Сергей Захаров - Погружение в Театр-музей Дали. Книга-экскурсия, или Практическое пособие по выживанию

Внутреннее пространство музея – эдакая помесь барахолки с художественной галереей – под завязку набито самыми разными предметами, громоздящимися друг на дружке в веселом и совершенно необъяснимом сумбуре. Многие залы до смешного малы, а другие – пугают зловещей темнотой. Планировка являет собою изощренный и коварный лабиринт, в котором можно невзначай заглянуть в случайный коридорчик – и легко потеряться на два часа, а можно, как это в большинстве случаев и бывает, в отчаянии бежать по замкнутому кругу кое-как освоенным маршрутом, опасаясь отступить от него хотя бы на шаг, чтобы, упаси Бог, не заблудиться – и, видя в девятый раз то, что разум категорически не способен понять, чувствовать, что близкое безумие машет дружелюбно рукою и улыбается приветливо из-за угла…

Не спорю: нарисованная мною картина мрачна и даже пугающа – но, повторюсь, на взгляд оказавшегося там впервые и самостоятельно человека Театр-музей выглядит именно так. Причем, что интересно: можно прочесть о Сальвадоре Дали гору книг и посмотреть десяток фильмов, а можно, напротив, не иметь о нем ни малейшего представления – кроме, разве что, имени, антенного контура усов и славы отъявленного сумасшедшего – результат будет почти одинаков: возлюбленное дитя Дали, при попытке понять его самостоятельно, останется все той же пресловутой кантовской «вещью в себе»!

Парадокс? Да ничуть! Не следует забывать – этот музей, единственный в мире, Дали создал в своем родном городе лично, вложившись своей неуемной творческой энергией и буйной фантазией буквально в каждый квадратный сантиметр музейного пространства – а мистику и загадку в творчестве каталонский гений, как известно, всегда ставил превыше всего.

В волнениях и муках рождая свое любимое детище, «самый крупный сюрреалистический объект в мире» как называл музей сам создатель – Дали постарался от души и, следуя своим же принципам, напустил в музейные залы и коридоры такого фантасмагорического тумана, что сам черт там сломит не то что ногу – а все две!

Не обладая узкоспециальными знаниями касательно того, что означает тот или иной объект в пространстве музея, в какой логический связи пребывает с остальными, и почему, в соответствии с волей Дали, он был размещен именно в этом месте, а не каком-то ещё – иными словами, не владея тайным музейным кодом, разобраться в этом пышном торжестве энтропии решительно невозможно.

Собственно, именно такой цели Дали и добивался, и об этом же пишет в своей замечательной книге «Театр-музей Сальвадора Дали в Фигерасе» Антони Пичот, близкий друг Дали и директор этого удивительного музея на протяжении сорока лет: «Каждый зал и каждый экспонат Театра-Музея обладают силой притяжения и, что самое главное, создают ощущение особой тайны. Поэтому посетители выстраиваются и будут выстраиваться в очередь, плененные той несказанной тайной, какой является притяжение гения».

Да, возможно, именно загадочность музея является одной из причин его успеха, и всё же, всё же – всякая тайна особенно хороша, когда раскрыта. Так устроен наш любознательный мозг: тайны нуждаются в разъяснении, в особенности, если они окружают тебя со всех сторон, рискуя затянуть с головой в черную дыру сплошной неизвестности.

В Театре-музее Дали, по моему твердому убеждению, совершенно необходим «эксперт по выживанию», способный провести вас через полное загадок, розыгрышей и сюрпризов пространство. Стоит ли удивляться что групповые туристы, брошенные на произвол судьбы в самую гущу гениального хаоса, именно к таким «поводырям» разного уровня, то бишь, к частным экскурсоводам, и прибиваются?

Обычно это видишь боковым зрением и чувствуешь самой кожей: вокруг и сзади твоей персональной группки вскоре образуется некое людское уплотнение, которое начинает, держась чуть поодаль, неуклонно перемещаться за тобою следом, попутно обрастая все новыми и новыми любопытными.

Это случалось и случается со мной с привычной неизбежностью и всегда в известном смысле напоминает мне историю о мальчике из города Гамельн с его волшебной дудочкой – правда, с менее трагическим исходом. К такой ситуации можно и нужно относиться с пониманием – особенно, если любопытствующие стараются не мешать, строго соблюдают определенную дистанцию, смотрят, неопределенно улыбаясь, куда-то в сторону и вообще имеют вид, будто оказались неподалеку совершенно случайно и совсем по другой причине: потому что ждут, например, трамвая – а он почему-то задерживается.

Мне это, по большому счету, не мешает, и моим туристам, как правило, тоже. Всегда, в конце концов, приятно, что люди интересуются искусством и, тем более, творчеством удивительного Дали – таким образом, у вас с ними уже есть кое-что общее. Да и кто знает: может быть, они не заказали в нашем бюро частную экскурсию лишь по одной причине – потому что не встретили предложение наших услуг в безбрежном море интернета!

Иное дело, если эти сторонние слушатели начинают воспринимать проводимую, в общем-то, совсем не для них экскурсию как должное, и, более того, одержимые жаждой новых знаний, этим «лучом света в темном царстве», пытаются даже оттеснить моих «родных» туристов в сторону – тут уж приходится прерваться и указать «энтузиастам» на всю недопустимость подобного поведения. Однако так, к частью, приходится делать не часто.

С гордостью констатирую: людей, ожидающих в музее Дали «трамвая», все-таки значительно больше! Такие обязательно и от всей души благодарят за неожиданно доставленное удовольствие, рассыпаются в приятных, что греха таить, комплиментах, просят визитку и записывают номер телефона, обещая обязательно порекомендовать нас своим друзьям – что, кстати, и делают.

Все это я к тому, что людей, которых я вольно или невольно «ввел» в Театр-музей за годы активной деятельности, действительно очень и очень не мало (да, профессиональные экскурсоводы в глубине души своей тщеславны и, подобно рыбакам или снайперам, тоже ведут свой счет) – и, быть может, именно количество тех, кому понравилось, как я это делаю, породило во мне определенное (небольшое) тщеславие и послужило одним из побудительных мотивов для написания этой книги.

По существу, правильная профессиональная экскурсия – это хорошо срежиссированный, спектакль, и если играешь в нем роль давно, и играешь, судя по отзывам зрителей, вполне достойно, становится жаль, что все это действо живет только во время представления, а после, когда падает занавес – исчезает.

Именно этой тающей эфемерностью театр и отличается от кино. Должно быть, однажды мне захотелось зафиксировать, удержать этот живой спектакль во времени, а сделать это я могу и умею единственным способом – написав о нем книгу.

Читать дальше