Константин Кеворкян - Четвёртая власть Третьего Рейха. Нацистская пропаганда и её наследники

На процессе после «пивного путча» генерал Людендорф сказал: «Марксизм нельзя убить из винтовки – его можно победить, только дав народу другую идеологию». Еще в 1925 году на генерала Людендорфа от имени нацистской партии была возложена задача представлять эту новую идеологию на президентских выборах и противостоять «представителю буржуазии» фельдмаршалу Гинденбургу.

Стоит напомнить, что Гинденбург с конца августа 1914-го командовал 8-й германской армией в Восточной Пруссии, где нанес сокрушительное поражение русским армиям под Танненбергом, а с ноября 1914-го он являлся командующим войсками всего Восточного фронта. С августа 1916 года он стал начальником Генштаба, фактически главнокомандующим, получив статус национального героя и прозвище Железный Гинденбург. Оба ветерана Первой мировой войны, культовые фигуры своего времени, схлестнулись в предвыборной схватке. Гитлер обещал Людендорфу полную поддержку, но во втором туре приказал своим людям голосовать за Гинденбурга, полагая, что у того больше шансов на победу (9).

Людендорф не сильно переживал свое политическое поражение, но так никогда и не простил Гитлеру его двуличного поведения. В 1937 году, находясь на смертном одре, он категорически отказался принять фельдмаршальский жезл, пожалованный ему бывшим другом. При этом генерал нехорошо выругался (а как может выругаться немецкий кадровый военный, можно только догадываться) и плюнул на паркет (10). Старый служака имел свое представление о чести, которое сегодня многие теряют в погоне за сенсацией.

Нацисты одними из первых начали использовать сенсационность в политической борьбе. Сенсация в некотором смысле сравнима с рекламой. Только она рекламирует не товары и услуги, а факты, события и личности. Это прекрасно понимал человек, назначенный партией на роль гауляйтера Берлина, – Йозеф Геббельс. Столица Германии считалась вотчиной левых, и поставленная перед ним партийным руководством задача привлечь на свою сторону симпатии избирателей казалась изначально невыполнимой, но Геббельс не унывал.

«Побольше шума – вот самый эффективный метод действий, рекомендуемый оппозиции!» – провозгласил новоназначенный гауляйтер. Геббельс начал со скандала, назначив свой первый митинг в центре «большевистского» района. В феврале 1927 года нацисты расклеили в рабочих кварталах Берлина кроваво-красные плакаты, оформленные «под коммунистов», с крикливыми призывами «готовиться к краху буржуазного государства». То были приглашения на массовый митинг в «Фарус-холл» – общественный центр, расположенный на севере Берлина, в котором коммунисты часто устраивали свои собрания. Сообщалось, что выступит доктор Геббельс с речью на чисто марксистскую тему: «О крушении буржуазного государства». Текст был составлен в стиле прямого обращения к читателю, которого дружески именовали на «ты»: «Ты должен решить эту историческую задачу! Рабочие – это ум и сила общества! Судьба германского народа – в твоих руках!» (11)

Мероприятие, как и планировалось, закончилось грандиозным побоищем, о котором много шумела пресса. Позже Геббельс писал: «Я до сих пор помню сцену, которую не забуду никогда; на подиуме стоял молодой человек из СА, которого я не знал. Он бросал свои снаряды в наступающую красную толпу. Внезапно пивная бутылка, брошенная издалека, ударила его по голове. Широкая струя крови потекла по его лицу. Он с криком рухнул. Но через несколько секунд снова поднялся, схватил со стола бутылку с водой и швырнул ее в холл, где она разбилась о голову его противника» (12).

В результате скандала, закончившегося с прибытием полиции, тысячи берлинцев, которые никогда не слыхали о партии Гитлера и ее целях, теперь узнали о ее существовании. На следующее утро об инциденте и о нацистах кричали все крупные заголовки во всех берлинских газетах. И хотя отзывы оказались враждебными – дело было сделано. За несколько последующих дней 2600 человек подали заявления о приеме в нацистскую партию, а еще 500 человек изъявили желание вступить в штурмовые отряды.

В борьбе за красный Берлин Геббельс выдвинул эффектный девиз «Адольф Гитлер пожрет Карла Маркса», под которым вывел своих людей на улицы. В конце 1920-х годов берлинские улицы принадлежали коммунистам. Нацисты со своими лозунгами и знаменами осмеливались появляться только на грузовиках, с которых штурмовики хором выкрикивали лозунги. Со временем, в результате десятков уличных боев и множества убитых, улица очутилась под контролем нацистов, и непосредственная заслуга в этом принадлежала главному вдохновителю коричневого наступления – «маленькому доктору» (как называли Геббельса соратники).

Иногда столичный гауляйтер даже проявлял своеобразное чувство юмора. Так, чтобы сорвать премьеру знаменитого антивоенного фильма «На Западном фронте без перемен» (по роману Э.М. Ремарка), подручные Геббельса неожиданно запустили в зрительный зал белых мышей и ужей. Элегантная публика, собравшаяся на премьеру, оказалась шокирована и напугана. А на улице тем временем проходила многотысячная демонстрация нацистов, протестующих против показа фильма. В конце концов, власти фильм запретили.

А если было необходимо для дела, Геббельс спокойно и нагло врал. Так в июне 1932 года он публично утверждал: «Мы не получаем никаких средств ни от банков, ни от фондовых бирж, ни от олигархов. Как партия рабочих мы вынуждены финансировать сами себя» (13). Однако, как один из ведущих политических руководителей партии, Геббельс понимал, что каждое слово этой тирады – ложь. Люди осведомленные знали, что через молодого человека по имени Отто Дитрих (он стал впоследствии пресс-секретарем Гитлера), у которого имелись семейные связи в Руре, Гитлер познакомился с миллионером Эмилем Кирдорфом. Кирдорф вместе с крупнейшим магнатом Фрицем Тиссеном стал оказывать нацистам весьма солидную финансовую поддержку, что серьезно подтолкнуло развитие партии.

Затраты нацистской партии на последнем этапе перед ее приходом к власти (на пропаганду, на СА, на выборные кампании, аппарат, предвыборную борьбу, авиарейсы и т. д.) составили около 300 миллионов марок. Впрочем, некоторые исследователи оценивают расходы в более скромную сумму – от 70 до 90 миллионов марок (14). Но и это немалая цифра.

Одним из решающих моментов в борьбе Гитлера за власть стал его доклад в «святая святых» промышленных кругов – Дюссельдорфском индустриальном клубе в «Парк-отель». Позже Тиссен подтвердил: «Я действительно связал Гитлера со всеми рейнско-вестфальскими промышленниками» (15). «7 января 1932 года Гитлер произнес речь, длившуюся почти два с половиной часа в «Индустриклубе» в Дюссельдорфе. Речь произвела глубокое впечатление на собравшихся промышленников, и в результате в кассу национал-социалистической партии хлынули крупные вливания из промышленных концернов» (16). Два основных тезиса его речи состояли в том, что: