Геннадий Герасимов - Общество потребления: мифы и реальность.

Своих ученых апологетов буржуазия оплачивает хорошо. Но она также ждет от них подсказок и рецептов, как справиться с экономическими потрясениями : обуздать инфляцию, начинающую походить на дикого, необъезженного мустанга; сократить безработицу, похожую на бесконечную топь, засасывающую миллионы людей.

В Соединенных Штатах еще в 1946 году был создан президентский Совет экономических советников с главной целью — разрабатывать программы и меры по достижению полной занятости. В том году конгресс принял наивный акт о занятости, официально поставивший перед страной цель добиваться максимальной занятости, стабильности цен и постоянного экономического роста. Число советников в этом совете доходило у иных президентов до семидесяти. Им приходится несладко. Как писал другой журнал деловых кругов «Форчун», «те люди в Вашингтоне, которые пытаются управлять экономикой, не понимают, что происходит». Журнал приводит мнение первого министра финансов в правительстве президента Джеймса Картера Майкла Блюменталя, доктора экономических наук и бывшего директора крупной корпорации «Бендикс». Он сказал: «Я действительно считаю, что экономическая наука близка к банкротству как в смысле прогнозирования, так и в смысле анализа фактов» [95].

Некоторые экономисты защищают честь мундира ссылкой на то, что винить их в таких бедах, как нищета и безработица, — все равно, что упрекать медицину в том, что люди все еще продолжают болеть и даже умирать. Нельзя казнить гонца за плохое известие. Дело специалистов — сообщить, что корабль дал течь. Дело капитана и экипажа — решать, пить ром или бежать к насосам. Эти и подобные софизмы наводят на мысль, что буржуазная политическая экономия исходит из положения о вечности нищеты и безработицы, демонстрируя тем самым, что где-то сразу после Адама Смита она перестала быть наукой и превратилась в наукообразную апологетику капиталистического статус-кво. Но толку, как видим, все меньше. Канадская газета «Торонто стар» высказала, очевидно, общее мнение, написав: «Экономисты и теоретики признают, что старые рецепты больше не годятся и что новых они не нашли. Никто еще так полно не признавал своего поражения» [96].

Чем же все-таки занимаются 70 тысяч американских экономистов и их коллеги в других капиталистических странах? Ищут оптимальные варианты перестановки кресел на палубе идущего ко дну капиталистического «Титаника»?

Говорят, они ищут Кейнса с новыми подсказками по спасению капиталистического хозяйства от присущих ему недугов. Как известно, английский экономист Джон Мейнард Кейнс разработал теорию так называемого «регулируемого капитализма». Он уже тоже не помогает, идут «неокейнсианские» и иные поиски костылей для дряхлеющего общества. Тем временем, как видим, чуть ли не сходит на нет престиж экономической науки. Вот типичное заявление на этот счет из книги Джима Хайтауэра «Ешьте до смерти» на совсем другую тему — о фальсификации пищевых продуктов в обществе потребления:

«Экономической науки не существует, как бы там ни пытались убедить нас в обратном сами экономисты. Кое-кто имеет ученые степени и называет себя экономистами, но это вовсе не значит, что они эксперты — по крайней мере в смысле обладания знаниями о том, что надо делать, или даже о том, что же в самом деле происходит вокруг» [97].

В числе причин несоответствия экономиста своему назначению называют то обстоятельство, что уже в процессе обучения в университетах учат не поискам истины, а схоластической апологетике буржуазного строя. Так, профессор Гай Рут, автор книги «Происхождение экономических идей», считает:

«Экономисты, которых выпускают со своих конвейерных линий сами университеты, витают в облаках. Существенной частью их обучения является приобщение к миру фантазии, весьма далекой от действительности…» [98].

Аналогичным образом популярный американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт жалуется на «пустоту экономической теории в том виде, в каком ее преподают в большинстве капиталистических стран». Любопытно, что такой вывод Гэлбрейт высказал в момент, когда он занимал пост президента Американской экономической ассоциации.

«Общепризнанная экономическая наука, — пишет он в книге «Экономика и общественная цель», — является барьером на пути к пониманию самых основных тенденций современного экономического общества». Он удручен, что главные усилия его академических коллег направлены на то, чтобы «помешать человеку увидеть, как им манипулируют» [99].

В столь же минорном настроении пребывает шведский экономист, с мировым именем Гюннар Мюрдаль. В книге «Против течения» он пишет, что «экономическая наука стоит перед угрозой серьезного кризиса», поскольку она искусственно изолируется от социальных проблем. Между тем она не может развиваться в отрыве от других общественных наук. Мюрдаль всю жизнь доказывает, что в общественных науках не может быть «беспристрастных» исследователей. На позицию исследователя неизбежно влияют его характер, воспитание, образование, общество, в котором он работает, и, конечно, самыми важными являются те силы в обществе, «которые направляют деятельность экономистов таким образом, чтобы их выводы соответствовали господствующим интересам и предрассудкам».

Упомяну, наконец, о разочаровании еще одного американского экономиста профессора Оскара Моргенштерна, несколько лет тому назад скончавшегося. В беседе со мной в Принстоне он даже возмущался:

— Как могут студенты, порой обладающие чувством реальности, проявлять интерес к такого рода «науке»?»

Читатель может спросить, не будет ли в таком случае правильным перечеркнуть все, что делается экономистами в капиталистических странах.

Конечно же, нет. Тот же Оскар Моргенштерн, разработавший совместно с Джоном фон Ньюменом теорию игр, дал в руки исследователям полезную новую методологию. На уровне конкретных исследований, так сказать тактическом, у западных экономистов могут появляться интересные и полезные работы. Но в масштабах всего народного хозяйства они взращены апологетами капитализма.

Известная английская экономистка Джоан Робинсон в резко критической статье в газете «Нью-Йорк таймс», писала о страхе буржуазных профессоров перед марксизмом и добавляла, что «целью всего обучения было воздвигнуть ширму и отгородить студентов от взглядов в сторону доктрин Маркса… Преподаватели стремились представить экономику в приятном свете, а вовсе не стремились изучить действительное положение дел в ней» [100].

Соответственно политическую экономию в Соединенных Штатах изучали по учебнику, написанному еще в 40-е годы профессором Полем Самуэльсоном, в котором экономическое учение Маркса не рассматривалось.