Ольга Панкова - Азбука современной философии. Часть 1

Рисунок 3. Нестандартные варианты заполнения Жизненного Контура.

Ошибся тот читатель, который посчитал, что яркое, живописное и выделяющееся оперение автоматически определяет «птицу» в разряд популярных, известных людей – это далеко не так. Не без горечи вынуждена заметить, что современные знаменитости, или звёзды, – это те же самые вороны, голуби и воробьи, только с позолоченными клювами, повязанными на шею бантиками и лапами, выкрашенными в ядовито-оранжевый цвет. Не наружные признаки – исключительная внешность или недоступные другим атрибуты успешной жизни – выделяют людей из массы прочих, а признаки сугубо внутренние; а уж последние, в свою очередь, оказывают существенное влияние на все внешние проявления человеческой личности.

Наоборот, в отличие от людей популярных и знаменитых, человеческих особей с нестандартным заполнением Жизненного Контура общество признаёт крайне редко и неохотно. В основном они либо раздражают окружающих, либо вызывают у них жалость, либо и то, и другое сразу. Поведение человеческого большинства по отношению к таким людям сродни поведению стаи голубей, в середину которой приземлилась райская птичка: в лучшем случае экзотическую гостью голуби предпочтут демонстративно не замечать, в худшем – заклюют насмерть.

Обыватели называют таких нестандартных личностей «белыми воронами» или «пришельцами с другой планеты»; советуют им «не выпендриваться», «угомониться», «перестать быть максималистами», «наконец, повзрослеть» – и это самые мягкие и допустимые в книжном контексте эпитеты. Люди, принадлежащие к общественному большинству, изводят своих странных собратьев нравоучениями и нотациями; спорят с ними до хрипоты и ругаются с ними, используя площадную брань; не понимают их и избегают; при встрече переходят на другую сторону улицы или, если приходится общаться, общаются напряжённо и холодно; обижаются на них не на жизнь, а на смерть; рвут всяческие отношения и хлопают дверьми; и так далее, и тому подобное. Надо признать, что и «экзотические птички» в долгу не остаются – все перечисленные выше действия исходят и от них тоже. В общем, общение «птицы» с рисунка 3 с «птицей» с рисунка 2 происходит таким образом, что очень скоро и та, и другая оказываются доведены до состояния, как говорят в народе, белого каления .

Кажется, что каждая из сторон, отчаявшись убедить другую в правильности своего взгляда на жизнь, намеренно дистанцируется, позволяя шириться и расти взаимному непониманию. Да и как обыкновенная «ворона» может понять свою знакомую, «птичку весёленькой расцветочки», когда последняя отказывается вдруг поздравлять первую с юбилеем, мотивируя это тем, что годы земной жизни празднованию не подлежат? Всегда подлежали, думает «ворона», а теперь вдруг перестали – с чего бы это? Как каждый из «стайки воробьёв», находящихся на службе в церкви, может не взглянуть искоса на странного «пернатого» индивидуума, который не крестится, не клонит головы, не целует икон – то есть не исполняет всего того, ради чего он, по мнению «воробьёв», как раз сюда и пришёл? Ему что, думают «воробьи», трудно быть как все – зачем он противопоставляет себя другим? Как семье милых и добропорядочных «голубей» убедить своего чудного и диковатого родственничка – «птицу расцветки «октябрьские сумерки в берёзовой роще» – не выделяться так демонстративно среди прочих, а жить так, как живут все, или хотя бы притвориться, что живёшь как все , – иначе ничем хорошим подобная, странная , жизнь не кончится?

Литературные примеры только подтверждают сказанное выше. Дон Кихот, Пьер Безухов, Владимир Дубровский или тот же кузнечик из сказки Джона Чиарди, в которого по неизвестной причине влюбилась вдруг сестра муравья:

Но такое благожелательное поведение муравьиной сестры – это, скорее, исключение из общепринятых норм человеческого общежития. В основном жизнь людей, непохожих на остальных, а особенно если эта непохожесть имеет духовные корни, протекает в одиночестве. Людям материального склада и устоя, людям с обыкновенным заполнением Жизненного Контура сложно взаимодействовать с личностями духа, с теми, кто имеет сформированный и устоявшийся нестандартный окрас Жизненного Контура.

Срединная, центральная часть человека, или область духа, как правило, противостоит его физической, внешней оболочке. Противостоит хотя бы потому, что дух стремится воспарить ввысь, стремится подняться в небеса, к Богу, жаждет Его познать и ощутить; тело же, наоборот, стремится вниз, к земле, тело настроено на взаимодействие с землёй, влечётся к ней, знает и понимает свою земную обитель. В конце концов, как дух, так и тело сполна получают по заслугам, получают именно то, к чему стремились: дух – небеса, а тело – землю. Но таков конечный итог, выраженный в смерти человека. В процессе жизни почти невозможно с одинаковой полноценностью развивать в себе и ту, и другую сторону – приходится отдавать предпочтение какой-либо одной.

С физической стороной всё ясно: вершина применения осязаемых, вещественных стремлений и усилий человека лежит в сфере материальных благ – чем больше финансовое состояние человека, или, попросту говоря, чем больше у него денег, тем более удавшейся считает он собственную жизнь. С духовными потребностями всё обстоит гораздо сложнее и непредсказуемее. Взять хотя бы такую удивительную духовную особенность человека: человеческий дух с наибольшей силой крепнет и возвышается в условиях катастрофической бедности, а то и вовсе нищеты. Но, пережив многое и лишившись многого на земном, физическом плане бытия, человеческий дух, возвысившись и осознав свою силу, свою мощь, свою благую направленность, своё предназначение, своё умение сострадать людям, понимать и любить мир, уже не сворачивает с выбранного пути.