Александр Матюшин - Покой и не снится

Где – то в 6 – 45 я пришел к нужному дому, зашел в подъезд и встал на лестничной площадке, этажом выше нужной мне квартиры.

Приблизительно через полчаса дверь щелкнула, и из квартиры вышел мужчина. Я прижался к стене, и он меня не заметил.

Следом за ним я вышел на улицу и на выходе из двора дома догнал его. Передо мной был среднего роста коренастый мужчина лет 30.

Я окликнул его и, когда он остановился, спросил:

– Вы такой – то?

Мужчина ответил утвердительно, и тогда я, предъявив ему удостоверение, предложил мне проследовать со мной в отдел.

– Зачем?

Я на это ответил, что его приглашает начальник уголовного розыска.

– Кононов что ли? Ну, пошли.

Мы спокойно пешком дошли до отдела, благо было недалеко.

Борис Геннадьевич был на месте и, войдя в его кабинет с доставленным, я повернулся, чтобы уйти.

Однако начальник попросил меня задержаться. Полагая, что будет еще какое – то задание я обернулся и неожиданно услышал:

– Присядь, поприсутствуй.

Я был буквально поражен. Мне, мальчишке, предлагают присутствовать при беседе начальника уголовного розыска с задержанным. Я был на седьмом небе от гордости.

Дальнейший разговор показался мне поначалу странным:

– Ну как живешь, Владимир?

– Да нормально.

– Как работа, семья.

– Все хорошо.

– Куда ездить приходиться?

– Да много куда. Весь Союз объездил: Украина, Казахстан, Сибирь.

Я уже откровенно ничего не понимал. Стоило тащить человека в такую рань в отдел, что бы расспрашивать о его житье – бытье.

И вдруг:

– Если все хорошо, зачем тебе автомат?

Я буквально оцепенел от такого неожиданного вопроса, а задержанный немного изменился в лице:

– Какой еще автомат.

Но в голосе Кононова уже звучала жесткость:

– Вот что Владимир. Мы с тобой знакомы давно, и я в прятки играть не буду. Я тебе предлагаю два пути. Первый: ты мне все рассказываешь об оружии, выдаешь его, и мы думаем, как тебе помочь. Второй: ты молчишь, как партизан, однако, я все равно найду это оружие, и тогда ты вполне опять можешь оказаться в колонии. Времени на раздумье много не дам, решай.

На лице парня было буквально написано его состояние. Однако надо сказать, что раздумывал он недолго.

– Геннадьич, сам посуди. Едешь на «дальняк» – чего только не случается. За мной раз легковушка километров тридцать ехала, сигналила, пришлось специально к «гаишникам» подъезжать. Я нож все с собой возил, а чем он поможет. А тут на Украине был, предложили автомат немецкий недорого с рожком патронов. Ну, я и взял.

Я был буквально ошарашен. Это надо же так усыпить человека, чтобы затем одним вопросом вывернуть его наизнанку.

Борис Геннадьевич продолжал:

– Автомат принесешь сам. Скажешь, что нашел его вчера вечером и принес, чтобы выдать.

Задержанный молчал, лишь как механический робот кивал головой в знак согласия.

После этого он ушел.

И я вновь был удивлен таким решением.

То ли Кононов был хорошим психологом, то ли был уверен в уважении к себе, наверное, и то и другое.

Дальнейший результат этой истории мне неизвестен. Слишком я был молод и неопытен, что бы посвящать меня в тонкости оперативной работы. То, что это была именно какая – то оперативная комбинация, я понял лишь позднее.

Но вот урок мастерства, преподнесенный мне и, длившийся несколько минут, я запомнил на всю жизнь.

К слову сказать, Владимир в поле зрения больше не попадал. Видимо это был действительно случайный эпизод в его жизни…

Уголовный розыск.

Наверное, самая элитная служба милиции. По крайней мере, так считалось всегда. Работать в этой структуре было почетно, хотя и далеко не так просто. Естественно, что работа уголовного розыска – раскрывать преступления. Но только человек далеко не сведущий будет считать, что все так легко и просто. Видимость эта обманчива.

К сожалению, система отчетности или, точнее сказать, процентности и в то время, да и думаю сейчас, накладывала на эту работу свой отпечаток.

На первый план вместо реального состояния дел выдвигались проценты раскрытия, и тогда за цифрами, нередко и «дутыми», пряталось истинное положение дел.

И шли подсчеты: насколько процент раскрытий выше или ниже среднего по области или по состоянию в других регионах, и тому подобное.

Естественно, что и оперативные работники, в какой – то степени, становились «заложниками» этой системы.

Середина семидесятых лет прошлого столетия ознаменовалась ростом краж транспорта. Тащили буквально все: велосипеды, мопеды и даже мотоциклы. Причем отовсюду: из гаражей, от домов, от магазинов.

Сообщение о краже очередной единицы транспортного средства действовало на руководство как красная тряпка на быка. Громы и молнии сыпались на головы! сыщиков». Но что поделать! Они и так крутились, а преступления подобного рода всегда раскрывались тяжело. В большинстве случаев похищенные «железные кони» разбирались, меняли свой облик и тому подобное.

По каждым фактам хищений, конечно, возбуждались уголовные дела, а толку…

Однако надо сказать, что по инструкциям того времени каждому уголовному делу о нераскрытом преступлении, должно было соответствовать параллельное розыскное дело, заводимое оперативным работником. И почему – то этим розыскным делам должны были присваиваться наименования. Например, украли корову или овцу, значит, появлялось розыскное дело «Пастух». Совершена квартирная кража без взлома, значит дело, к примеру, «Ключник» и тому подобное.

И вот представьте себе. В разгар летнего дня в дежурную часть приходит мужчина и заявляет о краже мопеда от магазина. Заявление передали одному из опытных оперативников. Тот буквально застонал от досады. Как раз, накануне, Б. Кононов учинил ему «разнос» за самое большое количество подобных дел и заявил:

– Еще одна кража на твоей земле и пойдешь на производство.

Подобная угроза обозначала возможное увольнение из органов. Все, конечно, понимали несерьезность этой угрозы, но тем не менее, приятного мало.

Что же делать? Но выход, кажется, найден.

Вместе с потерпевшим «сыщик» прошел на задний двор отдела Там, как я уже рассказывал не раз, хранилась техника, изъятая при различных обстоятельствах: рейдах, облавах, обысках и не имеющая хозяев. Достаточно часто там находились довольно хорошие экземпляры. Потерпевшему было предложено выбрать то, что ему понравится. Сравнительно быстро он выбрал себе мопед в хорошем состоянии и был весьма доволен.

После этого оперативник пояснил ему, что для того, чтобы стать владельцем этой техники, нужно принять решение по его заявлению. Вариантов было предложено несколько: он мопед свой нашел, ему его подкинули, оставил у знакомых и забыл. Вообщем, на любой вкус.