Питер Барнес - Пешки

Рядовой Джон Дрэйк из Сан-Антонио (штат Техас), 22 лет, аккуратный паренёк с волосами песочного цвета. В Союзе американских военнослужащих-ветеранов он самый задиристый — более других озлоблен.

«Сволочи вербовщики, — ворчал он. — Обещают парню весь мир, благо для этого не требуется письменного подтверждения».

В семье капитана ВВС, погибшего при исполнении служебных обязанностей в 1956 году, Дрэйк, как и Рэнди Уильяме, был единственным сыном. По закону он пользовался правом освобождения от призыва. Он рано женился, начал работать в одной авиационной компании. Затем ему захотелось научиться управлять вертолётом, и он добровольно поступил на армейские авиационные курсы подготовки уорент-офицеров [30]с трехлетней программой обучения. В лётное подразделение слушатели направляются после прохождения курса общевойсковой подготовки и медицинской комиссии.

«А если я не пройду по состоянию здоровья?» — спросил Дрэйк вербовщика.

«В этом случае, — уверял вербовщик, — вас освободят от всех обязательств».

Завербовавший Дрэйка сержант дал ему маленькую, размером с бумажный доллар, карточку, которая называлась «Регистрационное обещание» и должна была служить доказательством того, что его или направят в лётную школу, или позволят отказаться от контракта на военную службу. «Если что-либо будет не так, — сказал ему сержант, — поступай, как написано в карточке». А написано там следующее: «Если контракт о зачислении на военную службу, указанный на обороте, не соблюдается и конфликт не может быть разрешён командиром или офицером отдела кадров, вам надлежит обращаться письменно по адресу ОРО —EPD, ATTN: EPPAS, Department of the Army, Washington, D.C.» [31]

Дрэйк был доволен своим контрактом и считал, что ни в коем случае не прогадает: он или получит подготовку, о которой мечтает, или же уйдёт со службы. В период общевойсковой подготовки, проходившей в Форт-Полке (штат Луизиана),он выделялся как старательный и образцовый солдат, стремящийся к овладению техникой пилотирования вертолёта. Затем медицинская комиссия обнаружила у Дрэйка незначительный дефект зрения. О поступлении в лётную школу не могло быть и речи. Сильно разочарованный, Дрэйк подаёт рапорт об увольнении со службы. И тут его настиг ещё один удар: оказывается, что в соответствии с какой-то небольшой оговоркой в тексте контракта его вовсе не обязаны отпустить со службы. Видите ли, всякий, кто не получил звание уорент-офицера и не был принят в специальную школу, должен отслужить свой срок в качестве рядового. Тогда Дрэйк вспомнил о той маленькой карточке, которую ему дал вербовщик, и показал её командиру. Он даже написал по указанному там адресу. Ничего не помогло. Не смогли ничего добиться и свыше трети других молодых людей, записавшихся в школу, чтобы стать уорент-офицерами и пилотами вертолётов, но не получивших этого звания.

Так выяснилось, что обещание вербовщика о возможности уволиться со службы ничего не стоит.

Рядовой Джон С. Фэйлд из Хайлэнд-Спрингс (штат Виргиния) принял за чистую монету разъяснения прикидывавшегося совершенно беспристрастным вербовщика. Будучи развитым и серьёзным парнем, Фэйлд стремился попасть служить в какую-либо медицинскую лабораторию. Он неоднократно заходил в вербовочный пункт сухопутных войск в Ричмонде и в разговоре с вербовщиком долго разъяснял, какой характер службы устроил бы его. По совету вербовщика он заключил контракт на три года и получил направление в 91-ю армейскую медико-санитарную группу подготовки специалистов, рассчитывая поступить затем в медицинскую школу сухопутных войск в Форт-Сэм-Хьюстон (штат Техас), а после её окончания служить специалистом-лаборантом. Ему было известно, что из 91-й группы его могут и не направить в медицинскую школу, но вербовщик заверил его, что этого не следует опасаться. И что же? После завершения программы общевойсковой подготовки Фэйлда зачислили на курсы подготовки инспекторов по качеству продовольствия в Чикаго, то есть он получил именно то назначение, которое, как уверял вербовщик, он не получит. Хотя срок службы идёт и на проверке продуктов и некоторые считают это неплохим делом, но Фэйлд ожидал другого. Более того, он выяснил, что специальность лаборанта не включена в перечень специальностей, для получения которых личный состав направляется из 91-й группы, и что об этом знал его вербовщик. Возмущённый Фэйлд попытался резко протестовать против своего назначения на курсы инспекторов. В результате командование группы решило направить его в артиллерию. Не успел он освоиться на новом месте, как пришёл приказ об отправке во Вьетнам. Это переполнило чашу терпения, и он решил дезертировать. Сейчас он живёт за границей.

«Я помню, с каким желанием мой сын поступал на военную службу, и знала, на что он рассчитывает, — заявила мать Фэйлда. — Я знала, как он был уверен в получении медицинской подготовки, и эта уверенность возникла только в результате консультаций на вербовочном пункте. Потом я увидела его пришибленным, опустошённым и расстроенным. Озлобленному юноше казалось, что его предали. Я полностью с ним солидарна. Любая попытка помочь ему в сложившейся обстановке вызывала равнодушие и отказ командования. Кажется, у них на все есть только стандартный ответ: „Не повезло“. И вот сейчас моя семья раскололась. Мой единственный сын уже никогда не сможет возвратиться домой».

Рядовому Рональду Е. Стокеру из Лортона (штат Виргиния) не повезло ещё больше. Стокер бросил школу и поступил на военную службу, когда ему было всего 17 лет. Вербовщик уверял, что, поскольку ему всего семнадцать, а он подписал контракт только на два года, его не пошлют в действующую армию. Но Стокеру в ноябре 1968 года исполнилось 18 лет, и через несколько недель он оказался в Юго-Восточной Азии. 20 января 1969 года он погиб при взрыве мины.

Командование сухопутных войск отрицает, что вербовщик мог обещать Стокеру освобождение от службы в действующей армии. Однако отец Стокера, который вместе с сыном заходил на вербовочный пункт, клянётся, что это так.

Подобных примеров очень много. Ллойд Макмуррей, адвокат из Сан-Франциско, представлявший интересы нескольких военнослужащих в судебных делах по вербовочным контрактам, довольно резко и прямолинейно характеризует вербовочную систему: «Обман слишком слабое слово… Мой опыт показывает, что вербовщики, не колеблясь, дают такие обещания, на которые не имеют никакого права, и командование ни в коем случае не может гарантировать выполнение этих обещаний».

Является ли «обман» соответствующим словом или нет, вербовщикам безразлично. Подобно торговцу, они дают обещания или заверения, которые звучат как самые надёжные гарантии. Чаще всего эти «гарантии» оказываются обманом.