Кэт Сахаровская - Наследие

Если описать прямой опыт слияния энергий и сознания, то получим ключ эволюционного синтеза самой природы. Твоё представление или реальность могут быть совершенно другими. Всё необходимое для этого у нас уже есть. И в нашу жизнь то и дело проникает та сила, энергия, которая дотрагивается до наших сердец. Это происходит с теми из нас, кто меняется сам к лучшему.

Иногда… сидишь в машине, играет музыка, дует тёплый воздух из дефлекторов. Куда-то едешь. Вокруг столько машин, за рулём которых тоже сидят люди. Рядом тоже кто-то сидит, они о чём-то говорят. Ты смотришь в окно авто на поколение людей, ты вроде сейчас в Москве, но… вдруг ты в миг, в какие-то доли секунды оказываешься в точно таком же месте, но в Петербурге. Это происходит за столь ничтожное мгновение времени, что даже мгновение кажется целой вечностью по отношению к этой миллионной доли секунды, за которую ты… телепортнулся «туда и обратно». Кэт Сахаровская.

Сокровенная Сеть Вселенной нежданно-негаданно проявляет себя в сознании людей на протяжении всей человеческой истории. Вспомним про детство несравненного мудреца-суфия и простака-бродяги, вольнодумца и хитреца, бунтаря и юродивого, плута и святого, философа и богослова по имени Ходжа Насреддин, который «сам себе господин»: «Он жил в родстве со всем огромным миром вокруг, всегда чувствуя свою с ним нераздельность, как будто бы сознавая, что эфир, из которого состоит все в мире, – един, и беспрерывно переливается, и никакая частица его не принадлежит никому постоянно: от солнца переходит она ко шмелю, от шмеля – к облаку, от облака – к ветру или воде, от воды – к птице, от птицы – к человеку, с тем чтобы от человека устремиться дальше, в свое вечное круговращение. Вот почему так легко было маленькому Насреддину понимать и шмеля, и ветер, и солнце, и ласточку; он сам был ими всеми понемногу. То великое благо слиянности с миром, которое дается только мудрецам, да и то лишь под старость, как высший венец их трудов и усилий, – ему, избранному сыну Жизни, было дано от рождения»

Глубоким было созерцание поэта Даниила Андреева (1906—1959), пережитое всего однажды, 29 июля 1931 года. Он об этом написал в «Розе мира»: «Тихо дыша, откинувшись навзничь на охапку сена, я слышал, как Нерусса струится не позади, в нескольких шагах за мною, но как бы сквозь мою собственную душу. Это было первым необычайным. Торжественно и бесшумно в поток, струившийся сквозь меня, влилось всё, что было на земле, и всё, что могло быть на небе. В блаженстве, едва переносимом для человеческого сердца, я чувствовал так, будто стройные сферы, медленно вращаясь, плыли во всемирном хороводе, но сквозь меня; и всё, что я мог помыслить или вообразить, охватывалось ликующим единством… Всё было во мне той ночью, и я был во всём», заканчивает Андреев, слегка перефразировав тютчевский стих: «Всё во мне и я во всём».

Не только древним философам и современным учёным свойственно чувство сопереживания со всем миром, иррациональное чувство космической сопричастности, которое никак не вписывается в повседневную рациональную атомистическую суету мегаполиса. Оно порой становится доступным и обычным людям, сбросившим на время свои «мозговые очки», делящие мир на «я» и «не-я».

Одного из них звали Том Кениот: «Я помню неожиданное переживание голографической Вселенной, случившееся со мной в двадцать с небольшим. Я шёл по парку недалеко от моего дома. Были сумерки, и на меня снизошло состояние глубокого покоя. Я и по сей день не знаю, что его вызвало. Я просто готовился к одной из лекций в университете и решил пойти погулять. Взобравшись на невысокий пригорок, я увидел реку машин на улице под собой. Их фары горели, и в сумерках они напоминали движущуюся новогоднюю ёлку.

Неожиданно я смог ощутить водителей не поддающимся логическому объяснению способом. Я чувствовал их надежды, страсти, мечты и страхи. Многие ехали домой после работы. Некоторые возвращались в пустой дом, других ждала семья. Моё сердце переполнилось мощью этого восприятия, и я также заметил, что воздух полон какого-то типа энергии. Тогда подобные приключения были для меня в новинку, и у меня не было слов, чтобы это описать. Но я ощущал это как любовь. Мне казалось, что каждый атом в мире вибрирует любовью, и что каким-то непонятным образом любовь пыталась дотянуться до всех нас, до всего живого. Она тянулась ко мне, к незнакомцам, едущим домой в своих машинах, к птицам на деревьях, даже к мышам в траве и сверчкам, поющим в вечернем сумраке. Мне кажется, что это длилось около часа. А потом ощущение взаимосвязанности начало таять. Я пошёл домой, всё ещё в том состоянии покоя, с которого всё началось. Но мой ум начал шевелиться. Как, чёрт побери, могла любовь находиться в самих атомах Вселенной?»

Это очень близко к дзэнскому тексту XVI века (запискам старика Хань Шаня): «Я брёл куда-то. Внезапно не стало ни тела, ни ума. Всё, что я мог почувствовать, было великим сияющим Целым – вездесущим, совершенным, ясным и возвышенным. Это было подобно всеохватывающему зеркалу, из которого возникали горы и реки… Мои чувства были ясными и прозрачными, как будто тело и ум исчезли».

Но… скоротечная жизнь мегаполисов сковала жизнь в жизни. Тут всё происходит быстро… ждать здесь не модно. Если им захотелось секса, то муж или жена не будет дожидаться супруга с командировки или даже просто с работы. Легче подрачить или… ещё проще заняться сексом с любовниками.

Им всё надо быстро, – быстрый перекус на бегу мёртвой пищей, беглый взгляд на новую стройку, и всё просто так… Стройки… Ещё один быстро возводимой постройки дом за окном… кажется… там будет 1200 квартир… Какая убогость… Ещё 1200 унитазов, входных дешёвых дверей с одинаковыми замками. Этакий конвейер для бездушного существования работоспособных тел. Такие глупые винтики в гигантской машине пожирающего мегаполиса, переламывающего об колено маленькие неокрепшие души. Тут всё создано быстро для быстрого возводимого коллапса, управляемым коллапсом для управления коллапса. Тут компас вращается в обратную сторону (аллегорически, конечно). И люди сюда ехали… невинные молодые души рвались из своих прекрасных глубинок – периферий в пучину разоблачений и разврата, складывая интенсивность переезда из провинций в один большой мегаполис.

Это грубейшее нарушение всех мыслимых и немыслимых правил, когда в одном месте локализовано 12 миллионов человек, отбирая их у своей родной местности. В итоге… разорённые сёла, маленькие города приходят в запустение и упадок. Поломанные судьбы детей, родители, оставленные на произвол судьбы и никаких гарантий счастливой жизни. Запустение земель, оставленных без присмотра и использования оставляет множеству людей разрабатывать план по их присвоению себе. Это катастрофа. Слово – катастрофа – Вы не раз ещё увидите здесь… такова реальность материального мира, сложенного по образу и подобию людей, живших столь алчно и безответственно.