Сергей Переслегин - Статьи

Позднее "Путь местных богов" слился с буддизмом (в неортодоксальной традиции, близкой, насколько можно судить, к современному понятию "дзен"). Хотя лингвисты находят в японском языке какие-то следы синто-буддистского антагонизма, в душах японцах эти религии соединились вполне гармонично. Попытки великого Мейдзи запретить буддизм и полностью вернуться к вере предков встретили в народе не то чтобы противодействие, но полное непонимание того, о чем идет речь. Промучившись двадцать лет, живой бог махнул на все рукой и объявил свободу вероисповедания (1889 г.).

Если в истории Европы почти всегда можно разделить политические, религиозные, идеологические и культурные императивы (Испания при Филиппе II – исключение, которое лишь подтверждает правило), то японская картина мира удивительно синтетична. В декабре 1941 г. японские летчики плакали от счастья, узнав о предстоящем налете на Перл-Харбор. Им предстояло достичь просветления и погибнуть за Императора в одном из самых красивых сражений в Истории. И тогда на родине предков в их честь возведут храмы.

Историки связывают образование японского этноса с возникновением в III веке н.э. (через тысячу лет после Дзимму) племенного союза Ямато. Под влиянием ли Китая и Кореи, под давлением ли местных условий, но формирование государства пошло в Японии по феодальному (причем едва ли не западноевропейскому феодальному) типу. И дальше на протяжении тысячелетия с лишним в стране уживались черты раннего, развитого и позднего феодализма с элементами чего-то напоминающего не то ленную, не то номовую, не то полисную систему.

Тяжелые природные условия привели к тому, что в Японии прибавочный продукт был очень низок (по европейским или даже китайским меркам). Соответственно власть при всем желании не могла изымать много людей из производства и поддерживать огромные регулярные армии. В результате в стране выделился тонкий слой профессиональных воинов, вся жизнь которых в буквальном смысле от дня рождения до минуты смерти была связана с боевыми искусствами и подчинена строжайшему кодексу чести. Фатализм и бесстрашие, вообще свойственные японскому народу, развились в среде самураев в яростное пренебрежение к своей и чужой жизни.

Сеппуку есть не просто ритуальное самоубийство, но самоубийство, поставленное самураям в обязанность, и притом нарочито мучительное. И мальчиков-самураев в пятилетнем возрасте обучали, как не потерять сознание от боли, когда вспарываешь себе живот деревянным ножом.

(Заметим, однако, что самурайская практика ритуального самоубийства вкупе с непрерывными внутренними "разборками" отнюдь не привела к физическому уничтожению военной касты. В отличие, например, от Франции, где аристократическая культура дуэли всего за два столетия свела в могилу почти всю феодальную знать.)

После эпохи географических открытий Япония попала в сферу влияния европейских государств. Пытаясь сохранить неизменным жизненный уклад (прежде всего, конечно, свою власть), сёгуны из рода Токугава приняли в 1633, 1636 и 1639 годах три указа о "закрытии страны". Ограниченная торговля – с Китаем и Голландией – отныне была разрешена только в Нагасаки, под страхом смерти сёгунат запретил въезд иностранцев в Японию и выезд японцев за границу, равно как и строительство больших судов.

Как и предполагалось, эти меры привели страну к жесточайшему кризису, и двумя столетиями позже под дулами корабельных орудий эскадры коммандора Перри Япония была принуждена заключить соглашения, открывающее страну для американской и европейской торговли.

Здесь мы вступаем в эпоху Мейдзи и этап реконструкции Японии.

Менее чем за пятьдесят лет страна преодолевает трехвековое отставание. В 1895 году, разбив Китай, присоединив к себе Тайвань и начав проникновение в Корею, Япония вступает в неофициальный "европейский клуб".

Как и для САСШ, для Японии выделяются два направления экспансии – южное и западное. Первое следует тихоокеанской операционной линии, "продолжающей" дугу японских островов на север и на юг. Второе в каждой точке ортогонально этой линии и обращено к континенту, "естественной" сырьевой базе Империи.

К концу эпохи реконструкции в стране была построена индустриальная экономика европейского типа, которой требовались для дальнейшего развития рынки сбыта и источники сырья. В Японии эта обыденная капиталистическая проблема усугублялась острой нехваткой природных ресурсов: земли Островов по большей части не годятся для земледелия и почти не содержат полезных ископаемых.

К началу девяностых годов XIX века контроль над Кореей начал рассматриваться в Империи как "непременное условие" существования страны. Рано или поздно это должно было привести к конфликту с Китаем, а затем и с Россией, европейской державой первого класса. Трагедия Японии в том и заключалась, что к западу от Островов лежал не пустой мир американской Ойкумены, а богатые земли, принадлежавшие воинственным странам.

Япония была вынуждена развиваться через войну. Лишь после разгрома Китая она была причислена к государствам "европейского уровня развития". Только после победы над Россией Страна Восходящего Солнца была признана великой державой.

Исход войны с Россией определялся тем, обернутся ли все многочисленные "если…" в пользу Японской Империи. Чуть меньше везения на суше, на море, в "надсистемах" внешней и внутренней политики, и страна оказалась бы на краю гибели. Трудно сказать, насколько осознавали это рядовые исполнители, но, во всяком случае, ответственные командиры отдавали себе отчет в запредельности риска… Именно после Русско-Японской войны высшее руководство Империи приходит к выводу о непобедимости страны, находящейся, очевидно, под особым покровительством Богов и самой Судьбы.

Русско-Японская война предопределила характер политических процессов и военных столкновений в тихоокеанском регионе на четыре десятилетия вперед.

Для Японии победа означала нарастание милитаристских тенденций в политике, милитаризацию экономики и потерю ею сбалансированности, увеличение внутренней нестабильности и, как следствие, все более интенсивное вмешательство военных в вопросы управления государством.

Страна, получив преобладание в Корее и прибрежном Китае, начала проявлять внимание к немецкой военно-морской базе Циндао. Этот "интерес" привел Японию к вступлению в Первую Мировую Войну на стороне противников Германии. Под "шумок" общеевропейской войны Япония не только получила в свое распоряжение Циндао, но и, предъявив Китаю знаменитые "Двадцать одно требование", обеспечила себе юридическую и экономическую базу для дальнейшей экспансии на запад.