Дмитрий Новоселов - Форс-мажор

Звонил Ефимов.

- Ты где? - почему-то с раздражением спросил он.

- В гостях.

- Мне нужно тебя срочно увидеть.

- Зачем?

- Я завтра уезжаю, и мне хотелось бы отдать тебе деньги за водку.

- Приедешь, отдашь, - мне не улыбалось ни с кем встречаться.

- Я уезжаю надолго.

- Давай, завтра утром, перед отъездом, - продолжал сопротивляться я. - Сегодня невозможно. Я уже выпил, тут людей много. Ты скажи, во сколько и куда, я подъеду.

- Ты что, дома ночевать не будешь?

- Нет. Я за городом, в частном доме.

- Где?

- В десяти километрах, по Московской трассе.

- Так, давай, мы завтра к тебе подъедем, нам по пути.

- Лады, - обрадовался я, и рассказал им, как меня найти.

После того, как я закончил разговор, мы еще немного выпили шампанского, и я зачем-то сказал:

- А меня мать не любит.

- Почему?

- Отец бросил ее, когда она была беременная, и она не может мне этого простить.

- А при чем здесь ты?

- Я не знаю. Может быть, она думает, что отец испугался, когда узнал о том, что я должен родиться. И, если бы не я, то она смогла бы его со временем приручить. А может, думает, что я весь в него, и тоже ее брошу.

- Это плохо, - сказала Галя.

- А еще она ждет не дождется от меня внуков.

- Кстати о детях, - прошептала Галя, уткнувшись мне в плечо. - У меня сегодня опасные дни, - она помолчала. - Но ты не бойся, я тебя не потревожу, если что случится.

- А что ж ты меня не предупредила?

Она опять встала на локти и удивленно посмотрела на меня.

- Как же я могла? Все было так красиво. Если бы я начала что-то говорить, тогда бы все исчезло.

«Дура», - подумал я, но уснул почему-то счастливый.

Вульгарные бегонии на подоконнике, тяжелые сирийские шторы. Я долго не мог понять, где нахожусь. Вчера в сумерках все выглядело несколько иначе. Где-то внизу на полу надрывался сотовый. Я пошарил рукой.

- Да.

- Между прочим, мы приехали и стоим у ворот, - сказал Ефимов.

Я не стал искать трусы. Натянул джинсы и накинул куртку на голое тело, в прихожей сунул ноги в калоши не по размеру. Пока я ковылял к воротам, успел подумать, что мне здесь нравится, вспомнил вчерашний вечер, и понял, что доволен.

Уже почти рассвело. От холода я покрылся гусиной кожей. Хотелось в туалет. За калиткой рядом с Ефимовым стоял незнакомый парень лет двадцати пяти, явно не интеллектуал, он вдобавок был еще и очень светлым, почти без бровей и ресниц, и хлопал веками, как рыба.

- Познакомься, - сказал Ефимов. - Мой двоюродный брат, Толик.

Я впустил их во двор, и мы пожали друг другу руки.

- Я перетащил его сюда из Тольятти, - продолжил Ефимов. - Тяжело без помощника.

Толик тупо смотрел на меня, и даже не пытался улыбнуться.

- Хороший дом, - с завистью сказал Виктор, окинув взглядом двор.

- У подруги сестра с мужем уехали отдыхать, - пояснил я. - И ровно на неделю все это наше. Хоть голым бегай, хоть ори, никто не услышит и не увидит, не то, что в многоэтажках.

- Вы дом, что ли охраняете? - неожиданно подал голос Толик.

- Считается, что мы кормим собаку, - улыбнулся я. - Но вчера, например, она точно легла спать голодной.

- И большая собака? - спросил Ефимов.

- Знаешь, я ее еще не видел, но, судя по рассказам, еще щенок.

- Это хорошо, - загадочно пробормотал Виктор. - Так значит, говоришь, целую неделю вы тут вдвоем кувыркаться будете?

- Исключительно вдвоем, - похвастал я.

- Вот деньги, - Виктор протянул мне пакет. - Можешь не считать, мы два раза пересчитывали.

- Куда вы уезжаете? - я взял пакет.

- Э… В Москву, - не сразу ответил Ефимов.

- За товаром, что ли?

- Угу.

- Счастливого пути!

- Пока.

Я закрыл за ними ворота, и подумал, что Ефимов - очень ответственный человек. Вот ему понадобилось срочно уехать, и он, чтобы не подвести поставщика, отдал деньги раньше срока.

Пока я справлял малую нужду на яблоньку, мне сквозь путаницу решеток на заборе было видно, что Ефимов с братом уехали не сразу. Они осматривали окрестности, размахивали руками, и, очевидно, ругались.

Галю я нашел изрядно поплутав. В шикарном махровом халате, она стояла босиком у плиты на огромной кухне, или гостиной, или столовой, не знаю, как это называется у богатых. Пахло щами.

- Знаешь, - сказала она. - Прошлой ночью, когда я ночевала здесь одна, мне было очень страшно. Как в детстве. Такой огромный дом. Я вздрагивала от каждого шороха и почти не спала.

- Чего же ты боялась?

- Не знаю, - она передернула плечами. - Вампиров, летучих мышей, седых женщин из детских страшилок. Помнишь: «Отдай свое сердце»!?

Я рассмеялся:

- Глупенькая, бояться нужно только людей. Неужели ты не знаешь этой истины? - я обнял ее. - Ты меня впустила в дом, чтобы я тебя охранял?

- Ага, а переспала - чтобы возил, - она надула губы. Мы молча позавтракали. Я отвез Галю в институт.

- Во сколько за тобой заехать? - спросил я, когда она открыла дверь, чтобы выйти.

- Я сегодня доберусь сама, - сказала Галя.

- Я ведь пошутил.

- Не в этом дело, просто одна моя однокурсница поедет в мою сторону. Нас подвезет ее парень. Мы уже договорились.

- Ты это только что придумала.

- Понимай, как хочешь.

- А можно я вечером приеду?

- Да, конечно, - просто сказала она.

По дороге в офис я думал об иволге и ее грозном муже. Версия убийства на почве ревности виделась мне фантастичной. Высокий милицейский чин мог придумать тысячу и один способ отомстить обидчику, посадить, разорить, покалечить, но чтоб убивать…. Мне казалось это невероятным.

В конторе работа шла своим ходом. Я поздоровался с людьми, сдал ефимовские деньги Ларисе и сел за свой стол. На столе лежала стопка бумаг. На первой было написано всего два слова: вверху - Аркадий, чуть пониже - директор. Ну что ж, от скромности он не умрет. Впрочем, ознакомившись с содержимым остальных листов, я понял, что каждый из работников присмотрел себе должность получше. Больше всех меня удивила Вероника, она тоже написала: директор, правда, видимо, подумав хорошенько, приписала в скобках: исполнительный. Алла хотела стать офис менеджером, а Лариса - главным бухгалтером. Катя написала, что ее все устраивает, а Марсель попросил новую машину. Грузчикам проявить свои амбиции не дали.

Подошла Лариса, протянула мне платежки для подписи и начала объяснять, что, куда и зачем. Я подписал, а от объяснений отмахнулся. Теперь это не имело смысла. Я принял решение.

- Слушай, Ларочка, - сказал я. - У нас там много людей в зале? Мы можем закрыться минут на двадцать? Я хочу провести небольшое собрание.

- Сейчас устроим, - она бесцеремонно взяла с моего стола чистый лист бумаги, маркер, написала: «Нет света. Технический перерыв» и выбежала в зал.

Когда исчез последний покупатель, я вышел к людям, присел на стол и откашлялся. Я забыл с чего начинать. Лариса хихикнула, а Алла истерично выкрикнула: