Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2007 #5

Я разбегусь, раскинув руки,

И обопрусь о синеву,-

Там крови нет, там нет разлуки,

Там я дышу. Там я живу!

Так и хочется этими стихами закончить свои заметки о поэзии Ивана Переверзина. И вообще, вырвать из рукописи все мрачные предчувствия и зловещие подробности иного бытия, царящего на грешной земле, чтобы осталось в сборнике стихов все родное, крыльцо затейливо резное… Даже рысь окажется приветливой… Это была бы книжка для послушных детей… Но откуда же прорывается эта грусть?..

Я на ходу встряхнул малины куст -

И напряглись соски твоих грудей.

Но я забыл, что ты навек ушла.

Тебя, как ветром, сдунуло с земли…

Дыхание смерти опаляет стихи Переверзина: и радостные, и грустные, и зловещие, и мечтательные. Вот уж верно: серебряная точность пустоты. Ее нет там, где царит былинность русского сказа, старинная напевность крестьянских поселений - народная поэзия всегда противоречит смерти. Но полностью погрузиться в народную лирику Ивану Переверзину не удается. Вытаскивает сама жизнь. И тут уже разбиваются и зеркала, и чужие души, никакой холщовой тряпкой вовремя не накроешь. И что тогда остается: злая догадка, что все было не всерьез, все было напрасно и ненужно, а может, и вовсе не было…

И с долгой непонятной болью

Я буду жить, как умирать.

И даже ты своей любовью

Меня не сможешь оправдать.

Всё гаснет, всё затухает. И чем колоритнее выписано, чем предметнее деталь, тем печальнее расставание впереди. И уже “…зияет трещина в соборе, сочится мертвая вода”, и твоя одинокая душа глядит “все суеверней на покосившийся простор”. Не хватает веры ни у народа, ни у героя. Да и во что верить?

Гляжу исподлобья, брожу одиноко.

Смурной, неприкаянный, злой.

До неба высоко, до песни далеко,

И смерть уже машет косой…

Серебряная тяжесть пустоты давит героя, и выход русский один - только вперед, в поисках неба, в поисках своего Бога. “О чем теперь мечтать в ночи?!/ О чем?! Молчи, душа, молчи!”

Молчи и стой на той меже, что ближе Господу - вот и все, что осталось делать поэту.

Словно девчонку, нa руки

Старость возьму я свою:

“Баюньки, баюньки, баюньки…”

Может, проснемся в раю…

Поэт уходит в свои синие леса искать утраченные силы, беря с собой только зарождающуюся веру в Бога. Успеет найти ее в себе - спасется и других спасет. Не успеет - и наступит на всем нашем былом пространстве серебряная точность пустоты, серебряная точность слова. Страшные прогнозы, по сути, делает русский поэт Иван Переверзин в своих стихах, но других у нас нет. И каждый должен, подобно поэту, искать путь свой…