Юрий Мухин - В небе над Донбассом и Сахалином. История рейсов МН17 и КЕ007

Гражданский суд в Вашингтоне, округ Колумбия, посчитал «Корейские авиалинии» виновными в преднамеренном неверном поведении во время полета KAL 007, поскольку пилоты должны были знать, что самолет опасно отклонился от заданного курса. Решение суда подразумевает, что у пилотов были иные цели, кроме их обычных служебных обязанностей, заключавшихся в том, чтобы доставить пассажиров до места назначения так быстро и безопасно, как это только возможно. Каковы были их истинные мотивы? Мы можем так никогда и не узнать этого. Но с уверенностью можно сказать, что гибель KAL 007 дала старт одной из самых громких пропагандистских кампаний, которые были когда-либо известны по обе стороны железного занавеса. Правда о событиях, случившихся в небе над Сахалином в ночь с 31 августа на 1 сентября, была тщательно спрятана под заградительным огнем противоречивых отчетов. Мне понадобилось десять лет, для того чтобы все расставить по своим местам.

Эта книга – итог долгого и трудного расследования, выводы которого ставят под вопрос не только обстоятельства гибели корейского самолета, но также место и время катастрофы. Как узнает читатель, KAL 007 вовсе не был сбит над Сахалином. Он продолжал лететь беспрепятственно в течение почти часа после того, как другой самолет-нарушитель был уничтожен советскими истребителями. С его борта было передано несколько сообщений на корейском языке другим самолетам KAL. Последнее сообщение было послано, когда лайнер находился уже в зоне видимости токийского центра управления полетами, где-то над Японским морем и приблизительно в 435 милях от того места, где, как предполагалось, он разбился.

Вместе с сомнениями о времени и месте крушения лайнера возникают вопросы относительно имени советского пилота, сбившего над Сахалином самолет, который, как нам сказали, являлся KAL 007. Японцы и американцы, станции слежения которых перехватили радиообмен советских перехватчиков, определили, что его сбил истребитель 805. В 1990-м в Советском Союзе назвали имя пилота, который, как считалось, атаковал «самолет-нарушитель». Это полковник Геннадий Осипович. Если мы просто свяжем эти два заявления, не задавая новых вопросов, мы приходим к заключению, что именно полковник Осипович, пилот истребителя 805, сбил KAL 007. Но этот факт не подтверждается анализом голосовых отпечатков и характеристик передатчика, который показывает, что Осипович и пилот истребителя 805 были разными людьми, пилотировавшими разные самолеты. Каждый из них сбил, по крайней мере, один самолет. Однако оба этих самолета не были корейским «Боингом-747». Что на самом деле случилось с рейсом 007 что произошло той ночью в небе над Сахалином? Этот вопрос заинтриговал меня. Я подумал, что можно написать о этом целую книгу.

Ранее я написал две книги: одну – посвященную плаванью на плоту от Таити до Чили и другую – о навигации в Японском море. Материала для интересной книги было более чем достаточно. Но прежде чем посвятить себя это проекту – я не догадывался в то время, что он чуть не при ведет меня к банкротству, – я подумал, что неплохо был бы связаться с несколькими издателями и определить, каковы мои шансы на успех.

Я получил благоприятный отклик от Неда Чейза, старшего редактора издательства «Скрибнер/Макмиллан» Нью-Йорке. Чейз сказал мне, что хотел бы ознакомиться рукописью, как только она будет закончена. Он не обещал мне опубликовать эту книгу. Но я знал, как трудно добиться внимания издателя, и это означало, что, по крайней мере, кто-то прочтет мою рукопись. Это определенно был шаг в правильном направлении.

Я написал свой первый вариант рукописи по-английски и озаглавил его «Миссия 007». Скелет истории был реальным и следовал публикациям японских газет. Но события, которые я использовал, для того чтобы нарастить этот скелет плотью, происходившие в ЦРУ, в кабинах «Боинга-747» и советских перехватчиков, были вымышленными. История отражала то, что просочилось в прессу, и воссозданные мною события были вполне правдоподобными, хотя все еще воображаемыми. Я описывал миссию, организованную ЦРУ с целью спровоцировать советские оборонные меры, позволившие американским службам радиоперехвата собрать максимум информации.

Но идея о том, что американское разведывательное агентство, даже ЦРУ, могло бы поставить под угрозу жизни 269 человек, была вызовом моральным ценностям американского общества и выглядела бы неприемлемой и антиамериканской для нью-йоркского издателя. Он написал мне краткое письмо, в котором сказал, что я потратил зря свое и его время, что я – провокатор, может быть, даже, агент КГБ.

Я написал длинный ответ, в котором предложил переделать рукопись в двух направлениях. Я прилетел в Нью-Йорк, где мы встретились с издателем лично. Чейз увидел, что я имею самые серьезные и искренние намерения. Он пригласил меня пообедать в штаб-квартире Макмиллан на Третьей авеню. Для того чтобы помочь ему оценить гипотезу о том, что рейс 007 сопровождало несколько других самолетов, он пригласил присоединиться к нам Дэвида Пирсона, автора книги «KAL 007 – The Cover-Up», и Дика Уиткина, редактора отдела авиации газеты «Нью-Йорк таймс». Они внимательно выслушали мои аргументы и согласились, что мои открытия были волнующими и могли бы бросить свет на многие вопросы, окружающие исчезновение рейса 007.

Нед Чейз познакомил меня с Джоном Кеппелом, который помогал Дэвиду Пирсону в подготовке его книги о случае с KAL 007. Кеппел, в прошлом дипломат, работал в американском посольстве в Москве и хорошо читает и говорит по-русски. Он сотрудничал с Фондом за конституционное правительство, общественной группой в Вашингтоне, пытающейся выяснить причины катастрофы с KAL 007. Джон был убежден, что американское правительство вовсе не было невинным наблюдателем в этом деле, но он знал и то, что пока не будет предъявлено неопровержимых доказательств, подтверждающих причастность американского правительства, оно никогда не признается в том, что организовало разведывательную операцию над советской территорией. Все что я рассказал, сильно его заинтересовало.

Нед Чейз и его коллеги проявили особенный интерес к одному из аспектов моего рассказа, а именно – к японским источникам моей информации. Они были удивлены и заинтригованы, узнав, о том, что советские перехватчики открывали огонь не по одной цели, а по нескольким самолетам-нарушителям. Я сказал им, что в моих источниках не было ничего таинственного. Информацию о ведении огня и о других деталях того, что произошло над Сахалином, я почерпнул из японских архивов. Любой мог бы сделать то, что сделал я. Вы просто должны отправиться в Японию и быть способным читать по-японски.

Мы сошлись на том, чтобы я переписал свою рукопись, на этот раз приведя только те доказательства, которые приняли бы к рассмотрению в суде. Мы должны были подготовиться к судебным преследованиям и быть готовыми отреагировать на них. Джон Кеппел предложил мне свою помощь, и я пообещал – это было в марте 1987 года, – что закончу новую редакцию рукописи к декабрю. 15 декабря рукопись была готова, и я послал ее Чейзу, озаглавив ее «Битва над Сахалином». В новой рукописи ничего не было выдумано. Все было основано на уже опубликованных материалах и других доступных источниках. Как подчеркивал Чейз в своем письме в редакционный совет: «Я считаю это письмо кульминацией трех лет работы над самым странным и сенсационным издательским проектом из тех, которые я только могу вспомнить, в перспективе это потенциальный бестселлер».