Дмитрий Новоселов - Форс-мажор

- Мы не работаем с чужими деньгами, - сказал Спарыкин.

- Очень хорошо, но иногда без кредита невозможно увеличить оборот.

- Мы не работаем с чужими деньгами, - жестко повторил милиционер.

- Ладно, ладно. Я еще хотел бы попросить вас не оставлять у меня в тылу стукачей, - я не дал им возможности вставить ни слова. - Человек, наделенный такими полномочиями, будет чувствовать себя значительной персоной. Более значительной, чем я. Возможен конфликт. Я захочу его уволить, вы мне скажете: нет. Тогда конец моему авторитету.

- Ты любишь власть, - сказал подполковник.

- Я хочу выполнить порученную мне работу и заработать деньги. Я вам сам буду все докладывать. При больших суммах советоваться. Все будет открыто.

Только сейчас я заметил, что блюдце опустело, колбаса кончилась, а Спарыкин наконец перестал жевать. Лишь у меня и у Нели чай оставался нетронутым.

- Еще? - спросил я у подполковника.

- Да.

Неля наполнила чашку.

- Пока у меня вопросов нет, остальное по ходу дела, - сказал я.

- Без консультации с нами кадровые вопросы не решай, - сказал Спарыкин, подтвердив мою догадку на счет стукачей. Меня от него тошнило, я еще до конца не понял почему, но уже кое-что стало вырисовываться, уже появилась смутная догадка.

- Вы хотели выслушать какие-то мои соображения, - сказал я.

- Даже не знаю, что сказать, - осторожно произнесла Неля. Она вопросительно посмотрела на Спарыкина.

- Еще рано что-либо говорить, - сказал я. - Я еще не знаю схемы.

- Какой схемы? - спросил подполковник тоном тупого ученика.

- Схемы, по которой «Дисконт» приносит прибыль. Я, например, не знаю, почему ваша водка дешевле чем у других дилеров. Схемы ухода от налогов, наконец. Я еще ничего не знаю. Поэтому говорить о стратегии или тактике моей работы еще рано.

- Принято, - неожиданно добродушно сказал подполковник. - Я только одно хочу тебе сказать, парень: не бойся.

- Чего? - поинтересовался я.

- Ничего, - в его голосе послышались нотки крестного отца мафии, контролирующей небольшую деревню. Он положил мне правую руку на колено и проникновенно посмотрел в глаза. - Один раз испугаешься - можешь испортить себе всю жизнь.

- Не понял, - сказал я.

Он многозначительно прищурился и смачно закурил. Может, их специально учили таким замашкам какие-нибудь ментовские психологи на каких-нибудь специальных ментовских курсах, только его ужимки на меня не действовали.

- Если ты что-то знаешь, скажи мне, не бойся. Если ты о чем-то догадываешься, тоже скажи мне. Понимаешь… - он сделал вид, что задумался. - Вот представь себе такую ситуацию. Тебе семнадцать лет, ты влюблен в девушку, но боишься подойти к ней и сказать об этом. Ты крутишься вокруг да около, дурачишься, ведешь себя как полный идиот, но подойти и сказать три слова не можешь. Проходит время, окончена школа, институт, техникум, не важно. Вы расстаетесь. И встречаетесь в сорок лет. Представляешь? Случайно, на улице. Она так же прекрасна, как двадцать лет назад, свежая, стройная, умная. Начинаете разговаривать. Ты говоришь: «Я ведь был в тебя влюблен по уши». А она отвечает: «И я в тебя». Вы смеетесь с грустью в глазах, вспоминаете старых друзей, и расходитесь, даже не обменявшись телефонами. Потому что понимаете - в этом нет никакого смысла. Ты идешь домой и бесишься, потому что у тебя дома сидит сварливая бочка весом в восемьдесят пять килограмм, дети, похожие на маму, и ты не в силах ничего изменить. И все из-за того, что когда-то просто побоялся сказать кому-то несколько приятных слов.

Я смотрел на него с открытым ртом. Довольный произведенным эффектом, Спарыкин хлопнул меня по коленке:

- Если что вспомнил, если что знаешь, не бойся, скажи.

- Это вы про себя рассказывали? - поинтересовался я, наверное, чересчур ехидно.

- Знаешь, за что я тебя не люблю, - c ходу разозлился Спарыкин. - За то, что у тебя нет уважения к людям. Ты думаешь, что ты самый умный, пуп земли, а ведь на самом деле ты - букашка, которую я могу запросто раздавить одним пальцем, - он затушил окурок в чашке, поднялся и ушел в туалет.

- У него жена толстая? - спросил я Нельку.

- Очень, - улыбнулась она. Мы помолчали.

- Как идет расследование? - поинтересовался я у подполковника, когда он вернулся в комнату.

- Работаем.

- Я беспокоюсь на счет своих денег, - не отступал я.

- Давай так, ты беспокойся о наших деньгах, а мы побеспокоимся о твоих, - он больше не был расположен вести со мной беседу, взял с дивана сверток, развернул его, открыл желтую коробку и достал из пенопластовой выемки смартфон. - Вот тебе для связи телефон Игорька. Его номер ты знаешь. С ним все в порядке, там есть зарядное устройство и инструкция. Как пользоваться, прочитаешь. В нем на рабочем столе наши фотографии. Ничего набирать не надо. Ткнул на морду, и мы на связи.

- Спасибо, - сказал я. - Я становлюсь крутым.

- Это не подарок, а средство связи. Смотри, не потеряй. На этом номере восемь тысяч предоплаты. Будешь хорошо себя вести, оставим его тебе и разрешим оплачивать за счет фирмы.

- От души спасибо, - сказал я на этот раз вполне искренне.

Неля встала.

- По работе ему звонили только на этот аппарат, - сказала она. - Все дела он тоже записывал туда. Там же его официальная электронная почта и записные книжки. В общем, разберешься.

Они прошли в коридор. Я пожал подполковнику руку.

Когда гости покинули мой дом, я вставил адаптер в розетку, положил “Qtek” на ладошку, подсоединил шнур к телефону, дождался, когда жидкокристаллический экран засветился синим светом, и начал копаться в дебрях. Было непривычно, что у телефона совсем нет цифровых кнопок. Мне показалось, что это страшно неудобно, но позже я понял, что это дело привычки. В первую очередь я узнал, как устанавливать блокировку клавиатуры. Оказалось, что это делается весьма просто - нажатием и удержанием маленькой кнопки в нижнем левом углу. Блокировка снимается нажатием двух кнопок, а после разговора, через несколько секунд автоматически устанавливается вновь. Оказалось, что на ускоренном наборе записано девять номеров. Там кроме Нели, Спарыкина, офиса, Аркашки и родителей Игорька я с удивлением увидел и свою физиономию, причем под номером четыре. Я стер свой телефон и картинку, а на освободившееся место ввел телефон Сереги, из-за отсутствия фотки сохранилась пустая папка, пришлось подписать под ней его имя. Я тут же позвонил ему для проверки. Рассказав последние новости, я попросил его перезвонить на сотовый, номер Игоря он тоже знал. Он перезвонил. Я решил, что нужно сменить мелодию сигнала. Не люблю Баха.

- Ужасно завидую, - сказал он. - Там память гигантская, а то на мой телефон уже девок некуда записывать.

- Ты что, открытым текстом?

- Олька в ванной, купает Маришу.