Вадим Журавлев - Конец прекрасной эпохи

Если надвигающийся миллениум кому-то и принес эпохальные перемены, так это знаменитому скрипачу и дирижеру Владимиру Спивакову. Отметивший 12 сентября 55 лет Спиваков изменил прическу и цвет волос. Его поклонники ахнули, осознав, что и великие музыканты седеют. В год 20-летия со дня организации его главного детища – «Виртуозов Москвы» – Спиваков обновил состав камерного оркестра. Он безжалостно расстался со старожилами, которые осели в Испании и возвращаться в Москву не собираются. Наконец, Спиваков возглавил Российский национальный оркестр (РНО) вместо Михаила Плетнёва. Дебют Спивакова в новой роли состоится сегодня в Большом зале Консерватории.

– Владимир Теодорович, в начале сентября вы провели конкурс в оркестр «Виртуозы Москвы», и сейчас среди ваших музыкантов много новых лиц. Означает ли это, что история «Виртуозов» пошла по второму кругу?

– Я бы так не сказал. 20 лет назад были проблемы с камерными оркестрами. И когда мы решили организовать такой оркестр (а в нем поначалу играли и музыканты Квартета имени Бородина, и Юрий Башмет), нам всячески старались помешать, не отпускали музыкантов на репетиции. Нас уже стали приглашать на гастроли, а из Москвы шли ответы: «Такого оркестра нет!» Во время московской Олимпиады мы впервые выступили официально, в «Правде» появилась статья «Есть такой оркестр». Но государственный статус мы получили только через три года и впервые поехали на гастроли в Испанию.

– Испания в судьбе «Виртуозов Москвы» сыграла решающую роль. Почему возникло решение уехать из России на Запад?

– Прошла перестроечная эйфория, музыканты перестали верить в возможность нормального существования и поодиночке стали подумывать об отъезде. А потом пришли ко мне и сказали, что им очень жалко расставаться. Попросили меня сделать что-нибудь, чтобы мы уехали все вместе и сохранили «Виртуозов». И это получилось благодаря моей дружбе с королевской семьей Испании. Муж сестры короля – прекрасный пианист и большой меценат – страшно удивился, когда узнал от меня, что наш оркестр распадается. Через пять минут был решен вопрос о переезде оркестра в Испанию вместе с семьями. За один вечер в посольстве Испании было проставлено 150 резидентских виз музыкантам и членам их семей. Поехали все: свекрови, бабушки, тещи, сестры с мужьями. Нас встречали с танцами и сидром, как беженцев, хотя мы ими не были.

– Но ведь Овьедо – это страшная дыра.

– Была. С приездом «Виртуозов Москвы» там появился новый культурный климат. За эти 10 лет у них появилось два новых симфонических оркестра, несколько камерных, музыкальные школы. Построили огромный современный зал, который Москве и не снился.

– Но в результате это благополучие стало губительным для «Виртуозов».

– Для меня Овьедо никогда не был мечтой, ведь помимо оркестра я много выступаю и как солист, и как дирижер с разными симфоническими оркестрами. Отъезд в Испанию – это было желание оркестра. Мне никогда не хотелось никуда из Москвы уезжать. К тому же с годами все больше приходило осознание того, что в Москве лучше, невзирая на экономические трудности. Мы снова получили возможность стать российским оркестром. Музыкантам были выделены зарплаты, довольно высокие по сравнению с другими московскими коллективами. Но уже не все могут вернуться – кто-то женился, у кого-то дети ходят в школу и т. д. Но за свою жизнь я никого не уволил: все уходили сами. Мы собираемся больше играть в России. Первый концерт мы проведем, когда новый состав сыграется. Хочется декабрьский юбилей отметить без помпы, а хорошим классическим концертом.

– А существует ли возможность слияния «Виртуозов Москвы» и РНО?

– Такой вопрос еще не возникал.

– Каким вы находите свой новый оркестр?

– Очень хорошим. А главное – у них есть огромный потенциал.

– Сколько вам потребовалось времени, чтобы дать согласие РНО?

– Месяц. Я привык к свободе, а оркестр – это якорь, повышенная форма ответственности. Приятно, когда звонит главный дирижер оркестра из Сан-Франциско Майкл Тилсон Томас (кстати, один из лучших сейчас дирижеров Америки) и предлагает еще и еще поработать с его оркестром. Но это все равно разовые акции. А тут – контракт на четыре года.

– Вы собираетесь приглашать других дирижеров для работы с РНО?

– Я как раз получил согласие от дирижеров Тилсона Томаса, Мишеля Плассона, Семена Бычкова, певцов Томаса Квастхоффа, Марии Гулегиной. Сложность заключается в отсутствии денег. Поэтому только дружеские контакты помогают получать согласие таких людей, выступать почти бесплатно.

– У вас и так был очень плотный гастрольный график…

– Придется пожертвовать собственными контрактами. Первый год еще много будет дирижировать Плетнёв. Дальше будет видно, удается ли мне балансировать между сольными выступлениями и оркестровыми.

– Как отреагировала общественность на ваше решение?

– Меня поздравили практически все западные дирижеры, прислали по факсу официальные поздравления. Из русских – только Владимир Федосеев.

– У вас большой концертный опыт, но, по-моему, только в вас на концертах бросали краской.

– Я выступал 7 ноября 1978 года в Нью-Йорке, и здание Карнеги-Холл пикетировала Лига защиты евреев. Во время исполнения Чаконы Баха я получил страшный удар в солнечное сплетение. Раздался щелчок, и разорвалась банка с красной краской. Я подумал, что это моя кровь. И еще услышал, как весь зал хором сказал «А!» Но не сбился, не потерял ни одной ноты. Скрипка была опущена до колен, и я постепенно ее поднимал. В антракте мне приготовили новый фрак. Но я сказал, что до конца буду играть в испачканном. Потом на концертах лицом к залу сидели полицейские, а мне прислал телеграмму с извинениями советник президента Киссинджер. После этого я не мог несколько лет играть Чакону Баха, и выступать в Карнеги-Холл тоже было непросто. Мои уши ловили каждый шорох в зале.

Сегодня в Большом зале Московской консерватории Владимир Спиваков дирижирует Российским национальным оркестром. Это первое появление в Москве маэстро после музыкального фестиваля «Владимир Спиваков приглашает…», которым триумфально открылся столичный филармонический сезон. После кульминационного выступления легендарной оперной примадонны Джесси Норман Спиваков с оркестром уехал на гастроли в Италию, Армению, Францию. Корреспондент «Газеты» Вадим Журавлёв, воспользовавшись паузой в плотном гастрольном графике Спивакова, попросил его подвести итоги фестиваля.