Т. Агейчева - Феномен интеллигенции в литературе начала XX века. Концепция интеллигенции Р. В. Иванова-Разумника. Сборник статей

И последнее, имеющаяся на сегодня литература об Иванове-Разумнике в очень малом количестве представлена работами историческими. В основном, им занимаются философы и литературоведы, или историки литературы. М. Г. Вандалковская, Я. В. Леонтьев, может быть, Ж. Шерон, и при этом, для М. Г. Вандалковской Иванов-Разумник персонаж второстепенный, – вот, пожалуй, скромный список авторов-историков.

Две книги имеют принципиальное значение для исследования идейного содержания творчества Иванова-Разумника. Первая, как называл её сам автор, юношеская работа – «История русской общественной мысли». (В первом издании у книги имелся подзаголовок «Индивидуализм и мещанство в русской литературе и жизни»). В этом сочинении Иванов-Разумник представил собственную концепцию содержания и смысла человеческой истории, определение термина исторического прогресса, его движущих сил и сил, противодействующих позитивному развитию. Главное действующее лицо книги – интеллигенция, ее антипод – мещанство. Борьба между ними – одна из составляющих исторического процесса. Выработка, в том числе и интеллигенцией, новых духовных ценностей – его смысл. Эти процессы отражены, естественно, в развитии общественной мысли, а отражение последней, в свою очередь, литература.

Таким образом, уже первый монографический опыт Иванова-Разумника – это заявка на некое цельное, комплексное философское, историческое, политическое и литературоведческое исследование. Первое издание книги увидело свет в 1906 году (хотя на титульном листе значится 1907 год). «История русской общественной мысли» имела успех и переиздавалась еще четыре раза. Последнее, пятое издание состоялось в 1918 году, преобразовавшись из двухтомника в сочинение в восьми томах. Дополнения, которые Иванов-Разумник вносил в новые издания, не носили принципиального характера. Текст, как, к слову, и во всех остальных работах не перерабатывался, но механическими вставками расширялись отдельные сюжеты либо добавлялись очередные главы по мере появления новых фактов политической и литературной жизни, а какие-то кусочки текста могли быть изъяты.

Так, например, в сравнении с первым, в последнем издании значительно объемней стал раздел, посвященный творчеству Пушкина и Лермонтова, появился раздел о декабристском движении с подробнейшим очерком об источниках, эволюции декабристских взглядов и движения в целом. В издании 1918 г., во-первых, расширился и, во-вторых, иначе структурно оформился материал об эпохах 1830-х, 40-х, 50-х гг.

Если в 1906 г. в один раздел были объединены материалы о 30-х и 40-х гг. XIX в., то к пятому изданию раздел о 1830-х гг. выделился в самостоятельный с подробной характеристикой идейных течений и историей общественно-политических кружков того времени, а в следующую часть ушли и объединились сюжеты об идейных движениях 1840-х и 50-х гг.

В разделе «Западники и славянофилы» в издании 1918 года есть немаленький кусок, где подробно изложены и проанализированы взгляды П. Я. Чаадаева, чего не было в первом издании. В последней версии появились совсем новые разделы о декадентстве и символизме. Напротив, не дожил к 1918 году малюсенький, в 1,5 страницы, кусочек о П. И. Новгородцеве из главы об идеалистическом индивидуализме.

Если принять во внимание общий объем книги (в издании 1918 г. 8 томов, от 100 до 200 страниц в разных томах) и хронологические рамки исследуемого периода (с конца XVIII в. до начала XX в., февральской революции), то изменения в тексте весьма незначительны.

Ряд монографий двадцатых годов представляют собой изданные отдельными книгами главы из «Истории русской общественной мысли». В 1920 г. вышли: в Берлине – изданное брошюрой введение к «Истории…» под названием «Что такое интеллигенция?» и в Петрограде раздел из восьмой части издания 1918 г., названный в новой транскрипции «Русская литература XX века (1890—1915)». А в 1923 г., снова в Берлине, практически без изменений были изданы с заголовком «Русская литература от семидесятых годов до наших дней» последние четыре выпуска все того же пятого издания «Истории русской общественной мысли».

Вторая, после «Истории…”, в той же степени важная для понимания и самого Р. В. Иванова-Разумника, и характера его идей, книга – «О смысле жизни». Она увидела свет двумя годами позже «Истории русской общественной мысли», в 1908 году. Также как и «История…» не единожды переиздавалась. В 1910 году вышло второе издание «О смысле жизни», а в 1920 году в Берлине – третье.

И логически, по смыслу, и тематически, она является продолжением «Истории русской общественной мысли». Есть прямое указание на то обстоятельство, что две книги – «История русской общественной мысли» и «О смысле жизни» – связаны между собой. В сноске к основному тексту говорится: «История русской общественной мысли – индивидуализм в смысле примата личности; это одна из модификаций имманентного субъективизма <���…> тесная идейная связь с настоящей работой <���…> факт, который нам хотелось бы особо подчеркнуть» 9 9 Иванов-Разумник Р. В. О смысле жизни. Фёдор Соллогуб, Леонид Андреев, Лев Шестов. СПб., 1908. С.257—258. .

И в связи с этим для выстраивания общей методологической схемы, которой для анализа самых разных процессов пользовался Р. В. Иванов-Разумник, имеет смысл, пренебрегая временем выхода в свет его базовых произведений, на первое место определить именно книгу «О смысле жизни», а не его «Историю…».

Структура книги трехчастна. В первом, 1908 г., издании «О смысле жизни» имелся еще подзаголовок «Федор Соллогуб, Леонид Андреев, Лев Шестов». Рассмотрение творчества этих писателей, точнее, вопроса о том, как каждый из них определял для себя смысл человеческой жизни, а еще точнее, насколько близко каждый из них подвигался к имманентному субъективизму – центральная часть работы. Во вступительной части Иванов-Разумник пытался обосновать недостаточность для решения вопроса о смысле жизни всех существовавших прежде философских и мировоззренческих подходов, от религиозного или мистического до всех вариантов позитивизма, и делал заявку на свое, оригинальное и универсальное решение. Третья часть содержала и краткую схему самого имманентного субъективизма, и краткий исторический очерк о том, как на разных этапах развития русской общественной мысли и литературы он проявлялся, и, наконец, проповедь имманентного субъективизма как единственно верного пути к разрешению вечных проклятых вопросов и отказа от бесплодных поисков объективного смысла жизни.

К изданию 1920 г. «О смысле жизни» сохранила структуру, но претерпела ряд технических преобразований. Первая, размытая содержательно, часть была заменена статьей «Еще раз о смысле жизни» 1909 г., не единожды уже опубликованной, которая была схематичной до дидактичности и очень определенной в смысле постановки вопросов и формулирования ответов. Соответственно, и последняя часть во избежание повторов была приноровлена к изменившемуся введению. Налицо обычная для Иванова-Разумника практика не домысливания и творческой переработки, а лишь перестановок технического характера в «дополненных и переработанных» изданиях.