Внутренний СССР - Учебник “Введение в обществознание” как выражение профанации педагогами своего долга перед учениками и обществом (ч.1)

Со времён Диогена в обществе ничего качественно не изменилось, и обозначенная Диогеном проблематика преображения исторически сложившегося общества в общество человеков по прежнему актуальна.

И чтобы жертв порочного возпитания и кодирующей педагогики, подобных авторам учебника, в будущем не было, чтобы свершилось преображения нечеловеческого общества в общество человечное, необходимо разкрыть объективный жизненный смысл ответа Диогена: «Ищу человека». Тогда в обществе будет развито доступное для освоения всем человеко-общество-ведение, которое сделает невозможным ложногуманистический трёп на социологические темы. Иначе содержательно неопределённый ложногуманистический трёп на социологические темы будет по-прежнему приводить к большим и малым бедствиям людей персонально, общества, человечество.

Ещё некоторые факты. Есть такой вид обезьян — орангутаны. Это слово вошло в языки всех цивилизованных народов как название вида обезьян. Но мало кто знает, что оно заимствовано из языка нецивилизованного племени, рядом с которым в джунглях и жила одна из популяций этого вида обезьян. И на языке этого племени «орангутаны» означает «лесные люди». Судя по всему, нецивилизованные дикари дали такое наименование обезьянам, поскольку не видели принципиальных различий между ними и собой: т.е. они тоже считали, что мягкая мочка уха, шерсть по всему телу или отсутствие таковой и т.п. — не главное, что характеризует человека и отличает его от животных.

Ну ладно, «дикари и есть дикари»: цивилизации нет, науки нет, — вот и произвели обезьян в человеки. Прошло несколько столетий с того времени, как этот вид обезьян был описан наукой и слово «орангутан» вошло в лексикон зоологии. И вот в ХХ веке зоологи, изследуя жизнь в природной среде обезьян, выявили, что популяции некоторых видов обезьян отличаются друг от друга жизненными навыками, передаваемыми на основе «социальной организации» племени. Это явление, по своей сути аналогичное культуре человеческого общества, зоологи тоже определили как своеобразную «культуру». В частности этой теме посвящена публикация в газете “Известия” от 8 января 2003 г. “Орангутаны — культурное племя” [28]. Она начинается словами:

«В ходе исследований, которое 10 лет вела международная команда под руководством Карела ван Шейка из американского университета Duke, выяснилось, что у орангутанов, которые считаются одними из родственников человека, имеется культура. Само по себе приятно. Но важнее другое: история человеческой культуры ещё древней, чем предполагалось ранее. Выявлены 24 модели поведения орангутанов, которые передаются путём имитации и являются прямым признаком культуры. Культурное поведение возникло 14 млн. лет назад, когда орангутаны сформировались как самостоятельный вид.

Чарльз Дарвин знал толк в эволюции. Чарльз Дарвин сказал: “Обезьяна, однажды опьянев от бренди, никогда к нему больше не притронётся. И в этом обезьяна значительно умнее большинства людей”. [29] «…»

Один из примеров культурного поведения орангутанов — использование листьев в качестве салфеток и перчаток. У человекообразных приматов есть рациональные модели, когда с помощью палки они сбивают насекомых с дерева, есть и такие, что служат забаве. Орангутаны придумали ритуал: укладываясь спать, сдувают с ладони невидимые предметы. Некоторые занимаются спортом: съезжают, как с горки, с поваленных деревьев, при торможении хватаясь за ветви.

Поводом для исследований послужил тот факт, что некоторые орангутаны пользуются орудиями труда, а другие в руки их не берут. “Поначалу мы растерялись, когда поняли, что следует из наших данных”, — говорит ван Шейк. Работа стала продолжением изучения зачатков культуры у шимпанзе, которая тоже заняла 10 лет. Было выявлено 39 парадигм культурного поведения — в результате культура приматов получила датировку в 7 млн. лет».

Ну и в обезьяньей стае складывается своя иерархия личностей подобно тому, как это имеет место в исторически известных обществах людей.

Т.е. всё это говорит о том, что, назвав «орангутанами» — «лесными людьми» представителей живущей по соседству популяции одного из видов обезьян, «нецивилизованные дикари» имели к тому объективные основания, а не ошиблись по своей «дикости» и интеллектуальной неполноценности. Нет только у обезьян способности к членораздельной речи: «hardware» — биомасса, тело — не поддерживает эту способность, если говорить языком компьютерных аналогий.

Но и со способностью к осмысленной членораздельной речи в животном мире не всё столь однозначно: в 2003 г. в прессе и на телевидении проскользнули сообщения о том, что некоторые попугаи, проживая вместе с людьми, осваивают язык людей и пользуются членораздельной речью в общении со своими хозяевами, выстраивая вполне осмысленные и соответствующие развитию ситуации [30]фразы типа: «Я тебя люблю, а ты на меня кричишь!»; «Дай жареной картошечки!»; и давая ответ «Не хотел» на вопрос «Почему ты не говорил, когда приезжало телевидение тебя снимать?».

Вопрос второй:Куда после всего этого девать якобы определяющие человека качества, которые академик привёл в «итогах» написанного им параграфа «Что делает человека человеком?»: пользование орудиями труда, способность мыслить и на основе мышления заниматься творческой и иной целенаправленной деятельностью?

Так что возможно, что и Платон, видя, что большинство его современников не состоялось в качестве человека, в действительности дал не определение того, что есть человек, а выразил своё презрение к человекообразным людям. Но не состоявшиеся в качестве человеков человекообразные, считая себя [31], насмешки Платона над ними не поняли, вследствие чего цитируют и опровергают его “определение” вполне серьёзно. Но о Диогене они предпочитают не вспоминать на публике , поскольку если заняться содержательным разсмотрением поднятого им вопроса об идеале человека, который должно воплотить в жизни, то можно узнать о себе многое такое, что будет неприятно для болезненно обидчивого себялюбия и собьёт спесь; однако и забыть Диогена в своём узком кругу «профессиональных философов» — не могут, предпочитая разсказывать о нём, как о потешном курьёзе в истории философии (т.е. “Зелен виноград”, — если вспомнить известную басню).

Однако поиском ответов на поставленные вопросы мы займёмся несколько позднее. Пока же, чтобы вспомнить новые факты и поставить новые вопросы, что необходимо для содержательно более полного и точного понимания того, кто есть , а кто всего лишь человекообразное существо, снова вернёмся к тексту академика: