Сергей Катканов - На пути в Дамаск. Опыт строительства православного мировоззрения

Эта концепция строится на полном непонимании того, что такое религия, точнее – непонимании разницы между религией и этикой. Религия означает «связь». Имеется ввиду связь между человеком и Богом. То есть религия существует для того, чтобы регулировать отношения между человеком и Богом. Этика – сумма нравственных предписаний, правил поведения. Этика регулирует отношения между человеком и человеком. То есть религия устанавливает вертикальные связи. Этика – горизонтальные.

Путаница происходит из того обстоятельства, что у каждой религии есть своя этическая система, и вот этические системы разных религий на самом деле очень похожи, хотя и то местами они существенно отличаются, но сходства, пожалуй, больше. Вот на этом-то основании и делается вывод о равноценности всех религий. Но если религия имеет свою этику, это не значит, что она к этике сводится. Основная задача религии вовсе не в том, чтобы научить нас правилам хорошего поведения. Сводить религию к этике значит фактически уничтожать религию. Задача любой религии – сделать так, чтобы после смерти нам было хорошо. Религия нужна для того, чтобы помочь нам наилучшим образом обустроить наше посмертное бытие. И вот об этом-то посмертном бытии разные религии имеют принципиально различные представления. А самое главное: религии по-разному говорят о том, что надо делать для того, чтобы после смерти нам было хорошо.

Исламский рай и христианское Царство Небесное и то очень существенно отличаются друг от друга, хотя обе религии произошли от одного корня. То есть эти религии делают нам очень разные приглашения. А буддийское приглашение в нирвану принципиально отличается от концепций посмертного бытия авраамических религий. Индуистское же "слияние с абсолютом" это нечто уже ни на что другое не похожее. Между этими непримиримыми концепциями надо выбирать. Выбираем мы конечно не форму посмертного бытия, потому что тут на самом деле вариантов нет. Мы выбираем, какая из концепций соответствует истине. И этот выбор определяет для нас нормы религиозного поведения.

Мусульманин может иметь четырех жен и неограниченное количество наложниц. По утверждению ислама, это вполне соответствует воле Аллаха. Христианину вера предписывает иметь только одну законную жену, а сожительство еще хотя бы только с одной женщиной – это прелюбодеяние, то есть смертный грех, который, оставаясь нераскаянным, обречет душу на ад. При этом, по утверждению ислама, христианин, поскольку он не обрезан, ест свинину и верит в Святую Троицу, за все это и многое другое так же попадет в ад. Что для одних – норма религиозного поведения, то для других – нарушение нормы.

Эти примеры можно множить до бесконечности. Христианину, например, предписана молитва, то есть обращение к Богу, без этого в Царство Небесное ни как не попасть. Буддисту предписана медитация, то есть полное изгнание всех мыслей и чувств, и без этого нирвана недостижима, а личного Бога, по утверждению буддистов, вообще нет. Это диаметрально противоположные предписания.

Понятно, что утверждение: "Все религии учат одному и тому же" – чистый абсурд. Так может думать лишь человек, не имеющий представления ни об одной из религий. Надо все же выбирать.

Метод исключения

"Да кто же выбирает?" – спросите вы. Мы принимаем ту религию, среди которой выросли. Большинство – да. Но далеко не все. Разве мало европейцев сегодня принимают ислам, хотя выросли рядом с христианскими храмами? Разве мало японцев приняли христианство, хотя были воспитаны в буддизме или синтоизме? А русские кришнаиты? А индийские христиане? Нет числа примерам.

Вы все-таки не хотите выбирать? Вы говорите: "Мы придерживаемся этой религии, потому что такова вера наших предков"? Но тот, кто видит в исполнении религиозных предписаний лишь следование национальным традициям, просто не знает, что такое религия. Мы уже выяснили: религии настолько принципиально различны, что истинной может быть только одна из них. Может быть, наши предки сделали правильный религиозный выбор, а, может быть, ошибочный. Если вы считаете себя мыслящим человеком, вы должны разобраться с этим вопросом.

Скажу за себя. Убедившись в том, что Бог есть и душа не умирает вместе с телом, я принял именно православие просто потому что оно рядом. Разбираться стал уже потом. Меня достали вопросы типа: "В мире столько разных религий, почему мы думаем, что именно наша – правильная?" Вот я и подумал: если нам не известен ответ на этот вопрос, значит мы совершенно бессмысленные создания. Если мы не можем доказать, что именно наша вера является правильной, тогда неизвестно, есть ли у нас вообще вера.

Изучая другие религии, я вполне мог перейти в одну из них, если бы решил, что она лучше веры моих предков. Мой родной город Вологда предоставляет для этого достаточно возможностей. Можно было примкнуть к кришнаитам или к "Брахма Кумарис". Можно было принять ислам и ходить в мечеть. Не трудно было отыскать у нас и язычников, и сатанистов. Ни в одном из этих случаев одиночество мне не грозило. И ведь не малое количество моих земляков ушли в одну из этих религий.

Пусть я принял православие не вполне осознанно, но остался в нем осознанно, на основании свободного религиозного выбора. Мне сказочно повезло: вера моих предков совпала с установленной истиной. Кому-то пришлось платить за переход в православие отречением от своих национальных традиций, тяжелой психологической ломкой, а я, оставаясь у себя дома, оказался там, куда другие с таким трудом добираются. По этому вопросу, как и по всем другим, я не пытаюсь привести исчерпывающего количества доказательств, приведу лишь те, которых лично для меня оказалось вполне достаточно.

Первый вывод, который пришлось сделать: религий на самом деле не так уж и много, их разнообразие – кажущееся. Много различных вариаций, а основных лишь несколько.

Буддизм я отверг легко и без напряжения. Религию, которая не знает Бога-Творца и религией трудно назвать. Если я убедился, что Бог есть, значит мне надо установить с Ним отношения, я должен делать то, что Он от меня хочет, то, зачем Он меня создал. Но буддизм ни чего мне об этом не говорит. И зачем он мне тогда нужен?

Буддизм – это практика совершенствования души. И эта практика меня так же совершенно не устраивает. Ее логика вполне понятна. Открытие, которое сделал принц Гаутама, заключается в следующем: страдания происходят от желаний. Для того, чтобы избавиться от страданий, надо избавиться от желаний. В целом – верно, но что в итоге? Вместе с плохими желаниями предлагается избавиться и от хороших. Любовь, сочувствие к ближнему, стремление придти на помощь – это тоже желания, они тоже вызывают страдания, от них так же надо избавиться. Буддизм похож на антибиотик, который вместе с вредными микробами убивает также и полезные. Буддизм, по моим представлениям, предлагает мне превратиться в чудовище, которому не ведомо сочувствие и сострадание. Мне кажется, это низость. Предпочитаю брать на себя боль моих ближних, чем превращаться в бесчувственный чурбан.