Ярослав Смирнов - Вспышки

В деревне у меня было два приятеля: это Серёга Свинороев (не правда ли очень необычная фамилия?) и Александр Шурыгин. Сергей был отвязным хулиганом и баламутом, но очень умным парнем – постоянно что-то конструировал и изобретал. Вместе с Александром они были, не разлей вода, да и как не быть, когда в самой деревне, откуда родом моя мама молодёжи практически не было, все разъехались по городам и весям в поиске лучшей жизни. Деревня оживала только летом, когда все приезжали погостить к своим дальним родственникам. В начале двухтысячных годов я узнал от своей двоюродной сестры, которая вместе училась в одном классе с Сергеем, что тот попал в автомобильную катастрофу и погиб. Что стало с Александром, мне неизвестно.

Ещё всплывает в памяти один эпизод, связанный с летом в деревне – это когда я играл в так называемые «ножички». Для тех, кто не знает, поясню. Это когда ты берёшь ножик и кидаешь его в землю так, чтобы тот с первого раза воткнулся. На дворе было лето, да и заняться было нечем, и, коротая время, я иногда играл в эту игру. Ну, и на свою беду, доигрался – воткнул себе ножик в большой палец ноги, так как играл босиком. Крови было на удивление мало, и рана достаточно быстро зажила.

Ну и, конечно же, стоит ещё упомянуть о нашей поездке на машине к родственникам в Таллинн. Это тоже очень сильно отложилось в памяти – саму дорогу я не очень помню, а вот старый город и смотровую площадку я запомнил надолго. Несмотря на то, что Эстония тогда входила в состав СССР, это всё равно была совсем другая страна: одежда, манера разговаривать, еда, да и многие другие факторы, которые различались даже в больших столицах, таких, как Ленинград и Москва, не говоря уже о провинции. Это был другой, красочный мир и глоток свежего воздуха для нас.

И, собственно, о школе: наверное, это было сродни шоку. Когда всё в первый раз, много людей, непонятные учителя пытаются тебе что-то донести – настоящий стресс. Я, если честно, практически не помню, как учился с первый по третий класс. В моей памяти сразу всплывает только четвертый, когда мы учились во вторую смену и приходили на занятия к часу дня. Перед школой я смотрел разные фильмы на видеомагнитофоне: трилогию «Индиана Джонс», «Универсальный солдат», «Монашки в бегах» и другие. И, конечно, запомнилась школьная форма, одинаковая для всех, чтобы никто не выделялся своей индивидуальностью. Хотя я уже тогда на свой школьный пиджак навешивал разные значки и булавки, что-то писал шариковой ручкой на портфеле, который терпеть не мог, поэтому позже заменил его на рюкзак, с которым ходил вплоть до техникума. Кроме того, в школе я посещал группу продлённого дня – это когда после занятий, ты остаешься в школе в специальном классе и ждешь, когда родители придут и заберут тебя. Всё то же самое, что в детском саду.

Ещё у меня был классный велосипед «Школьник». Цвета морской волны, как бы сейчас его назвали медийные проститутки из «ящика», заменяя обычный синий цвет на коммерческий термин, чтобы что-то быстро продать. Я обклеил его разными наклейками и переводками, обвесил катафотами и накрутил разноцветную проволоку на спицы. Велик получился, как бы сейчас сказала молодежь, хипстерский. Я на нем гонял практически каждый день по нескольку часов, нарезая десятки километров по району. Если я не ездил на велосипеде, значит, мы играли в «квадрат» – очень классную игру. Кто хочет узнать о ней больше, советую загуглить и почитать об этом увлекательном спортивном процессе.

В школе у нас были свои игры: это «Конный бой» и, конечно же, «Сифа». Опять же, чтобы не расписывать все подробно и «лить воду», советую снова обратиться за помощью в интернет. Помимо развлечений были и серьёзные занятия: в четвёртом классе меня взяли в школьный хор, но закончилось это практически сразу, я присутствовал всего на двух занятиях и дальше дело не пошло. Не нравилось мне петь то, что от нас требовали. Ещё мы всем нашим классом снимались в документальном фильме, посвященном русскому народному творчеству. Подробных деталей съёмок я не помню, запомнились лишь слова режиссёра, который просил не смотреть в камеру, чтобы всё выглядело естественно. После завершения съёмок и монтажа мы ездили на студию «Ленфильм» смотреть это произведение. Как оно называется, я не помню, хотя сейчас бы я этот фильм с удовольствием бы посмотрел.

Ещё я занимался боевыми искусствами, а точнее тхэквондо. Отец записал меня на секцию, все занятия проходили в спортивном зале нашей школы. Хватило меня ненадолго – всего на два года. Не очень помню причину, по которой я туда перестал ходить. Но думаю, это было уже связано с тем, что распался Советский Союз. Хотя я и успел поучаствовать в соревнованиях, а в 1992 году мы с отцом ходили на чемпионат мира по тхэквондо в СКК.

Одним из негативных воспоминаний, связанных со школьными годами было то, что я постоянно с кем-то дрался. Я лупил всех своих одноклассников, ничем не утруждая себя. Любое неуважение в мою сторону, любая фраза, которая, по моему мнению, меня оскорбляла – и оппонент сразу получал в лицо. Одно время весь класс даже объявил мне бойкот и около двух недель все со мной не общались. Я не расстроился – мне было всё равно, если учесть, что из всего класса плотно я общался всего с несколькими людьми. Да и во дворе такая тактика тоже продолжала действовать с некоторыми приятелями. Я не смотрел ни на возраст, ни на комплекцию – я просто давал в морду, когда считал нужным.

В четвертом классе нас приняли в октябрята – это было неожиданно, как снег на голову. Впрочем, на нас это никак не отражалось, лишь только значок с юным Владимиром Ильичом появился на моей школьной форме. В пионеры нас уже не успели принять – рухнул Советский Союз. Тогда же в нашу страну хлынули «буржуйские» товары, на которые мы «молились»: водка «Black death» и «Rasputin», шоколадки «Snickers» и «Mars» и, конечно же, жвачки «Turbo» и «Donald duck». Мы все коллекционировали фантики от этих жвачек и обменивались ими. Кроме них, я коллекционировал алюминиевые банки из-под пива и разных газированных напитков. Мой отец работал в ленинградском торговом порту и этого добра там было навалом. Также я коллекционировал и пустые пачки из-под сигарет. Большую часть занимали импортные, которые отец приносил мне с работы, так как в нашей стране ещё не было большого выбора.

Вспоминая последние годы «совка», стоит упомянуть развитие и появление новых детских передач, таких, как «Бросайка», «В гостях у Паутиныча», «Большой фестиваль», а позже – «До 16 и старше». Сейчас такого телевидения уже нет, и не будет. Как яркий пример можно привести передачу «Спокойной ночи, малыши», не один десяток лет транслируемую по первому каналу, которую сначала перенесли на отдельный телеканал, а после и вообще убрали.