Газета Завтра - Газета Завтра 779 (43 2008)

Нельзя быть трусом перед лицом неизбежности смерти, но необходимо испытывать великое, благоговейное уважение к личности собственной смерти. Ибо только смерть и есть переход к надличностной Неизвестности и даже к Непознаваемому.

Никогда смерть не являлась и не является для конкретного человека формальностью: абстрактной смерти просто нет. Вот опять Розанов. "Почему я так не могу перенести смерти?… Цари умирали. Умер Александр III. Почему же я не могу перенести? Не знаю. Но не могу перенести. "Я умру" - это вовсе не то, что "он умрет".

Смерть абсолютно конкретна, смерть - это воплощение, символ предельной конкретности. "Когда я умираю, именно я и только я в этот миг умираю со всем своим миром, со всей своей вселенной, со своим прошлым и будущим".

КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК, кем бы он ни был: богатым или бедным, умным или глупым, королем или прокаженным изгоем, верующим или язычником, - должен будет встретить свою смерть и умереть. Это безусловный, непреклонный, величайший закон, который никто и никогда не может отменить или изменить. И каждый обязательно встретит свою смерть и умрет. А потом пройдет какое-то время, и след пребывания человека полностью и окончательно сотрется с лица Земли. Это относится ко всем без исключения.

Я помню о своих дедушках и бабушках, я что-то знаю о некоторых своих прабабушках и прадедушках, других своих ушедших родственниках, но я практически ничего не помню или не знаю о своих предках, которые жили, например, всего лишь двести лет назад. И я ничего не знаю о тех своих далеких родственниках-землепашцах, которые жили триста лет назад. Даже следов их имен.

Но даже то, что, как представляется, я знаю о своих предшественниках, если подумать, всего лишь бессмыслица самомнения. На самом деле то, что мне кажется, я знаю о своих предках, это всего лишь отрывочные, сумбурные воспоминания о некоторых сохранившихся в моей памяти случайных событиях их жизни. Эти воспоминания скорее говорят не о моих ушедших навсегда родственниках, а обо мне, о качествах, особенностях моей памяти и моего характера. Я помню не о моих непосредственных родственниках, моих предках как таковых. В лучшем случае в моей памяти сохраняются только некоторые факты их жизни, чаще всего приукрашенные и связанные, прямо или опосредованно, со мной лично, с моим ощущением собственной важности.

То же самое будет и со мной. Непреклонный, железный закон на то и закон, что не знает никаких исключений. Я уйду навсегда с этого земного плана, когда повстречаюсь со своей смертью. Я уверен, что мои дети, возможно, будут помнить обо мне. Может быть, мои внуки и правнуки будут изредка вспоминать какие-то необычайные или курьезные факты моей жизни. Но это в лучшем случае. А потом все окончательно исчезнет.

Последний пророк человечества однажды сказал: "Абу Хурайра, хочешь, я покажу тебе земную жизнь?" Тот ответил: "Да, о Посланник Аллаха". Тогда он взял его за руку и пошел, пока не остановился у помойной ямы, где были головы людей, остатки гнилых костей и лохмотья, испачканные нечистотами. И он сказал: "О Абу Хурайра, эти человеческие головы, которые ты видишь, были, как ваши головы, полны стремлений и стараний в собирании благ земной жизни. И они молили о долгой жизни так же, как молите вы, и так же, как и вы, усердствовали в накоплении богатства и в строительстве земной жизни, а сегодня, как ты видишь, кости их сгнили и тела их истлели. А это - лохмотья одежд, которыми они украшали себя. Сегодня ветер швырнул их в нечистоты. А это - кости их животных, на спинах которых они ездили по странам земным. А эти помои - их вкусная еда, ради получения которой они ухищрялись, вырывая её друг у друга. Теперь её выкинули таким позорным образом, и никто не может оставаться рядом с ней из-за ее зловония. Это - итог дел земной жизни, как ты видишь".

Люди современной "высокоразвитой" цивилизации похожи на жестко запрограммированные автоматы, действующие в условиях тотальной регламентации всего и вся. Абсолютное большинство из них предсказуемы: их жизни, их поведение, мысли. И для этого не нужны выдающиеся способности. Одномерная жизнь одномерного человека одномерного человечества. Все просчитывается и все моделируется. Автоматизация производства, автоматизация потребления, автоматизация мышления, коммуникаций, личностного поведения, социальной и политической деятельности распространяется и на смерть.

"Каждый по-своему встречает свою смерть?!" - "Нет, - говорит эта цивилизация массового производства и массового потребления,- регламентированная, автоматизированная жизнь требует такой же регламентации и автоматизма смерти. Смерть, хотите вы или не хотите, это тоже системный компонент массового производства и массового потребления. Смерть не должна быть личностной тайной, не должна быть выбивающимся за рамки вызовом, не должна быть удивительной, страшной, чудесной, непредсказуемой. В нашем одномерном мире, где господствует плоская определенность, или, по крайней мере, постоянное стремление к определенности предметов и вещей смерть, не может и не должна быть символом иррационального страха перед неизвестным. Смерть в нашем мире должна быть тривиальной, предсказуемой, не страшной и, в общем, бессмысленной".

НЫНЕШНИЙ СОЦИУМ, где господствуют вещи, где и сами люди - всего лишь говорящие и потребляющие вещи, человек-автомат неизбежно должен безостановочно, постоянно, не останавливаясь, бежать от самой мысли о неминуемости и неизбежности личностной смерти.

Каждая материальная вещь, включая информационные образы, в принципе в этом обществе может стать и становится для кого-то божеством, кумиром. Этой вещи будут поклоняться, о ней будут постоянно думать, ее будут постоянно искать, лелеять и холить, она будет незримо или открыто господствовать в сознании и в мышлении.

Обладание вещью или неким множеством вещей, постоянное потребление вещей символизирует в этой цивилизации иллюзорную победу над временем. Новый автомобиль, новый компьютер, новый телефон - это все большая и большая скорость, это образ авангардного продукта, предназначенного только для продвинутых, это принадлежность к некой группе, которая обогнала других…

Иллюзорная победа над временем - это иллюзия победы над смертью. Новый, тотальный миф постоянно строится, конструируется и переформатируется, исходя из того, что мир вещей нескончаем и безграничен. А личностное обладание этими вещами означает вступление, интеграцию, погружение в бессмертный мир вещей.

Реальная, личностная смерть есть вечная загадка - вызов этому преходящему вещному миру, ибо смерть безжалостно взрывает иллюзию "бессмертия потребления". Человек умер в результате рака или инсульта, и все: вдруг сразу куда-то исчезли, пропали роскошные автомобили, дачи, заграничные дома, спрятанные где-то миллионы и миллиарды, бриллианты и картины… Смысл всего этого, ради чего были отданы годы единственной, неповторимой, уникальной жизни, вдруг испарился. Да, вдруг был, и внезапно совершенно исчез. Осталась только бессмысленная, давящая со всех сторон серость - тёмная, равнодушная, постепенно всё проглатывающая…