Питер Барнес - Пешки

Подобно многим другим солдатам, которых правительство посылало во Вьетнам, Тиназа делал то, что от него требовали, то есть убивал, но не находил для этого сколько-нибудь основательного объяснения. Он убивал из ненависти, в гневе, из мести и повинуясь инстинкту самосохранения, и только марихуана удерживала его от сумасшествия. Ненависть Тиназы была направлена против того самого народа, который он якобы защищал, — не столько против вьетконговцев, которых он, по крайней мере, уважал, сколько против других вьетнамцев, которые, казалось бы, должны быть дружелюбными и благодарными, но не были ни теми, ни другими. Его гнев был также выражением зачатка возмущения офицерами, которые подвергают его таким тяжёлым испытаниям; морской пехотой, заманившей его в эту кутерьму; оставшимися на родине хиппи за то, что они прожигают жизнь и увиливают от военной службы, в то время как он воюет в джунглях. Его жажда мести была направлена не только против вьетконговцев и северных вьетнамцев, но и против всех прочих вьетнамцев, которые так или иначе могли нести ответственность за гибель его дружков из взвода. Инстинкт самосохранения заставлял Тиназу стрелять во всех, кто мог выстрелить в него теперь или в будущем. Все эти мысли и чувства клокотали в его душе, требуя выхода. Вот так Тиназа стал именно тем, к чему его готовили, — убийцей.

Не все солдаты участвуют в расстрелах вьетнамских мирных жителей, но чувства, побуждающие их убивать, часто находят выход в других насильственных действиях. В памятной записке об американо-вьетнамских отношениях, подписанной в декабре 1968 года генерал-лейтенантом Уолтером Кервином, признается, что личный состав армии США во Вьетнаме допускает следующие действия:

а) Повреждение посевов и (или) другие потравы. Бронетранспортёры и подобные тяжёлые машины без разбора ездят через обработанные поля, причиняя ущерб урожаю и денежные потери вьетнамским гражданам.

б) Неосторожное управление автомобилями на шоссейных дорогах Южного Вьетнама. Неприятности возникают из-за самонадеянности, отсутствия простой вежливости и непонимания того, что многие вьетнамские сельские жители не привыкли к тяжёлым машинам.

в) Разрушение недвижимости. До сих пор прилагаются усилия для преодоления враждебности жителей одной деревни, которую в течение недели занимали американские войска. Целую неделю, пока эта деревня входила в оборонительную позицию батальона, жителей не пускали в их жилища. Дома были повреждены, мебель изломана, запасы продовольствия уничтожены.

Иногда, несмотря на множество разочарований, озлобляющих американского солдата во Вьетнаме, его так поражает бессмысленность войны, что он не в состоянии направить свою агрессивность в русло дозволенного убийства. Тогда Вьетнам становится подобным аду. Солдату надо как-то убить время, пока не кончится срок его службы во Вьетнаме, чтобы остаться в живых и постараться не сойти с ума.

Рядовой первого класса Ричард Кавендиш из Ричмонда (штат Виргиния) поступил в сухопутные войска в 1968 году на три года. В 1969 году он отправился во Вьетнам в составе 1-го батальона 28-го пехотного полка 1-й пехотной дивизии — знаменитой «Большой красной единицы» [45], которая оставила вечный след на вьетнамской земле, расчистив бульдозерами в джунглях, в двадцати пяти милях к северо-западу от Сайгона, полосу в полмили шириной в форме эмблемы дивизии. Пробыв пять месяцев на передовых позициях, Кавендиш был ранен под Лайкхе и получил медаль «Пурпурное сердце». Находясь на излечении, он начал сознавать бессмысленность войны и понял, что не сможет снова пойти в бой. Получив распоряжение вернуться в строй, он дезертировал в Сайгон. Через несколько месяцев Кавендиш явился с повинной, был предан военно-полевому суду, отбыл срок в каторжной тюрьме и был затем направлен на службу в тыл в качестве водителя грузовика. Ниже приводятся некоторые краткие заметки и размышления, которые он начал записывать в дневник примерно в это время:

« 15 мая.Здесь я только опускаюсь. Мне не подняться.

17 мая.Хватит! Надо скорее что-то предпринять. Не могу выносить участия в этой войне. Геноцид! Был бы ячерным, не стал бы воевать.

28 мая.Бригадный капеллан согласен, что эта война безнравственна, но ничем не может мне помочь.

8 июня.Сегодня ходил в санчасть по поводу нервов. Стук-стук. Доктор сказал, что, если я хочу, чтобы прекратились головные боли и раздражительность, надо сначала привести в порядок свои личные проблемы. Прописал лекарство.

20 июня.Не думаю, что смогу долго прожить в США после окончания срока моей службы, если доживу до этого дня.

25 июня.Фрэнк мне здорово помог — он просто поднял мой дух. Дал мне №/3 таблетки. Только на крайний случай! Надеюсь встретиться с ним в Сан-Франциско в апреле. Он говорит, что будет там. Можно позвонить Фрэнку, чтобы он заехал за мной в Окленд.

14 июля.62 дня до возвращения из Вьтнама.

18 июля.Недавно много В-52 бомбили район Лайкхе.

20 июля.Сегодня ходил купаться на озеро. Когда мы с Кеном пришли, там мылись вьетнамец с ребёночком. Они выглядели такими спокойными и довольными. Кажется, наш приход их встревожил, пока они не поняли, что мы просто тоже хотим поплавать. Какая нелепая война! Если не брать каждый день в отдельности, а попытаться постигнуть её в целом, можнос ума сойти.

21 июля.Много курю. Цены здесь довольно приличные. Ребята готовы выменять всё что угодно за пачку сигарет.

22 июля.Начал писать письмо маме и Бетти. Прошлой ночью проспал миномётный налёт. Меня разбудили только во время ответного огня, а потом нам приказали уйти в бункер.

23 июля.53 дня до отъезда.

25 июля.Долго просидел в тени — попивал ледяную воду, курил, думал. Очень хочется съездить в отпуск. Никакой передышки. С нервами хуже, чем когда бы то ни было: взрываюсь по малейшему поводу. Не могу писать писем. Слова такие бесполезные. Вчера начал письмо маме и Бетти. Нечего сказать. Хоть бы что-нибудь случилось.

26 июля.50 дней.

1 августа.Говорят, кто-то собирается купить целую страницу объявлений в «Вашингтон пост» для осуждения войны, отправиться к Пентагону, вылить на себя пять галлонов бензина и зажечь спичку. Трудно придумать более эффективный способ протеста против войны для ветерана Вьетнама. (В это время Кавендишу предоставили тридцатидневный отпуск, и он улетел в Сидней, в Австралию.)

13 августа.В Австралии совершенно другое настроение. Все веселы и счастливы. Каждый делает, что xoчeт. Когда вернусь домой, попрошу, чтобы Поль помог мне добиться увольнения с военной службы. Буду учиться на медика. Не хочется дезертировать, но не вижу другого выхода.