаснейшего врага монархии и церкви. В Россию масонство успело прорваться, несмотря на строжайшие запреты 1821 и 1826 годов. В настоящее время оно уже пережило зачаточное состояние и пускает все более и более глубокие корни. В число масонов вступили сперва русские профессора, потом — политические деятели; в настоящее время, по общему уговору, (масонов и немасонов), масонство распространяется в более широкие круги: с одной стороны, оно захватывает военную среду и знать, с другой — оно стягивает приверженцев крайних левых партий. Центры масонства определены: это правильно функционирующие ложи в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве, причем в последнем городе масонство почти исключительно польско-еврейское, с сильно левым направлением. Насколько вся масонская деятельность ведется умело и конспиративно, можно судить по тому, что за все это время ничто не подало повода подозревать, что в России существуют масонские ложи и собрания. Работа масонства сложна и многостороння. Потребовались бы специальные изыскания для получения и описания деятельности масонства в каждой отдельной стране. Но факт тот, что в стране, где масонство в достаточной мере упрочилось, не только ни одно крупное событие внутренней политики, ни один государственный переворот не обошелся без участия в нем масонства, но каждый такой переворот, каждое событие были прямыми и необходимыми следствиями тонко задуманной и настойчиво проводимой масонской политики, ведущей к одной вполне определенной цели: к установлению всемирной республики, то есть, иначе говоря, к низвержению монархической власти.

Мне удалось с помощью знакомых масонов, научивших меня всем необходимым тайным знакам и словам, и с помощью помощника аббата Турмантэна, доставшего мне рекомендательное письмо к мастеру ложи «La Renaissance», брату Бон (Воп), пробраться на заседание этой ложи 1 (14) ноября. Мне хотелось попасть на это заседание потому, что в нем должно было праздноваться (batterie d’allegresse) установление Португальской республики, и по этому поводу должен был говорить речь какой-то видный масон-депутат. Так как я знал тайный пароль («nombre» и «numeration» до 1 января), то меня впустили в качестве брата-посетителя (fr£-revisiteur) Durand, каковым я был рекомендован Мастеру ложи. Я слышал все говоренные речи: все они типичного революционного характера, даже с оттенком фанатизма. В одной из них был ясный и определенный намек на Россию, о которой обыкновенно в таких «больших» заседаниях не говорят. Вот точный перевод этого места: «…Завоевательная деятельность масонства идет вперед крупными шагами. Мало-помалу мы покроем весь мир! Вчера, вдохновленные этими идеями, персы и турки совершили переворот к вящей славе свободной мысли, — сегодня просветленные нашим светом либералы-португальцы провозглашают республику, — завтра соседние с Португалией страны Юга и даже грозное недавно государство Севера в ужасе заметят, как глубоко вонзился в них масонский топор, и как в рассеченное нами отверстие дружно ринулись все революционные силы… Увидит это прославленная деспотизмом страна Севера и не сможет ничего сделать, так как мы действуем без ошибок и промаха; каждому из братьев хоть смутно, но известно, какие тонкие нити закидываются «Великим Востоком», — нити, незаметные порой даже опытному глазу масона. И чем грознее враг, чем он опаснее, тем приятнее борьба, и тем слаще победа! А победа будет за нами, так как мы идем вместе с народом, с рабочим людом и с высшей интеллигенцией, — то есть с лучшими свежими силами против прогнившего и обезличенного деспотизма и тирании»!.. Я слышал это собственными ушами и не могу ярче этих фраз передать ту опасность, которая грозит России. Примеры Франции XVIII–XIX века, Персии, Турции, Португалии, — тех стран, в которых констатировано масонское воздействие на политику, — ясно показали, что масоны не ограничиваются словами и умеют проводить свои цели на деле. Результаты их политики губительны для политического строя монархических стран. Поэтому необходимо бороться с масонским движением и уничтожить его именно теперь, когда еще оно не так широко раскинулось в Россию. Для того же, чтобы уничтожить врага, надо его видеть, надо знать его силы. И вот в этом случае единственным верным способом борьбы является проведение плана, предлагаемого аббатом Турмантэном. План этот раскрывает перед нашими глазами все: нам будет известна вся история постепенного насаждения масонства в современной России, имена всех русских масонов и всех французских пропагандистов, названия и адреса русских лож, дни их заседаний, все их работы, местохранилища документов и бумаг; наконец, в наших руках будет находиться вся переписка, все «дело» о русском масонстве в подлинных документах или сфотографированных снимках. Вся тщательно сокрытая организация станет известна, и мы получим возможность в любой, наиболее удобный момент с корнем вырвать из России это зло, сгубившее столько других правительств, не потрудившихся вовремя серьезно и предусмотрительно отнестись к масонской опасности. Смотря на дело с этой точки зрения, мне представляется потребная на полное разоблачение сумма не столь уж чрезмерной, тем более что я глубоко убежден, что если приступить к делу решительно и скоро, то сумма эта выразится в значительно менее крупной цифре, чем 550 тысяч франков. Скорость решения необходима еще и потому, 1) что аббат Турмантэн должен уехать по своим делам в 20-х числах декабря по новому стилю на довольно долгое время и отложит свою поездку лишь в случае, если мы с ним окончательно договоримся, и 2) потому, что сроки долговых обязательств Вадекара и другого секретаря — очень близки.

Ввиду всего вышеизложенного, я имею честь почтительнейше просить ваше превосходительство о точных инструкциях в смысле принципиального решения вопроса о принятии предложений аббата Турмантэна. В случае, если вопрос этот будет решен в утвердительном смысле, то я позволю себе ходатайствовать о доставлении мне телеграфного о сем известия с обозначением той суммы, до которой желательно было бы понизить требующийся расход. Равным образом, я почтительнейше прошу указаний, в качестве кого (частного или официального лица) могу я продолжать вести переговоры. Осмеливаюсь просить телеграфного извещения даже в случае отрицательного решения вопроса, так как аббат Турмантэн убедительно просил меня о возможно скором ответе и отложил свою поездку до 20-х чисел декабря исключительно по моей настойчивой просьбе.