Сергей Катканов - Что с душой?

Когда же Христос говорит: «Вера твоя спасла тебя», Он ведь имеет ввиду совсем другую веру, которая есть нечто большее, чем просто признание факта. И когда Он говорит: «По вере вашей да будет вам», Он явно не имеет ввиду, что всё в нашей жизни зависит от того, с чем мы согласны, а с чем нет. Та вера, которая спасает, это совсем не та вера, которая «без дел мертва». А слово «верующий» происходит от слова «вера» именно в том значении, в каком его употребил Господь.

Так что же такое вера в этом не – бесном значении? Речь тут вовсе не о способности принимать бездоказательно, «на веру» некие утверждения. Спасающая вера – это особое состояние сознания. Это не «слепая вера», она как раз зрячая. Когда человек обретает веру, с его глаз будто спадает пелена, и он явственно видит то, чего ещё вчера не мог различить. Нельзя сказать, что обретший веру человек теперь не нуждается в доказательствах, напротив, он только теперь и оказывается способен воспринимать доказательства бытия Божия, которые ещё вчера отскакивали от его сознания, как от стенки горох. Разум человека вдруг становится открытым для Истины. Он теперь понимает не только то, что Бог есть. Он понимает, что Бог есть в его жизни, что Он его ведет, заботится о нем, помогает, выручает, ограждает от зла, а если и попускает зло, то для его же блага. Доказательства того, что Бог участвует в каждой человеческой жизни, щедро разбросаны по жизни каждого человека, но только верующий видит эти доказательства, а неверующий их слепо отрицает. Вера это не отказ от разума, это раскрытие разума.

Собственно, вера – это связь человека с Богом. И открыть этот «канал связи» может только Бог. Вера – это дар Божий. А дар Божий не может быть «мертвым без дел», и бесы этого дара лишены. Вера – это способность воспринимать иной, нематериальный план бытия. Существование духовного мира для верующего так же очевидно, как существование земли. Верующий не просто верит в существование иного мира, он знает о его существовании, он связан с иным миром, он отчасти в нем живет. Такая вера полностью изменяет мировосприятие человека, он теперь всё видит другими глазами. Такая вера может быть большей или меньшей («Маловере, почто усомнился?») А простое признание факта существования Бога либо есть, либо нет, оно не может быть больше или меньше. Если я знаю, что дважды два четыре, я не могу быть уверен в этом в разной степени. Моя уверенность в этом стопроцентна. А вот вера в Бога ни когда стопроцентной не бывает. Есть сильная вера, а есть слабая. Человек в той или иной степени связан и иным планом бытия, то есть в той или иной степени близок ко Спасителю.

Человек, имеющий дар веры, конечно, будет совершать добрые дела, но если он уйдет в пустыню, где ни один скорпион в его помощи не нуждается, так неужели кто-то скажет: «Мертва твоя вера, нет за тобой добрых дел и гореть тебе в аду». Этак мы половину преподобных в ад отправим.

Так что же имел ввиду св. ап. Иаков, когда говорил, что «вера без дел мертва» и «человек оправдывается делами»? Дело в том, что апостолы не писали богословских трактатов, они писали письма. Они не рассматривали проблему со всех сторон во всех деталях, а реагировали на конкретные духовные нужды своей паствы. Видимо, среди христиан начали распространяться суждения, близкие к современным протестанским: «Я верую, что Христос – Сын Божий, значит, я уже спасен». Как объяснить такому человеку, что простая констатация факта сама по себе не может быть спасительной? Можно сказать ему, что вера у тебя не та, которая спасает, а он ответит: «Да нет, вера у меня та самая, да и откуда тебе знать, какая у меня вера, ты же не видишь мою душу насквозь». В самом деле, где объективные критерии определения того, какая у человека вера? И тогда остается только спросить такого человека: «А где твои добрые дела? Если бы вера у тебя была «та самая», мы бы видели твои добрые дела, но мы их не видим».

То есть апостол, похоже, искал объективный критерий, по которому можно судить о состоянии души человека. Смысл его высказывания, видимо, следующий. Бог судит о нас не по количеству добрых дел, а по состоянию нашей души, которую видит насквозь. Но даже самый опытный духовный наставник не может видеть насквозь души своих подопечных, и тогда ему остается следовать завету Господа: «По плодам их познаете их». Если есть в человеке истинная вера Христова, то будут и дела Христовы. Поэтому св. ап. Иаков ниже пишет: «Не может, братья мои, смоковница приносить маслины или виноградная лоза смоквы» (Иак 3, 12). То есть он говорит о добрых делах именно как о плодах, по которым можно судить об истинности веры человека.

Апостол предостерегает от легкомысленного понимания веры, как простой констатации факта. А вот протестанты впадают именно в это легкомыслие, гарантируя любому, кто признает Иисуса Христа Сыном Божиим, спасение души. Дело не в том, что к вере надо приложить дела, иначе ни чего не получится, дело в том, что неизвестно какая у человека вера. Как можно гарантировать человеку спасение, не будучи уверенным, что вера его живая, а такая уверенность может быть только у Бога, а уж ни как не у пастора.

Веры действительно достаточно для спасения души, безо всяких дополнительных условий, но только такой веры, которая устанавливает связь между Богом и человеком, позволяет ему жить во Христе и дает возможность преображения души, то есть дает возможность быть счастливым.

Если Бог есть Добро, то и вера – добро, потому что ведет к Богу, к счастью. Только то Добро, которое дает вера, абсолютно и безусловно. Вне веры любое «добро» условно, относительно и легко оборачивается злом, либо изначально таковым является. Добрые дела без веры мертвы. Не бывает добрых плодов на древе безбожия. Господь сказал: «Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится». (Мф 15, 13) Такова судьба «гуманитарного» добра. Не будет нам Добра от него.

Ради этого вывода я, собственно, и предпринял небольшой экскурс в сотериологию, вовсе не имея ввиду всесторонне раскрыть эту тему, к тому же это давным – давно сделано без меня. Обычно я не ввязываюсь в спор, если не имею сказать нечто такое, чего до меня ни кто не сказал, но сейчас имею упование прямо обратное: надеюсь, что не сказал ни чего нового, оставшись строго в рамках православной сотериологии. Новое в богословии – это ересь, от чего избави меня Господи, а эти заметки вовсе не богословие, просто скромный личный опыт постижения Православия.

Что есть Закон?

Если Бог есть Добро, а зло – это отсутствие Бога, то и грех есть то, что разлучает нас с Богом, разрушает нашу связь с Ним. Грех есть зло. Можно сказать, что Добро – это отсутствие греха. Но почему-то мне до сих пор не довелось встретить точное определение того, что такое грех, исходя из которого можно было бы четко определить, что есть, а что не есть грех.