Владимир Ткаченко - Тайны разума. История Разума. Разум Сталина, Ельцина, Путина, Березовского, бен Ладена

Создал ли великий писатель такой мир страстей и сладострастия, преступлений и возмездия, взлетов духа, мечты, беснований плоти лишь из наблюдений над другими людьми или же из собственного опыта?

В самом Достоевском бушевали чувственные бури и его существование было полно телесных соблазнов и порывов.

Но он не был бы великим писателем, и вообще писателем, если бы живописал великие страсти своих героинь и героев, не опираясь на свое огромное чувственное воображение, подкрепленное прекрасной памятью и острой наблюдательностью. В мире было и есть немало талантливых мужчин, имевших куда более обширный опыт интимных связей с женщинами, чем Достоевский, но не подаривших миру ни одного великого романа-исповеди.

Во всех своих произведениях Достоевский изображал неудачи любви, связанной с жертвой и страданиями. В то же время любви торжествующей, радостной и по-мужски уверенной он описывать не умел или не хотел. Интенсивность его эротики и сексуального напряжения объясняются его ничем не ограниченным воображением и вынужденными периодами воздержания от общения с женщинами. Воздержания происходили, например, в период каторги, по причине болезней, мнительности, меланхолии.

Сочетание в характере женщины детского и женского начал, хрупкости и изящества в фигуре вызывало у Достоевского острое физическое влечение, будило его эротическую фантазию и тогда такая женщина казалась ему необыкновенной и желанной. К тому же, если эта женщина страдала, то это ещё больше привлекало его внимание, поражало его воображение и вызывало чувственный порыв, что вело к сложным переживаниям, в которых Достоевский не мог и не всегда хотел разобраться. Это объясняется тем, что чувствительность к чужому горю, женскому, повышала его эротическую возбудимость.

Потому в эротизме Достоевского садистские и мазохистские влечения переплетались самым причудливым образом: любить — значило жертвовать собою и отзываться всей душой, всем телом на чужое страдание, хотя бы ценою собственных мук. Но было и любить — значило для Достоевского мучить самому, причинять страдание, больно ранить любимое существо.

Не каждая женщина могла разделить с Достоевским его сладострастия, его чувственности с учетом его повышенной сексуальности, его комплексов мазохизма и садизма. Как и в жизни, так и в любви был человеком тяжелым и странным. Его любовь была нелегкая — с её противоречиями нежности, сострадания, жажды физического влечения, боязни причинить боль и неудержимого стремления к мучительству. Он не знал простых чувств. Его любовь разрывала на части и тело и душу. При этом великий писатель, умевший разгадать и представлять все изгибы ума и сердца своих многочисленных и сложных героев, не находил слов, когда ему приходилось говорить о собственных переживаниях.

Достоевский хорошо знал свою натуру: только в обществе молодых девушек у него появлялась радость бытия и надежда на счастье. В молодой девушку сочетание детскости и женственности для Достоевского превращалось в источник эротического притяжения. Молодость возбуждала его и сулила физическое наслаждение. Все это он нашел в своей второй двадцатилетней жене Анне Григорьевне.

В свои шестьдесят лет Достоевский был также ревнив, как и в молодости, но он был и также страстен в проявлениях своей любви к Анне Григорьевне. Сексуальное напряжение объяснялось не только половой привычкой брака с молодой женой, но и интенсивностью эротики Достоевского и его воображения и сознанием, что молодая женщина, уже прожившая с ним целое десятилетие не только его любит, но и удовлетворена физически. Чувственность Достоевского оставалась такой же повышенной, как и в молодости, годы старости мало изменили его характер и темперамент. К концу жизни он был необыкновенно худ и истощен, легко утомлялся, страдал от своей эмфиземы и жил одними нервами.

Такого писателя, как Достоевский, в наше время уже быть не может. По сравнению с Достоевским у современных писателей очень беден внутренний мир. Его еле-еле хватает на простое бытописательство. К примеру, были писатели, прошедшие сталинские концлагеря, но никто из них не написал произведения, подобного «Запискам из мертвого дома». Все они ограничились бытописательством, хотя и ужасным, но бытописательством. Почему это происходит? В душах писателей нет новых идей, они страдали физически и душевно, но передать это не могли. Не те чувства, не те эмоции сегодня, какие были раньше у Достоевского. Сейчас писатель пишет более или менее интересные произведения, когда на него воздействует сильный внешний толчок (например, война). Скудный внутренний мир современного писателя перекрывает ему путь к гениальному произведению.

Бытует расхожее мнение: «Бог наказал за грехи». Даже человек ни в чем не повинный оказывается «наказан за грехи». При этом ссылаются на поведение человека. Якобы, он вел себя не так, как следует, вот и наказан свыше. В этом есть доля истины. Заключается она в том, не Бог, а жизнь наказывает человека за особенности его характера, проявившиеся в его деятельности или по отношению к самому себе.

Несколько примеров. Речь пойдет о знаменитом в прошлом капитане сборной СССР по футболу Игоре Нетто. Несколько лет он был болен неизлечимой и прогрессирующей болезнью Альцгеймера. Этой же болезнью болен бывший президент США Рональд Рейган, и хотя он ещё играет в теннис, но не узнает даже свою жену. Эта болезнь стирает память человека, помимо других последствий.

Факты об Игоре Нетто мы берем из газеты «МК» (19.01.1999). И хотим выделить одну особенность в характере Нетто: его очень сильную волю и неумение проигрывать и тяжело переживать неудачу.

«Нетто был несгибаем и непреклонен перед любым соперником и всегда находил в себе силы подняться с газона после самого безжалостного подката… Победы, которых добивалась сборная СССР, капитаном которой был Нетто, вполне сопоставимы с первым полетом в космос: первое советское „золото“ на Олимпиаде — в Мельбурне, первое „золото“ на Кубке Европы, спустя четыре года — в Париже…».

Рассказывает брат Игоря Лев Александрович: «Когда мы ловили рыбу корзинками в Москве-реке, и Игорь однажды, почувствовал, что поймал, он резко вытащил корзинку. А там оказался огромный линь. Рыба запаниковала, забила хвостом и вырвалась. У меня до сих пор перед глазами стоит расстроенное лицо братишки: „Как же так, почему?“. Он всегда ненавидел проигрывать, и в тот день был мрачен до самого вечера, никак не мог успокоиться…

Его бесстрашие на поле, резкость, потрясающая сила воли, желание победить во что бы то ни стало — это все от матери. Ее характер во многом передался младшему сыну. Она и старалась воспитать его именно таким».