Array Сборник статей - Единое государство социализма – выбор абсолютного большинства

Большая Россия (СССР) была и после Октября осталась целостной частью света, соединившей в себе два мира, оставаясь тем не менее самобытным государственным образованием и кроме истории «собственно европейской (Западной – И. Б.), которую она создавала, развивала, культивировала, у нее была еще и другая» история – «азиатская, вынужденная, навязанная, неотвязчивая. Обе шли параллельно одна другой, обе самостоятельные, враждебные, никогда не примеренные» [3].

В XX веке (включая и его советский период) Большая Россия развивалась в рамках обозначенной культурно-исторической линии, сохраняя в основных чертах не только отечественную культурно-историческую традицию как целостность, но и ее основные элементы: исходный славянский субстрат, «варяжское» западноевропейское влияние, византийско-православный элемент и восточное воздействие степных народов [4]. Именно это обстоятельство поставило нас перед необходимостью осмысления проблемы «Россия – Запад – Восток» в единстве формационного и цивилизационного подходов, что позволяет, как представляется, более предметно детализировать своеобразие каждого из исторических этапов развития России и извлечь уроки из ее триумфа и временного, думается, поражения.

Применительно к задаче воплощения теории в практику и извлечения из этой практики соответствующих уроков (выводов) нельзя не обратить внимания на то, что с формационной точки зрения все досоциалистические способы производства (в том числе капитализм) с присущими им специфическими производственными отношениями стихийно зарождались и развивались в виде экономических укладов в недрах предшествующих социально-экономических формаций и длительное время, проходя своего рода «инкубационный период», и, накапливая опыт организации и управления экономикой, основанной на наёмном труде, отлаживали хозяйственный механизм, формы оплаты рабочей силы и т. д. Так что буржуазия, придя к власти, получила уже готовую систему производственных отношений и испытанный механизм хозяйствования. В отличие от этого социалистический способ производства, в силу его полярной противоположности капиталистическому, стихийно возникнуть и развиваться не может ни в каком виде, даже в виде экономического уклада.

Следовательно, в недрах капиталистического общества не могут зародиться и какие-либо элементы социалистических производственных отношений, хотя цивилизационный «код» в основных своих чертах и традициях сохраняется. Поэтому, завоевав политическую власть, рабочий класс никакого опыта, никакого примера или образца для создания принципиально новой системы экономических и социальных отношений не имеет. И, таким образом, страна, в которой впервые победила социалистическая революция, оказывается в роли первопроходца, которому предстоит пройти по ни кем еще не хоженому пути, преодолевая все препятствия и преграды, исправляя на ходу неизбежные ошибки и просчеты и ни на один миг, не теряя при этом из вида исторической перспективы и конечной цели своего движения. Быть же первопроходцем в любом крупномасштабном деле – миссия хотя и почётная, но весьма трудная. Она требует напряжения всех сил и готовности к самоотверженности и даже к самопожертвованию.

В послереволюционной России возникло множество и других острых проблем, требующих незамедлительного решения. Они были связаны с катастрофическим состоянием экономики страны, пережившей подряд две войны – империалистическую и гражданскую. Так, если во всей огромной стране за весь 1922 год было произведено 320 тыс. т стали, 11,3 млн. т угля, а вся продукция машиностроения составила 300 штук металлорежущих станков, 106 паровозов, 400 грузовых вагонов и 1 пассажирский вагон, если кожаной обуви было произведено 6,8 млн. пар, то есть 1 пара на 20 человек, а тканей всех видов 4 метра на душу – то это означало, что производительные силы страны были не просто подорваны, а полностью разрушены. Россия продолжала ходить в лаптях, тогда как Америка уже разъезжала в автомобилях Форда. Вывод: материальной базы для формирования новых производственных отношений попросту не существовало.

В этих условиях отдать экономику на волю безбрежного «монетаризма» и рыночной стихии означало бы обречь страну на неизбежную гибель, ибо развитые империалистические государства, окрепнув после Первой мировой войны, немедленно осуществили бы всеобщий принцип капиталистической конкуренции – «добивай слабых и отстающих». Они уже тогда разорвали бы страну на части, превратив каждую из них в свою колонию, и навсегда покончили бы с тысячелетней российской государственностью и русской цивилизацией.

Понятно, что в этих условиях следовало выработать такую экономическую стратегию, такую тактику, реализация которых способствовала бы одновременно и подъёму производительных сил до уровня, соответствующего новым производственным отношениям, и созданию условий, при которых эти производственные отношения развивались в соответствии с требованиями объективных экономических законов. При этом очевидно, что никакими волевыми действиями, никакими декретами или другими юридическими установлениями новые производственные отношения ни создать, ни упразднить, ни изменить невозможно. То есть экономическая политика только тогда может быть успешной, а её осуществление только тогда может привести к намеченной цели, когда её выработка опирается на прочную научную базу.

Такую долгосрочную экономическую политику выработал В. И. Ленин. В историю она вошла, как ленинский план построения социализма в СССР, рассчитанный на переходный период от капитализма к социализму [5]. Составными частями этого плана, как известно, были индустриализация страны; кооперирование крестьянских хозяйств; культурная революция. Весь ленинский план в целом и каждая его составная часть, а также их взаимосвязь и взаимодействие были строго научно обоснованы, опирались на марксизм, в развитие которого сам В. И. Ленин внес несомненный вклад.

Так, в основе плана индустриализации страны лежало учение о законах расширенного воспроизводства, развивая и углубляя которое Ленин впервые чётко сформулировал закон преимущественного роста производства средств производства по сравнению с производством предметов потребления. Именно опираясь на указанный закон, Ленин поставил на первое место задачу воссоздания и развития в России тяжелой промышленности.

Столь же обоснованным был план кооперирования крестьянства. Его логическим продолжением стало создание коллективных крестьянских хозяйств (колхозов). По данным переписи населения 1926 года, доля сельского населения в России составляла 82 %, а доля городского – 18 %. Это означало, что ⅘ трудовых ресурсов страны было занято добыванием насущных средств существования и лишь менее ⅕ части приходилось на все остальные отрасли и сферы деятельности: промышленность, строительство, транспорт, образование, здравоохранение, науку, культуру, государственный аппарат и пр. При такой структуре занятости населения ни о какой индустриализации и развитии непроизводственной сферы не могло быть и речи. Необходимо было перераспределение трудовых ресурсов в пользу города.