Array Сборник - Записки Балканиста. 2019-2021

«Эти атаки не случайны и не спонтанны: пять автомобилей с пятнадцатью людьми не могли приехать в деревню Уздолье просто так, – прокомментировал произошедшее лидер хорватской Независимой демократической сербской партии (НДСН) Милорад Пуповац. – Я бы очень не хотел, чтобы Хорватия повторила опыт XX века – построения государства исключительно на основе насилия и ненависти к сербам. Потому что если политические и религиозные элиты так и не изъявят желания отказаться от навязчивой сербофобии, то их нынешнее детище постигнет та же участь, что и марионеточное государство НДХ в 1945-м».

Также Пуповац сообщил в хорватском парламенте о том, что уведомил международные инстанции о сербофобских инцидентах, а также напомнил хорватским депутатам, что многие из них, включая депутатов Европарламента, в компании с некоторыми членами правительства исповедуют неоусташскую идеологию. Поэтому, по его мнению, Хорватия ныне является дестабилизирующим фактором на Западных Балканах и плохим примером для стран, желающих присоединиться к Евросоюзу.

В ответ на эти слова хорватские политики потупили взоры или хотя бы попытались сделать вид, что все это не про них, а кто-то даже побежал исправлять и подтягивать? Нет, в ответ на эти справедливые, по сути, обвинения хорватская прогрессивная общественность накинулась на самого Пуповаца.

«Премьер-министр Андрей Пленкович осудил нападение на сербов, – было сказано в заявлении правительства Хорватии. – По этой причине правительство считает сравнение современной Хорватии с НДХ крайне неуместным и неприемлемым, равно, как и тезис о Хорватии как о факторе нестабильности».

И если между этих холодных официальных строк явно читается плохо скрываемая ярость, то разнообразные организации «ветеранов Отечественной войны» сдерживать себя не стали, призвав соответствующие органы проверить, не содержат ли слова серба чего-нибудь уголовно наказуемого. По их мнению, именно они, а не повсеместная ксенофобия, «дестабилизируют» общество. И вообще «Хорватия не имеет ничего общего ни с фашистским НДХ, ни с (что, видимо, очень важно для ветеранов) коммунистическим антифашизмом».

И если во время недавних выборов в Европарламент, в который НДСН пройти так и не смогла, баннеры партии со слоганом «Легко ли быть сербом в Хорватии?» ломали, жгли, разрисовывали оскорбительными надписями, буквами U и свастиками, то в этот раз на въезде в родную деревню сербского политика Донье-Церанье на табличке с ее названием написали «Убей серба!». А чуть ниже прикрепили плакат с фото Пуповаца и текстом следующего содержания: «Террор великосербского сумасшедшего над всей Хорватией возможен благодаря больной политике Пленковича по изгнанию экстремизма, клерофашизма и национализма из ХДС (премьер является представителем туджмановской партии) и Хорватии».

Творчество этих явно «здоровых» авторов, столь оригинальным образом выразивших свои политические предпочтения, было убрано полицией буквально на следующий день. А вот их претензии к Андрею Пленковичу не совсем понятны. Несмотря на то что по воле заокеанских покровителей хорватского проекта он должен всячески открещиваться от симпатий к НДХ и в этом году даже впервые не поехал в Блайбург, политик, по сути, остается верен принципам Франьо Туджмана, мечтавшего очистить Хорватию от сербов. В частности, когда медиа узнали, что в приватном письме, отправленном через помощника, сербский президент Александр Вучич попросил коллегу Колинду Грабар-Китарович не употреблять термин «великосербская агрессия» в отношении событий 90-х, который госпожа президент использует по поводу и без, вместо нее ответил премьер:

«Великосербская агрессия против Хорватии произошла в первой половине 90-х, осуществленная Югославской народной армией и сепаратистами под руководством Белграда. И тут нет дилеммы. Я уверен, этот факт предельно тверд и ясен каждому хорватскому политику, особенно члену правительства».

После подобных безапелляционных заявлений стоит ли удивляться тому, что совсем недавно Пленкович оказался в самом центре скандала, связанного с недопуском делегации Минобороны Сербии на территорию Хорватии. Если слушать хорватского премьера, то налицо была «самая настоящая провокация со стороны Белграда», который без согласования с Загребом решил забросить на хорватскую территорию своих военных. И на нее Хорватия, по мнению Пленковича, отреагировала «как серьезное государство», военных этих к себе не пустившее.

Вот только этими «военными» оказались одиннадцать воспитанников военных училищ и кадетских классов, направлявшихся на панихиду памяти сербских жертв усташского лагеря Ясеновац по приглашению местной епархии Сербской православной церкви (СПЦ), которая о своем приглашении и прибытии гостей заранее уведомила хорватских властей. И те их ждали. Таможенники перерыли вещи у ребят и, найдя в них парадную форму, запретили въезд в страну. И даже после того, как будущие военные предложили оставить форму на границе, дабы никого не провоцировать, их все равно не пустили.

«В Белграде должны понимать, что сейчас не 1991 год и военные не могут беспрепятственно пересекать хорватскую границу», – упиваясь собственным остроумием, прокомментировал ситуацию хорватский вице-премьер и министр обороны Дамир Крстичевич. Кстати, именно его сербские власти который год пытаются привлечь к уголовной ответственности за то, что в сентябре 1995 года боевики возглавляемой им Четвертой гвардейской бригады Армии Хорватии, расквартированной в Сплите, в окрестностях Яйце в Боснии расстреляли автобусы с сербскими беженцами, в результате чего погиб 81 человек, в том числе восемь детей.

И все-таки не все хорватские политики упражняются в сербофобии и не всегда националистам и ксенофобам удается задавать тон и навязывать свои взгляды этой стране. В частности, идущая на президентские выборы представитель пока еще довольно маргинального левого «Трудового фронта» загребчанка Катарина Пеович сравнила положение сербов в современной Хорватии с положением евреев в Третьем рейхе. В одном из интервью она объяснила, зачем сербофобия нужна правящей хорватской элите – чтобы отвлекать общество от десятилетиями не решаемых экономических и социальных проблем и мобилизовать большинство перед лицом мнимой угрозы, исходящей от меньшинства. Пеович вряд ли победит или наберет хоть сколько-нибудь убедительный процент голосов. Но сам факт, что люди с подобными взглядами появляются в хорватской политике, свидетельствует о том, что там все-таки возможны изменения, пусть и не завтра.

«Сербские официанты найдут работу в другом месте (отсыл к инциденту с избиением сезонных рабочих на острове Брач. – Прим. авт. ), сербские туристы позагорают в другом месте (эпизоды с нападениями на туристов из Сербии происходят регулярно. – Прим. авт. ), а “звездные игроки“ (отсыл к нападению на ватерполистов “Црвены звезды“ в Сплите. – Прим. авт. ) станут играть на другой площадке, но тогда их место займут недостаточно хорошие хорваты, – прокомментировал ситуацию с сербофобией профессор истории Загребского университета Хрвое Класич, неоднократно получавший за свою позицию анонимные угрозы, в том числе и угрозу убийства. – Если мы сегодня не выступим в защиту сербов и всех тех, кто не чувствует себя в безопасности в Хорватии, завтра никто не сможет поручиться уже за нашу безопасность».