Борис Каллагов - Нормальные все пацаны

– Это долго рассказывать.

– А мы я думаю, никуда не спешим. У тебя какие планы на сегодня?

– Особенно никаких.

– Тем более; я с удовольствием послушаю.

– Ну, если это интересно… Хотя давай сначала что-то закажем, а то кроме утреннего чая я сегодня ничем мой организм не баловал. Девушка, можно вас…

– Да брат, выгладишь ты на все сто…, и манеры – как у английского лорда.

– Ты я смотрю тоже – не похудел

– А…, брось ты; с такой жизнью. Это ж, сколько лет мы с тобой не виделись Андрей?

– Давно не виделись Дима, давно. Я с родителями уехал в Литву, в Вильнюс, в девяносто четвертом; почти семнадцать лет. В Вильнюсе, у дяди – брата отца, довольно крупная фирма была строительная. Я больше года у него проработал, на фирме; но честно говоря, мне у него не очень нравилось. И не только в смысле заработка; там и без этого хватало своих несуразностей… Да и рынок жилья там давно сложился; плюс конкуренция. Перспективы были туманные

А фамилию и имя уже переправили канадцы: был Андрей Михайлович Петровский – стал Эндрю Майкл Петерс. Там с этим без проблем.

– И давно там живешь?

– Границу Федеративного государства в составе Содружества наций официально пересек шестнадцатого марта девяносто шестого года и через четыре года получил гражданство. Сейчас живу и работаю в Торонто,

слышал, наверно про такой город?

– Конечно. Хоккейный клуб там, знаменитый

– Хоккейный клуб тоже есть…, в « местности где деревья растут из воды»

– Что…, что ты говоришь?

– Так переводится название города Торонто с индейского – «местность, где деревья растут из воды».

– Красиво звучит. Ну и как там жизнь…, в этой самой местности?

– Нормально. Жизнь как жизнь. Кто хочет работать и нормально жить – там можно. Проблемы были только с языком, и то в первое время. А через пару месяцев… Ну ты же знаешь – мы не совсем бесталанный народ.

– Бог нашу землю талантами не обидел – дополнил Дмитрий.

– Устроился сначала в фирму по продаже строительного оборудования: слабенькая была – хозяин вообще ее хотел закрывать, но я уговорил его вложить средства в собственную производственную базу, и…, получилось неплохо. Естественно – и мой авторитет, я стал ведущим менеджером. Потом мы увлеклись еще и поставкой сельскохозяйственной техники, ну а там сам понимаешь – нормально! Спустя пару лет я стал партнером шефа.

А в пятом году вместе с сыном шефа мы создали инвестиционную компанию Центр естественных или природных инвестиций, Синай (CNI) – по английский.

– Так ты теперь настоящий бизнесмен.

– Можно и так сказать; только это не бизнес по-русски. Там репутацию терять нельзя, не поймут. Вкладываем средства в развитие производства естественных энергоносителей: солнце, ветер, энергия моря…, всего хватает.

– И прибыльно?

– Ничего так…, держимся. Вся Европа переходит на естественные энергоносители. Понимаешь, какие перспективы.

– Да, перспективы думаю хорошие.

– У нас есть свои представительства в Стокгольме, Хельсинки, а в прошлом году открыли у вас, в Петербурге. Так что – работы хватает.

– А в наши края ты как…, ностальгия?

– А почему нет. По-моему здесь не должно быть иронии.

– Да, наверно. Можно и так. Я был пару раз за границей, но клянусь тебе – больше трех недель, ей-ей: нигде не выдерживал. Домой тянет, хочется родным воздухом подышать.

– А сам говоришь…. Давай Дима, за встречу!

– За встречу, и возвращение домой: будь здоров Андрей!

– Спасибо, взаимно. Я хоть и в режиме ограничения, но рюмку себе позволю. Да и тебе она тоже не повредит. Ну, будем!

– Не говори, я еще после вчерашнего…

Старые друзья осушили свои рюмки и за трапезой продолжали дальнейшей разговор.

– А что у тебя вчера было? – спросил Андрей

– В гостях пришлось сидеть, в обязательных. На юбилее у одного местного бандита.

– У бандита?

– Ну да. Правда, у бывшего. Прежде он крышевал водочную мафию в крае и местный авторынок, а теперь уважаемый член общества: директор нового городского оптово-розничного рынка, меценат, спонсор, и собирается баллотироваться в будущем году в городское заксобрание. Но поседели там «на славу»!

– На славу – это как?

– Прилично, до конца – «до нельзя», ударение на первую гласную. Бывает такое у нас теперь тоже. Кстати, а ты как – то по другому стал говорить, Андрей, я только сейчас заметил.

– По другому…?

– Слова долго подбираешь и местами их меняешь

– Пятнадцать лет в других краях могут многое и многих изменить. Впрочем, что мы все обо мне и обо мне. Ты то, как Дима? Как семья, родители, дети? Слышал – ты большим человеком стал: депутат, член парламента, …, карьеру себе сделал.

– Какую карьеру, о чем ты? Хотя есть, конечно, кое-что, но это больше заслуги моей благоверной. Ты знаешь наверно – это моя вторая.

– Нет, не знал.

– С первой я сильно залетел, на полную катушку. Не вчера это было; ну ладно…, чтоб разговор между нами!

– Разумеется.

– Меня тогда крупно подставили, некоторые друзья – товарищи…, по бизнесу. Вспоминать сегодня и то противно, хотя почти десять лет уже прошло. Да и сам я дурака хорошего тоже свалял. Увлеклись тогда игрой в приватизацию, слышал, наверное, про наши лихие девяностые; хотели один крупный местный военный завод под себя…, а он оказался под контролем серьезных ребят. Очень серьезных…

– Понимаю.

– Мы там кое-что взяли, а оказалось – не надо было.… Ну, и влетели мы там по полной программе. Все понятно разбежались. Моя благоверная, так первая сорвалась отсюда в Москву со своим папашкой, и с концами там… Только через пять лет объявилась. Остальные тоже попрятались по щелям, и остался я один; предстал как организатор. И получил я тогда по полной – целых двенадцать лет. Если бы не отец моей нынешней – куковать мне по сей день в местах не столь отдаленных. Спасибо ему, он сам бывший судья – добился пересмотра дела и смягчения приговора; так что меньше чем через два года я был на свободе. А когда разобрался – дочка его за меня больше просила. Может ты ее даже помнишь, она с нами вместе училась, на год позже кончала институт, но по архитектуре: маленькая такая была, смешная, кудрявая хохотушка.

– Не помню Дима, честно.

– Ничего, выберем время я тебя познакомлю. Кстати ты надолго в наши края?

– Точно пока не скажу; обстоятельства – от них зависит. Не меньше недели, думаю. Хотел бы многих кого из наших увидеть. И из школы и из института. Ты наверно помнишь – в этом году исполняется, что мы окончили двадцать лет назад школу и двадцать лет тому как институт.

– Черт возьми, а ведь точно: двадцать после института и двадцать пять после школы. Ну и память у тебя Андрей. А ведь это дата – двойной юбилей. Вот бы собраться – хотя бы тем, кто остался здесь в городе