Александр Романов - Шагавший по лезвию. Михаил Булгаков

Русский язык – богатейший дар культуры наших предков. Однако, как и способности мозга, которые подавляющее большинство людей задействуют лишь на несколько десятков процентов, сила русского языка многими из авторов также используется лишь на малую часть своего гигантского потенциала. Люди все чаще стремятся сокращать слова, заменять их жаргоном, а то и вовсе экспрессивными непристойностями, в попытках сделать прозу реалистичнее, усилить эмоциональную составляющую мысли. При этом, к сожалению, очень часто страдает художественная, лексическая и смысловая составляющая. Экспрессия у некоторых авторов часто переходит все мыслимые и немыслимые границы. Крайней точкой подобной «грязной окраски» конечно же, являются выражения нецензурные и непристойные. А тем временем русский язык предоставляет столь богатую палитру возможностей для того, чтобы сделать нашу речь и письмо красивее, образней, возвышеннее. В ситуациях, когда нам необходимо быть вежливее и тактичнее (а это должно происходить всегда, когда мы адресуем нашу мысль широкому кругу лиц), писателю рекомендуется прибегать к применению эвфемизмов, стилистически нейтральных слов или выражений, употребляемых вместо синонимичной языковой единицы, которая может представляться слушающему (читающему) неприличной, грубой, резкой или нетактичной. Термин «эвфемизм» применялся еще античными авторами, он происходит от греческих слов «хорошо», «молва», «речь». Первоначально он толковался как произнесение «слов, имеющих хорошее предзнаменование, воздержание от слов, имеющих дурное, благоговейное молчание». В современной лингвистической литературе присутствуют различные толкования понятия «эвфемизм», но в большинстве из них в качестве основного признака эвфемизма рассматривается его способность заменить, «завуалировать» неприятные, либо нежелательные слова или выражения. В конечном итоге главная цель эвфемизации художественного произведения является стремление избегать конфликтности при осуществлении любых форм общения людей и это, конечно же, в полной мере относится к ситуации писатель-читатель. Мало кому из нас нравится, когда с ним общаются бестактно, невежливо и бескультурно. Иными словами, мне нравится, когда автор старается избегать резких, грубых слов, которые могут быть неприятны читателю. Какими бы значимыми не были другие параметры прозы, я никогда не смогу оценить ее достаточно высоко, если в тексте будут применяться грубые, нецензурные и матерные выражения. Ведь, кто если не писатели, обязаны воспитывать хороший литературный вкус и умение владеть красотой речи?

Мои жесткие комментарии к книгам не придирки, а скорее откровенные результаты дегустации шеф-поваром лакомств, приготовленных в соседнем ресторане. Открыв перед собой очередное блюдо и учуяв приятный аромат его названия, я почти как мальчишка истинно надеюсь на лучшее, на то, что мои вкусовые рецепторы будут польщены взрывом наслаждения от его вкушения и ровно так же, как мальчишка, я безмерно расстраиваюсь, если красиво названное блюдо от якобы именитого и признанного шеф-повара на поверку оказывается лишь жареной картошкой или, что даже еще хуже, штампованным гамбургером. Приходя в ресторан к другому шеф-повару, полагаю, я вправе ожидать чего-то особенного, в праве ожидать, чтобы меня удивили.

Я совсем не боюсь почувствовать зависть к литературному таланту и высоте полета мысли другого автора, напротив, ощутить разочарование от прочитанного – вот что есть для меня самая большая трагедия.

Кроме моей общей оценки творчества писателя, я обычно дополняю свои эссе «Заметками на полях», где я подробно разбираю каждое, считающееся значительным, произведение автора в отдельности.

Михаил Булгаков родился в Киеве на рубеже веков и эпох, 15 мая 1891 года. Окончив гимназию в шестнадцатилетнем возрасте, он поступает в университет и проходит обучение на медицинском факультете. В эти годы он еще даже и не помышляет о литературе и не имеет ни малейшего понятия о том, какой необычный разворот в его жизни готовит ему судьба. В 1916 году он заканчивает обучение в университете, после чего переходит работать в госпиталь. Летом этого же года, он получает свое первое назначение и отправляется в село Никольское, в небольшую земскую больницу, расположенную в Смоленской губернии. Именно здесь к нему неожиданно приходит мысль написать первые рассказы и из небольших отрывков он создает «Записки юного врача», в которых рассказывает о жизни в небольшом провинциальном городке.

Спустя два года он решает вернуться в родные края, однако там его поджидает черная полоса. В феврале 1920 года Булгакова настигает тиф. С трудом вылечившись, писатель путешествует во Владикавказ, а затем переезжает в Москву, которая сразу покоряет его сердце. Он находит себе работу в качестве секретаря в Главполитпросвете при Наркомпросе под руководством супруги Владимира Ильича Ленина. Однако уже в 1921 году Главполитпросвет расформировывается и писатель начинает работать с издательствами «Гудок», «Россия» и «Рабочий». В 1923 году ему удается выпустить свое произведение «Записки на манжетах». Он постепенно становится участником нескольких пользовавшихся популярностью литературных кружков. В Москве рождаются три первые сравнительно небольшие по размеру, повести фантастического содержания («Дьяволиада», «Роковые яйца», а позже в 1925 году и острая, политическо-сатирическая – «Собачье сердце»).

Однако здесь же, в столице, Булгакова начинает настигать чувство отстраненности от устоявшейся к тому времени пролетарской политической системы. Чем больше он развивается душевно и профессионально, тем больше начинает чувствовать себя чужим и по причине того, что не родился в Москве и что самое главное, потому что психологически и культурно не вписывается в царящие в литературной (и не только) Москве «твердолобые» порядки. В его записках и репликах все чаще проскальзывает сожаление о том, что подавляющая часть прослойки интеллигенции была беспощадна вырезана (в том числе буквально) взявшим власть коммунистическим режимом. И чем дальше, тем все более явственно становятся заметны эти нотки и в его полноформатных произведениях. В «Дьяволаиде» герой противопоставлен бюрократической системе, в «Роковых яйцах» показана нерасторопность и косность мышления новых большевистских чиновников, а запрещенная в последствии на многие годы, повесть «Собачье сердце» и вовсе бьет крупнокалиберными орудиями (устами Профессора Преображенского) по самым больным местам установившегося режима, идеалы и главное методы которого становятся Булгакову все более и более чужды.