Татьяна Москвина - Привет privet, народ narod! Собрание маленьких сочинений

Человеку свойственно задаваться вопросом: «А что, если бы…» И прикидывать в уме варианты кардинальных улучшений прошлого – и личного, и общего. А что, если Пушкин бы выжил? А господа офицеры отбили у красных в 1917–1918 годах царскую семью? А Ленинград не оказался бы в блокаде? А одно из покушений на Гитлера удалось? Целое направление в искусстве имеется, в напряжении сил предающееся игре в разные чудесные возможности. Главное слово тут – «спасти»: Пушкина, императора, Ленинград… Хоть игровым образом, но преодолеть трагизм истории, которая почему-то предпочитает самые жестокие варианты. Что ж, если людей увлекают такие забавы, ничего плохого в этом нет, ведь они, я надеюсь, понимают, что никаким «спасительным» жестом или поступком ход истории не повернёшь. Нет этой развилки – дескать, направо пойдёшь, будет это, а налево, будет то. Как-то иначе всё устроено.

Я думала об этом, с восхищением знакомясь с замечательными фильмами и репортажами журналиста Бориса Соболева. Они иногда попадались мне в рубрике «Специальный корреспондент» на «России-1», но я не обращала пристального внимания на личность автора. А тут обратила. Посмотрела подряд «Идущие к чёрту», «Бремя цыган», «Страна героев», «Коронованные особы», «На дне знаний» и многое другое. У Соболева интересная специализация – он сосредоточенно занимается мошенниками и аферистами всех видов и сортов. Теми, кто самым бесстыдным образом продаёт всё на свете – дипломы о высшем образовании, награды, призванные отличить лучших, победы на конкурсах красоты, надежду на исцеление и так далее. Остроумно-ироническая манера журналиста лишь слегка скрывает глубочайшее презрение, которое он явно испытывает по отношению к бессовестным обманщикам, верующим только в деньги. И если мнимые экстрасенсы (а из расследований журналиста очевидно, что никаких экстрасенсов и магов не существует, есть лишь артистичные мошенники) выглядят потешно, то иное впечатление от продающих дипломы. Дипломы о высшем медицинском образовании. Тут не до смеха – кто гарантирует нас от врача, который ни дня не проучился профессии? И вот фильмы Соболева в общем складываются в эпическую картину современных нравов. Разнородные потоки обмана сливаются в могучее море фальши. Люди так извертелись, что даже сами себе врут. Никто не скажет: я – взяточник и аферист, я – кучка мусора, нет, они галлюцинируют наяву, воображают себя какими-то рыцарями-джедаями из «Звёздных войн».

Так вот: есть ли на свете такой волшебный жест или поступок, чтобы спасти этих нравственно пропащих людей? Какую историческую развилку нам надо обнаружить, чтоб повернуть направо, а не налево? И как спасти тех, кто и не собирается спасаться?

А единственное, что может спасти, – это постепенное накопление нравственных усилий многих-многих людей. «Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов» – как сказал Пушкин.

Ничего, ничего не понятно. И раньше-то было смутно, а теперь совсем темно. Я о проклятом вопросе, кого можно считать Воспитанным человеком. Ведь никаких официальных законов на эту тему не придумано, и правила в рамочке ни на какой стеночке не висят. И даже нет уверенности в том, что Воспитанным человеком быть хорошо и следует к этому ободряющему идеалу стремиться, потому как неизвестна сама цель – то есть вот этот самый сияющий добродетелями образ Воспитанного человека. Кто он? Как себя ведёт? Чем занимается в свободное от демонстрации хорошего воспитания время? И вообще, откуда бы он взялся? Как говорил незабвенный Шариков, «господа все в Париже», причём сто лет как. Новые господа, оно конечно, научились грамотно есть омаров, но ведь этого мало. А бывшие советские инженеры, конечно, что-то такое помнят ещё из картин «Ленфильма», мелькали там трепетные люди, которые утверждали, что нельзя читать чужие письма, потому что нельзя, и всё. Но уж давно и «Ленфильма»-то нет. И где его применить теперь, воспитание или хотя бы мечту о воспитании, если фразу про чужие письма сегодня мало кто поймёт вообще. Поскольку множество людей страстно желает всем всё про себя рассказать и даже показать. Чего устраивать тайны на ровном месте? Чужих писем не бывает, в стеклянном доме живём!

По телевизору нам часто показывают энергичных, предприимчивых, говорливых людей, но сказать, что они относятся к числу воспитанных, трудно, потому что многие готовы рассказать о самых интимных сторонах своей жизни, кроме того, в разговоре они норовят громко кричать и перебивать собеседника. А этого Воспитанный человек не может себе позволить никогда – страшнее этого только забыть, что в телефонном общении надо прежде всего спросить, не помешал ли ты кому-нибудь и удобно ли Другому человеку разговаривать. Поскольку (с трудом вспоминаю, где-то читала в детстве) постоянно помнить о Других людях – главная задача Воспитанного человека. Нет, это что-то из иной галактики. Не приживётся это у нас. Даже среди элиты.

Я раньше считала, что, скажем, профессия театрального режиссёра располагает к хорошему воспитанию – надо ведь общаться с людьми, производить не кирпичи, но творческий продукт. Деликатное дело. Но это пока не стала сама сочинять пьесы. Тогда обнаружилось, что многие режиссёры считают возможным не отвечать тебе полгода, год, вообще не отвечать, хотя от них ничего не надо, просто два слова – подошла вещь или не подошла, да или нет. И проблема не во мне лично – они никому не отвечают. Скорее всего, они люто ненавидят пьесы в принципе. Понимаю, однако Воспитанный человек не может ведь не отвечать на письма и обращения, правильно?

И не надо мне тут говорить ваше вечное «а сама, а сама». Я и не претендую. Я же за рулём. А кто за рулём, тот знает: у Воспитанного человека шансов на дороге нет. Уступить, пропустить, думать о Других людях, предупредить… не, без шансов. Я не борюсь за высокое звание Воспитанного человека, я только мечтаю его встретить живым.

Употребление и распространение наркотических веществ строго запрещены законом, и правильно: человеческие потери на этом фронте огромны и кошмарны.

Но вот какое дело… Нечто вожделенное, производящее в организме эйфорию, чего желают всем существом, что становится каждодневной необходимостью, к чему привыкают страстно, – это что? Одна женщина призналась друзьям, что в течение месяца съела пятнадцать тортиков определённой марки, по половине торта за вечер. В своё оправдание несчастная выдвинула тот аргумент, что в этом торте нет бисквита, а только безе, крем и орехи. Так наркоманы лепечут: «Подумаешь, это всего лишь травка». Конечно, тортик не разрушил личность поедательницы, не принёс сокрушительного вреда организму, не исказил психику таким образом, что наша сладкоежка пойдёт воровать, дабы удовлетворить свою потребность. Но сам набор: вожделение, эйфория, привыкание к эйфории, потребность в дозе желанного вещества – он определённо наркотический.