Сергей Переслегин - Статьи

Дальнейшая политика должна быть направлена на расширение регионального блока и углубление связей внутри него. Естественными союзниками польско-украинского проекта являются Словакия, Румыния, Венгрия. Возникающая структура будет обладать сильным интегрирующим воздействием и может привлечь к себе некоторые осколки Югославской Федерации.

Комплементарные цели России и Украины будут достигнуты, если восточноевропейское региональное объединение достигнет связности ЕС (кстати, довольно низкой) и станет некой альтернативой Евросоюза. Со своей стороны Россия должна будет завершить к этому моменту свой региональный проект – Южный коридор[6], реализация которого, разумеется, тоже столкнется со значительными трудностями.

По ходу политической «игры» Украине придется пожертвовать Крымом, связность которого с восточноевропейским блоком еще меньше, нежели с самой Украиной, и переориентировать свое законодательство (в областях авторского права, прав человека и корпоративных прав) на создающийся сейчас «русский формат». Кроме того, придется, хотя и в скрытой форме, проводить непопулярную политику снижения социальных расходов. Проще всего использовать для этих целей инфляцию, которая все равно будет.

Украине следует в демонстративной форме отказаться от участия в Киотском протоколе, возобновить работу Чернобыльской АЭС в полном объеме и, в идеале, начать строительство еще одной-двух крупных атомных электростанций.

Предложенная стратегия подразумевает автократическую (бонапартистскую, абсолютистскую – нужное подчеркнуть) внутреннюю политику. Иначе говоря, центральная власть должна поддерживать равновесие между правыми и левыми, между националистами и интеграционистами, между православными и католиками, причем достигается это равновесие не столько компромиссами, сколько силовым давлением на противоборствующие стороны. Такая политика потребует создания принципиальной новой техники взаимодействия исполнительной и законодательной ветвей власти.

Жесткость внутренней политики должна сочетаться с максимальным либерализмом: свобода совести, свобода языка, свобода печати и т.п. вплоть до свободы легких наркотиков. И, само собой разумеется (это не шутка!), Черноморск должен получить статус «вольного города».

Понятно, что описать такую стратегию гораздо проще, нежели провести ее в жизнь – особенно, имея «под рукой» столь странный конструкт, как украинское государство. Но каждой стране играть приходится только теми картами, которые ей сдали.

[1] Речь идет о выборах народных депутатов в Верховную Раду Украины, которые состоялись 31 марта 2002 года.

[2] Так называемый «украинский язык» – искусственный конструкт, созданный из элементов старославяской речи и местных «днепровских» диалектов. Его инсталляция, как литературного языка относится к первой четверти XIX столетия, но лишь к концу этого века он приобрел некую распространенность.

[3] В городе Трускавце, Западная (!) Украина, 75% общедоступных еженедельников и 66% ежедневных газет выходят на русском языке. Украинскоязычные издания дотируются.

[4] Считая с момента формального создания независимого украинского государства в 2001 г.

[5] Россия сможет тонко регулировать степень этой враждебности ценами и квотами на энергоносители.

[6] Речь идет о региональном объединении стран, пронизанных единой транспортной артерией «Север – Юг»: России, Ирана и Индии. Для России крайне желательно участие в этом союзе также и Пакистана. Последнего добиться очень трудно, но возможно.

Руслан Исмаилов, Сергей Переслегин

Версия для печати

Этика войны и непрямые действия

В рамках европейской парадигмы мир будет лучше довоенного, только если он обеспечивает более оптимальные условия для развития при сохранении традиционных европейских ценностей: свободы и познания – уже поэтому обе мировые войны были проиграны всеми участвовавшими сторонами

Исследуя этическую сторону вооруженного конфликта, мы сталкиваемся с терминологической проблемой, когда для интуитивно ясных понятий нет общепринятых четких определений. В ситуации, логически очевидной, подобный недостаток не есть существенное ограничение, так как необходимое определение всегда можно дать. Однако, ситуации, возникающие при изучении моральных, то есть связанных с взаимоотношениями между людьми вопросов, логически очевидными быть не могут: необходимость в физическом насилии сталкивается с наличием ограничителей, образующих социопсихологическую структуру общества.

Таким образом, желательность четких "логических определений" вытекает из нелогичности предмета обсуждения. И, значит, прежде всего необходимо определить предмет обсуждения – войну.

Сразу отметим, что подобное определение не должно содержать исключений, ибо исключения не подтверждают правила, а опровергают его. Следовательно, определение должно содержать только всеобъемлющие понятия, связанные со словом "война". К числу последних относятся: "конфликт", то есть система противоречий между сторонами, рассматриваемая в динамике, то есть – в процессе разрешения их тем или иным способом, "противник", рассматриваемый как одна из антагонистических сторон в конфликте, а также "уничтожение", как форма воздействия одной стороны на другую. Хотелось бы определить войну как такой конфликт, в котором основным способом решения является уничтожение противника. Тем не менее, даже подобное определение порочно, ибо оно не описывает, к примеру, большинство войн средневековья, в которых применение военной силы и "уничтожение" силы противника не являлось самоцелью, а лишь одним из способов политической игры. Кроме того, так называемая холодная война также не попадет под такое определение, в силу того, что "уничтожение" в этой войне является синонимом использования атомного оружия, следовательно, глобальной атомной войны. С другой стороны, хорошо известно, что в атомной войне не может быть победителей. Итак, "уничтожение" не может считаться основополагающим признаком войны. Однако, война допускает применение подобной формы решения. Таким образом, мы приходим к выводу, что свойством войны будет отмена закона "не убий", для большинства людей являющегося императивом к действию (точнее, к бездействию). Следовательно, мы пришли к следующему определению:

Определение: войной называется такой способ разрешения конфликта, при котором выживание противника не рассматривается в качестве граничного условия.

С позиции такого определения становится очевидно, что уничтожение противника не есть "лучшее из лучших". Даже наоборот – "наилучшее сохранить армию противника". В идеальной войне, построенной исключительно на непрямых действиях, вообще может не быть ни одного столкновения.