Ив Аман - Отец Александр Мень. Христов свидетель в наше время

В Москве 60-ых годов таким был отец Всеволод Шпиллер, пользовавшийся большим уважением, особенно среди интеллигенции. [119] См.: А. Э. Левитин-Краснов. В поисках нового Града. — Ук. соч., с. 237–238. Бывший эмигрант, возвратившийся в Россию после второй мировой войны, он был человеком большой культуры и независимого ума. На пассии в воскресные вечера, во время Великого поста, в его церковь Николы в Кузнецах, стекалась многочисленная толпа и внимательно слушала каждое слово.

В эти же годы в далеком от центра районе служил отец Д. Дудко, крестивший немало взрослых. Его проповеди, простые и доступные, привлекали много народу. Он стад особенно известен, когда в 1973 году начал каждую неделю по субботам после всенощной проводить беседы, во время которых свободно отвечал на любые вопросы верующих. Людей здесь собиралось очень много, что вызвало раздражение гражданских властей, год спустя они потребовали перевести его в далекий от Москвы приход. Находившаяся недалеко от Кремля Церковь Ильи Обыденного в течение всего периода была для многих надежным местом духовного окормления. Служившие здесь священники, особенно отец Владимир Смирнов, [120] Отец Владимир Смирнов (1903–1981). делали свое дело скромно, но необычайно действенно.

В своих духовных поисках кое-кто из молодежи находил для себя наставников среди мирян, способных руководить духовной жизнью не формально, а в рамках чисто дружеского общения. Исполнял эту роль с прежним пылом, который не ослабили годы ГУЛАГа, Анатолий Левитин. Однако, в 1969 году он был вновь арестован и после трех лет лагерей, выслан из страны. По-другому поступала одна старая дама Ольга Николаевна; [121] Ольга Николаевна Вышеславцева. к ней, в ее комнату в коммунальной квартире в одном из районов старой Москвы приходили многие неофиты, которых она приобщила к жизни в Церкви.

Отец С. Желудков жил в Пскове, но регулярно приезжал в Москву. В 1968 году он прочитал письмо группы диссидентов, находившихся под судом, с призывами о помощи. Письмо это его сильно взволновало. И вот, в эту же ночь он видит во сне Папу Иоанна XXIII, умершего пять лет назад, который ему говорит, указывая на диссидентов: смотри, это хорошие люди, но среди них нет священника. С этого момента отец С. Желудков примыкает к правозащитному движению, по существу, становится свидетелем от лица Церкви среди диссидентов. [122] А. Э. Левитин-Краснов. В поисках нового Града. — Ук. соч., с. 195.

Неофиты сумели найти нескольких монахов, известных своей доступностью и приветливостью, — среди них настоятель Псково-Печерского монастыря [123] Отец Адипий, умер в 1975 г. и отец Таврион в Латвии. [124] В миру Тихон Батозский (1898–1978). Главной трудностью, в жизни неофитов, была их изолированность. Непонятые в своей среде, где им зачастую приходилось скрывать свое обращение, они, большей частью, в повседневной жизни не общались ни с кем, кто разделял бы их веру. В Церкви практически не было общинной жизни. Закон недвусмысленно запрещал прихожанам организовывать какие бы то ни было собрания, особенно молитвенные, или для изучения Библии, равно была запрещена любая благотворительность. В ответ на создавшееся положение несколько мирян проявили инициативу.

Сандр Рига, латыш, живший в Москве, поначалу вед беспорядочный образ жизни, вера пришла к нему внезапно. После крещения он очень скоро почувствовал губительность разделения христиан.

И вот, начиная с 1971 года вокруг него, католика, новообращенные христиане разных конфессий начали регулярно встречаться маленькими группами на квартирах. Это движение стало называться «экумена», хотя они практически не вели диалогов об экуменизме, как это бывает на Западе, а старались сосредоточиться на общей молитве, взаимопомощи, делах милосердия. Этим Сандр Рига и его друзья способствовали раскрытию смысла и важности общинной жизни для христиан. [125] Выступление Сандра Риги во время конференции в Риге в мае 1989 г. См.: Призыв (Самиэдатский философский журнал). 1989, № 31, с. 35.

Александр Огородников, сын коммуниста, родился в 1950 году. Он пришел к вере, увидев фильм Пазолини «Евангелие от Матфея» на просмотре в Московском институте кинематографии, где он учился и откуда его не замедлили исключить. Антиконформизм привел его к жизни хиппи. Затем он крестился в православной церкви и организовал религиозно-философский семинар. Это была группа молодых неофитов. Они регулярно собирались, дабы усовершенствовать свои познания в области религии, но, главное, им страстно хотелось жить «христианской общиной, соединенной любовью». Бывшие участники семинара сегодня подчеркивают, как много дал им он именно в этом смысле.

Новообращенных подстерегало много искушений. Одним нужно было самоутвердиться, порою они пускались в активизм и видели в нем подлинную христианскую жизнь. Другие принимали христианство за идеологию и надеялись противопоставить его советской идеологии. Третьи искали, как бы ускользнуть от советской реальности, и из своей веры устраивали себе убежище. Наконец, были такие, кто путал эстетическое чувство, проснувшееся в них от созерцания красоты богослужений, с духовной жизнью. Это приводило порой к глубоким потрясениям.

После отстранения Хрущева лобовые и массовые нападки на Церковь прекратились, но преследования продолжались в форме более скрытой, предпочитали административное давление. В 1965 году Совет по делам Православной Церкви был преобразован, его слили с другим органом и создали Совет по дедам религий, подучивший более широкие и исключительные права. Примерно в это же время решено было создать при райсоветах комиссии, которым поручалось наблюдать за деятельностью священников и приходов. Были приняты разные постановления, направленные против «нарушений законодательства о религиозных культах».

Новая Конституция, принятая в 1977 году, не явно, но целым рядом ссылок на марксизм-ленинизм, возводила атеизм в ранг государственного вероисповедания. К верующим продолжали относиться, как к гражданам второго сорта, объекту для всякого рода дискриминации. Если становилось известным о чьих-либо религиозных убеждениях, человек этот мог быть уверен, что ему будет закрыт доступ ко многим профессиям, и что это будет мешать его карьере. В Москве и Ленинграде люди могли ходить в церковь, не подвергаясь большому риску, но в других местах все было по-другому. Жители тех городов, где обычно было не более двух действующих храмов, не могли посещать богослужения так, чтобы их не заметили и не начали угнетать многочисленными неприятностями. Какая-нибудь пара венчается в церкви, родители крестят ребенка не таясь и проч., незамедлительно за этим следует выговор на работе и обработка на разных собраниях. Работники идеологического фронта стремились изолировать детей от всякого религиозного влияния. Семейный кодекс, утвержденный в 1968 году, обязывал родителей давать детям коммунистическое воспитание, обязательно атеистическое. Один советский юрист комментировал: «Закон не запрещает родителям самим обучать своих детей религии. Но о каком воспитании может идти речь тогда, когда некоторые верующие родители внушают им мысль о божественном происхождении всего сущего, в противовес подлинно научным знаниям, полученным детьми в школе?» [126] Г. Ф. Гольц. Религия и закон: Москва, 1975, с. 16.