Айн Рэнд - Голос разума. Философия объективизма. Эссе

Психологизаторы не ограничивают себя принадлежностью к одной психологической школе. Они берут из каждого психологического направления или теории то, что им подходит. Они побираются на обочинах любых движений. Они существуют даже среди мнимых студентов-объективистов.

Жертвы психологизаторов не всегда невинны. Многих искушает «освобождение» от ответственности за знание собственных мотивов. Многие стремятся переложить тяжкий груз оценки своей нравственности на плечи любого, кто согласится его нести. Даже люди, не принимающие чужой оценки о внешнем мире, нередко превращаются в тех, кто принимает оценку из вторых рук о своем внутреннем состоянии. Конечно, они не пойдут к шаману за медицинским диагнозом, но доверят свое ментальное здоровье первому попавшемуся психологизатору. Не так много вреда причиняет неудача в процессе интроспекции и болезненный хаос психологических конфликтов: по-настоящему разрушителен только страх моральной ответственности.

И психологизаторы, и их жертвы игнорируют природу сознания и морали.

Сознание индивида как таковое недоступно другим: его можно воспринимать лишь через внешние проявления. Только когда ментальные процессы выражаются в действии, они становятся заметны (через заключения) и им может быть дана оценка. В этой точке происходит разделение областей между двумя науками.

Оценка процессов, протекающих в подсознании человека, лежит в области психологии. Психология подходит к подсознанию не с моральной точки зрения, а с медицинской, то есть с точки зрения здорового проявления или дисфункции (когнитивная способность – стандарт здорового состояния).

Оценка идей и действий человека – задача философии.

Философия имеет дело с человеком как с сознательным существом, ведь именно сознательному существу приписываются определенные принципы действия, то есть моральные нормы .

Человек с психологическими проблемами – сознательное существо; его когнитивные способности нарушены, замедлены, отягощены, но не разрушены. Невротик не психопат . Только психопат страдает от полного разрыва с реальностью и не контролирует свои действия или процессы своего сознания (и даже это не всегда правда). Невротик сохраняет способность воспринимать реальность и контролировать свое сознание и действия (этот контроль для него лишь более труден, чем для здорового человека). Если человек не психопат, он не может потерять контроль и не должен его отпускать.

Мораль лежит в области философского суждения, а не психологического диагноза. Моральная оценка должна быть объективной, то есть основываться на заметных, очевидных фактах. Нравственность человека должна оцениваться на основе его действий, утверждений и сознательных убеждений , а не на основе заключений (зачастую иллюзорных) о его подсознании.

Человека нельзя презирать или оправдывать на основе состояния его подсознания. Его психологические проблемы – его личная забота, которые не стоит публично освещать и превращать их в тяжелую ношу для него или охотничье поле для рыскающих психологизаторов. Мораль требует, чтобы людей оценивали и обращались с ними как с ответственными взрослыми.

В этом случае делается допущение, что человек полностью осознает свои действия и слова, которые оцениваются философски , то есть так, как они есть, а не психологически , то есть не как ключи к тайному, спрятанному, бессознательному значению. Никто не общается с помощью шифров.

Если сознание человека повреждено заболеванием, задача психолога – помочь его подкорректировать, так же как задача доктора – помочь вылечить болезнь тела. В задачи инструктора астронавтов или хореографа не входит подстраивать техники космического полета или балета под требования людей с ограниченными физическими возможностями. В задачи философии не входит подстраивать принципы правильного поведения (то есть морали) под требования психологических инвалидов, как не входит давать разрешение психологизаторам превращать такие нарушения в моральную проблему.

Не подсознание, а сознание человека находится под его непосредственным контролем и открыто к моральной оценке. Именно сознание проходит оценку (на основании объективных свидетельств) для вынесения суждения о нравственности индивида.

В каждый вид психологизации входит ложная дихотомия, чьи крайности представлены инквизитором и циником. Альтернатива здесь не между бездумным, безразличным нравоучением и трусливым, уклончивым моральным нейтралитетом, то есть презрением без понимания или отказом понимать ради того, чтобы не презирать. Все это взаимозаменяемые варианты одного и того же мотива: избежать ответственности познания и моральной оценки.

При взаимодействии с другими индивид неизбежно делает выводы об их характере, куда включается и психологический аспект, поскольку каждая оценка относится к сознанию. Однако человеческое подсознание и его психопатологии должны быть отставлены в сторону, особенно в моральной оценке.

Обычному человеку требуется малая толика медицинских знаний, чтобы заботиться о собственном теле и знать, когда нужно вызвать врача. Тот же принцип применим и в психологии: обычному человеку необходимы какие-то знания в области психологии, чтобы понять природу своего сознания; но теоретическое знание не позволяет ему заниматься диагностированием психопатологических проблем особых индивидуумов. Даже диагноз, поставленный самому себе, зачастую опасен: существуют психологические ипохондрики, которые приписывают себе каждую болезнь, о которой они услышали или прочитали.

Не рекомендуется обсуждать свои психологические проблемы с друзьями (за небольшим исключением). Такие обсуждения могут привести к разрушительно ошибочным выводам (поскольку два любителя не лучше одного, а иногда и хуже), а также способствуют возникновению медицинской составляющей, которая может извратить основу дружбы. Дружба предполагает наличие двух решительных, независимых, надежных и ответственных личностей. (Это не означает, что человеку нужно врать, выделываться и скрывать от друзей тот факт, что у него есть проблемы; это означает лишь то, что не нужно превращать друга в психотерапевта.)

Вышесказанное приложимо к психологическим дискуссиям между двумя честными личностями. Возможности, к которым приводят такие обсуждения, очевидны: у психологизаторов они выступают приглашением для вмешательства. Инквизитор использует их, чтобы напугать и в дальнейшем манипулировать жертвой. Циник же через подобные беседы будет привлекать к себе внимание, вызывать жалость, лестью выманивать различные привилегии. Пожилая женщина, рассказывающая о своей операции, – известная зануда; но она слишком мила по сравнению с моложавой дамочкой, которая все говорит и говорит о своих психологических проблемах, да еще и с такой бедностью воображения, что это повествование точно нельзя назвать художественным вымыслом.