Владимир Нагаев - Опять двойка. Новелла

В настоящее время спецпрокуратура действует на правах районной (городской) прокуратуры и подчиняется прокуратуре субъекта РФ по месту своего расположения.

В 1959 году спецпрокуратура ЗАТО, особо режимных объектов, специализированных воинских формирований не подчинялась прокуратуре субъекта РСФСР по месту своего расположения.

Уровень подчинения был совершенной иной. Об этом я немного коснусь ниже по тексту, но подробности расследования будут опубликованы в книге «Саркофаг». Это очень важная деталь.

Мистер Курьяков не может не знать специфики работы спецпрокуратуры Минсредмаша в год гибели группы Дятлова. Поскольку сам работал в спецпрокуратуре ЗАТО госкорпорации «Росатом».

Иными словами в 1959 году на работника закрытого предприятия (носителя государственной тайны с грифом «секретно» и «совершенно секретно») оказавшегося в процессуальном статусе следователи прокуратуры Свердловской области открыть официальное уголовное дело не имели права.

Именно по этой причине на титульной странице УД «О гибели туристов в районе горы Отортен» нет номера, отсутствуют важные процессуальные документы, нет результатов химической и гистологической экспертизы, в наличии многочисленные нарушения.

В сущности, это не уголовное дело, а «Портфолио документов», в том числе секретных. В нем содержится не один, как утверждает мистер Курьяков, а несколько документов, содержащих секретную информацию. На тот период разумеется.

Из состава участников похода в район горы Отортен 5 туристов имели особый статус:

1. Кривонищенко – инженер закрытого предприятия Челябинск-40 (НПО «Маяк», ведомство Минсредмаш);

2. Колеватов – студент 4-го курса физико-технического факультета, в прошлом старший лаборант НИИ «Инспецмет НКВД» (ведомство Минсредмаш);

3. Слободин – сотрудник особо режимного объекта Свердловской области в гор. Нижняя Салда – филиал №2 НИИ-1 МАП. С 1981 года Свердловский НИИ машиностроения. Филиал №2 использовался московским НИИ-1 как опытно-экспериментальная база для наземных огневых испытаний жидкостных ракетных двигателей. Ведомство – министерство общего машиностроения (МОМ);

4. Золотарев – сотрудник специализированного воинского формирования Минсредмаша. Самый загадочный участник экспедиции был откомандирован из КГБ (с сохранением в резерве) в Министерство среднего машиностроения СССР.

5. Тибо-Бриньоль – сотрудник специализированного воинского формирования Минсредмаша – УНРа (Управление начальника работ).

Закрытые предприятия, особо режимные объекты и специализированные воинские формирования имели автономное медицинское обеспечение. Именно по этой причине при вскрытии тел первой четверки погибших туристов присутствует судмедэксперт гор. Северо-Уральска Лаптев.

На этапе становления и развития закрытых городов атомной промышленности, особо режимных объектов ракетно-ядерной и космической отрасли обеспечить каждое медицинское учреждение моргом, а, следовательно, судебно-медицинским экспертом не представлялось возможным. В этом и не было надобности. С этой целью для проведения судебно-медицинской экспертизы привлекались специалисты близлежащих учреждений гражданского здравоохранения. Эксперты давали подписку о неразглашении информации.

Лаптев являлся судебно-медицинским экспертом, обслуживающим закрытые предприятия Свердловск-45 (пос. Лесной), Свердловск-44 (гор. Новоуральск), а также особо режимный объект в гор. Нижняя Салда (филиал №2 НИИ-1 МАП). Указанные предприятия атомной промышленности и ракетно-ядерной отрасли располагаются на одной железнодорожной ветке по направлению Свердловск – Ивдель.

Закрытые предприятия Свердловск-45 и Свердловск-44 входили в организационно-штатную структуру Минсредмаша. Особо режимный объект филиал №2 НИИ-1 МАП имел отношение к Министерству общего машиностроения (МОМ).

В Свердловске функцию судмедэксперта, обслуживающего закрытые предприятия, особо режимные объекты и специализированные воинские формирования Минсредмаша и МОМа, выполнял Возрожденный. О его причастности к органам НКВД в трилогии упоминалось. По этой причине (отношение к ведомству НКВД-МВД) судмедэксперт Возрожденный был полностью управляемым во время проведения процедуры вскрытия погибших туристов и вынесения заведомо ложного судебно-медицинского диагноза.

После успешной трудовой вахты в течение 10 лет на предприятии Росатома по обогащению урана и производству радиоактивных изотопов мистер Курьяков получает назначение в прокуратуру Свердловской области. В надзорном ведомстве господин Курьяков проработал 15 лет на разных ступеньках служебной карьеры.

Должность: помощник прокурора спецпрокуратуры ЗАТО Новоуральск.

Должность: прокурор отдела по надзору за оперативно-розыскной и процессуальной деятельностью органов внутренних дел, госнаркоконтроля и юстиции прокуратуры Свердловской области.

Если провести сравнительный анализ со штатным расписанием прокуратуры Свердловской области, когда в ней работал прокурор-криминалист Иванов, то должность Курьякова частично соответствует должности Ахмина – зам. прокурора Свердловской области по спецделам.

Следующая должность: прокурор отдела по надзору за оперативно-розыскной и процессуальной деятельностью управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации в Уральском федеральном округе.

Самые интересные события происходят, когда Курьяков совершает героические поступки в должности прокурора отдела прокуратуры Свердловской области по надзору за расследованием уголовных дел следователями прокуратуры. По крайне мере так полагает автор этих строк. Личное оценочное суждение.

Многие исследователи трагедии группы Дятлова (в том числе и автор книги) находятся в недоумении, как такое могло случиться, что прокуратура Свердловская области в октябре 2009 года выдала некто Буянову на руки прекращенное уголовное дело «О гибели туристов в районе горы Отортен». Не родственникам погибших туристов, а некто Буянову – автору версии гибели туристов от природной стихии: лавины, снежной доски и урагана.

На каком же основании некто Буянову были выданы материалы уголовного дела, на первой странице которого содержится письмо за подписью зам. прокурора РСФСР Уракова. Из него видно, что уголовное дело находилось под пристальным контролем Генеральной прокуратуры СССР. На сопроводительном листе наложена резолюция прокурора-криминалиста Иванова в адрес руководителя особого сектора прокуратуры Свердловской области.

По указанию Н.И.Клинова просьба хранить в секретном архиве, пакет хранить в с/с производстве.