Петр Мультатули - Император Николай II. Екатеринбургская Голгофа

© Мультатули П.В., 2020

© ООО «Издательство «Вече», 2020

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

Читатель держит в руках книгу, которая впервые вышла в свет в 2006 г. под названием « Свидетельствуя о Христе до смерти. Екатеринбургское злодеяние 1918 г.: новое расследование »[1]. За прошедшие тринадцать лет она выдержала семь изданий[2] в России и одно в Сербии[3]. Почти сразу книга получила благословение покойного Святейшего Патриарха Алексия II, а в 2015 г. – Его Святейшества Патриарха Сербского Иринея, почтившего своим присутствием презентацию сербского издания в Белградской Скупщине. Только сегодня мы в полной мере можем понять истинность слов следователя Н.А. Соколова: « Скорбные страницы о страданиях Царя, говорят о страданиях России »[4]. Не вызывает сомнения, что понимание сути подвига Царской Семьи приводит к пониманию того, что произошло с Россией в ХХ веке. Нельзя не согласиться с американским историком Р. Пайпсом: « Цареубийство стало первым шагом человечества на пути сознательного геноцида. Тот же ход мыслей, который заставил большевиков вынести смертный приговор Царской Семье, привёл вскоре и в самой России, и за её пределами к слепому уничтожению миллионов человеческих существ, вся вина которых заключалась в том, что они оказались помехой при реализации тех или иных грандиозных замыслов переустройства мира »[5].

Убийство Императора Николая II и его Семьи было не просто большевистской расправой по политическим соображениям и тем более не сговором кучки исполнителей из так называемого Уралоблсовета. Убийство в Ипатьевском доме явилось результатом осуществления планов глобалистского сообщества по установлению в мире нового безбожного мирового порядка[6]. Император Николай II, и в силу своих личных свойств, и в силу того, что он был Православным Царем, был главным врагом мировой революции. Поэтому убийство Царской Семьи носило не характер политического или уголовного акта, а имело сакральные и духовные причины. Убийство Царской Семьи является изуверским злодеянием.Известный литературный критик и поэт Г.В. Адамович назвал « день 17 июля 1918 года » « одним из самых темных, самых бесчеловечных », выражая надежду, что настанет то время, когда в России открыто признают грех цареубийства и « если этого дня никогда не будет, лучше бы не быть русским »[7].

Сегодня иногда приходится слышать нелепые и малодушные высказывания, что в Екатеринбурге убили не Царя, а «гражданина Романова». Но как отмечал Святитель Иоанн Шанхайский: « Под сводом екатеринбургского подвала был убит Повелитель Руси, лишенный людским коварством Царского венца, но не лишенный Божией Правдой священного Миропомазания »[8]. А.Н. Боханов в свою очередь утверждает: Николай II « оставался национальным символом, знаком русской государственной традиции, живым образом Великой Православной Империи. Поэтому и уничтожали в Екатеринбурге не “бывшего полковника Романова”, не “бывшего Императора”, а именно – Царя, последнего не только в отечественной, но и в мировой истории »[9].

Пьер Жильяр точно выразил это мировое значение Царской жертвы: « Государь и Государыня верили, что умирают мучениками за свою Родину – они умерли мучениками за все человечество»[10]. В связи с этим последствия убийства русского Царя тяжким возмездием легли на весь мир. Святитель Иоанн (Максимович) свидетельствовал: « Убийство Императора Николая II и его семьи является исключительным как по виновности в нем русского народа и других народов, так и по его последствиям »[11]. Простой анализ позволяет сделать однозначный вывод: злодеяния большевизма, нацизма, маоизма, красных кхмеров, уничтожение Дрездена, атомная бомбардировка Хиросимы, – стали возможны только после убийства Божьего Помазанника, то есть Удерживающего.

Нам до конца неизвестны ни обстоятельства убийства Царской Семьи, ни его исполнители. Слова одного из организаторов злодеяния, П. Войкова, « мир никогда не узнает, что мы с ними сделали », до сих пор не утратили свою актуальность. Тема ритуального убийства Царской Семьи у многих исследователей вызывает чувство отторжения, хотя сам факт существования ритуальных убийств признается сегодня и правоохранительными органами, и общественностью. Причины такого отторжения заключаются, с одной стороны, в навязывании отрицательных стереотипов, определяющих любые попытки исследования этой темы как «ненаучные» домыслы, вызванные «антисемитскими» предрассудками, а с другой стороны, в упрощении темы, сведению ее к несуществующему «еврейскому» ритуальному убийству. В своей работе мы уходим от этих крайностей.

Настоящее издание заметно отличается от предыдущих. Введены в оборот и осмыслены новые источники, более тщательно проработаны некоторые главы. Мы также сочли необходимым ввести часть о так называемых Екатеринбургских останках, ибо то, что было сотворено с телами убиенных, являлось, по нашему мнению, частью изуверского ритуала. Можно предполагать, что и манипуляции в «Поросенковом логу» во многом были связаны с этим же ритуалом, хотя и спустя много десятилетий после злодеяния в Ипатьевском доме. Естественно, что из-за специфики исследуемого вопроса некоторые источники, а также выводы могут показаться читателю необычными. Эта необычность вызвана тем, что ни сами источники, ни их анализ долгое время не принимались во внимание большинством исследователей.

Убийство Государя Императора Николая II и его Семьи стало следствием всей жизни и деятельности последнего Самодержца и тем нравственным выбором, который он сделал и которому был верен всю жизнь: верности Христу, России и долгу царского служения. Императору Николаю II было даровано Свыше особое духовное качество – чувствовать Волю Божью при решении важнейших вопросов, определяющих судьбу России. Покорность Воле Божьей для Николая II иногда означала отказ от своих желаний и решений, какими бы верными они ему бы ни казались. Отсюда вытекало особое отношение Николая II к своему служению как к жертве, мученичеству во имя России: « Быть может, необходима искупительная жертва для спасения России. Я буду этой жертвой. Да свершится Воля Божья!»[12] Полковник Е.Э. Месснер определял Императора Николая II как Великомученика « с первого дня царствования (с Ходынки) и до последнего дня (отречения во Пскове). Каково величие души: царствовать в сознании обреченности и под мученичеством безнадежности выполнять свой царский долг, нести бремя державности!»[13]