Юрецко Норберт - Условно пригоден к службе

Я постарался разрядить ситуацию и вместе с Корбахом обратился к нашему ревизору: – Вы знаете, у него сейчас слишком большое нервное напряжение. Все уладится. Ведь это может быть только недоразумением. Наши слова, пожалуй, плохо соотносились с реальностью, потому что офис был похож на поле битвы, а в приемной сидела всхлипывающая секретарша. Собственно говоря, все, что бы мы ни говорили, звучало потому по-дурацки. Потому мы начали устранять беспорядок. Время от времени я видел в окно, как два друга рука в руку накручивали круги по двору.

Через какое-то время они вернулись. Роланд заглянул в свой кабинет и ошарашено спросил: – А что ту случилось? Он повернулся ко мне и спросил, немного наклонив голову: – Это же не я сделал, правда? При этом он прижал кончики пальцев к своей груди:

– Или все-таки я? Норберт скажи, это был я? Я кивнул и, чуть скривив губы, заметил: – Да уж Роланд – все твоя работа! Затем я взял его за плечи и провел в мое бюро. Он сел, и я запер дверь. – Я вообще не понимаю, что тут произошло. Такого со мной никогда еще не было. Затем он испугался: – Я ничего не сделал с Тегтмайером?

Мне удалось его успокоить: – Нет – к сожалению, нет! Он усмехнулся, и так постепенно его лицо снова порозовело.

Последствия этой истории были короткими, печальными и, судя по рассказам, вполне типичными для БНД. Случай поднял большие волны. Всех сотрудников долго, скрупулезно и мучительно расспрашивали. Сам Хилль приехал в Ганновер для проведения своего личного расследования. Нужно было тщательно проверить обоснованность упреков в адрес Роланда. Его самого сначала отправили на несколько недель в отпуск – для лечения. В ходе внутреннего расследования выяснилось, что за всеми подозрениями не стояло ровным счетом ничего – совсем ничего. Не всплыло ни одной поддельной квитанции.

Но тут оказалось, что Роланд, судя по произошедшему, не может больше выдерживать экстремальные нервные нагрузки, которым подвергаются разведчики "Стэй-бихайнд". Такова была аргументация БНД. И когда Роланд вернулся из отпуска, ему было приказано передать другим коллегам всех своих агентов. А самого его тут же отправили на досрочную пенсию. Его разочарование в БНД было огромным.

Зона высадки в "дипломате"

Роланд должен был передать мне четыре своих источника. Для этого мы по отдельности, каждый на своей машине, отправились в поездку. Это была сложная процедура. Мне нужно было не только познакомиться с самими агентами, но перенять и проинспектировать всю их инфраструктуру. Для двоих сотрудников для выполнения их заданий были отобраны и подготовлены так называемые зоны высадки (Absetzzonen, ASZ). Они находились неподалеку от тех мест, где жили агенты, чтобы те могли быстро до них добраться. В эти зоны высадки в случае войны по ночам должны были выбрасываться парашютисты. Затем наши агенты переправляли бы их дальше к местам, где те собирались совершить диверсии или какие-то иные специальные задания.

Зоны высадки должны быть достаточно большие и открытые, чтобы парашютисты высаживались в безопасности. Рядом должен был быть небольшой лес, в котором парашютисты после высадки могли бы спрятать в долговременном тайнике свои парашюты. Для каждой зоны высадки заранее предусматривались места встречи (Trefforte, TO). Перед ночной высадкой в этом месте должны были встретиться источник и его помощник, чтобы все подготовить для встречи парашютистов. Каждый связник-проводник располагал двумя помощниками. Но они лично знакомы не были и должны были увидеть друг друга впервые только в случае войны. Если офицер-агентурист уже имел за плечами парашютную подготовку, то это было идеальным случаем.

Только очень немногие летчики Бундесвера обладали достаточным опытом для таких сложных выбросок. И только с такими проверенными экипажами мы и проводили наши тренировки. Конечно, не все при этом проходило гладко. Летчикам нужно было лететь на очень малой высоте, ориентируясь по маленьким сигнальным огням на земле, и попасть на правильную ось над зоной высадки. Маленькие ошибки тут могли привести к ужасным последствиям.

Из-за малой высоты полета парашютисты не могли самостоятельно скорректировать направление своего прыжка. Потому тот или иной десантник "Стэй-бихайнд" порой случайно приземлялись на верхушку сосны. Правда, серьезно при этом никто из них не пострадал.

Мне очень хорошо запомнилась выброска совершенно особого рода. Нужно было сбросить груз с парашютом. "Трансалл" С-160 Бундесвера на малой высоте пролетал над зоной высадки и снова скрывался в темноте. Все было подсчитано до мелочей, даже учтен легкий ветер. На земле стоял агент "Стэй-бихайнд" и два сотрудника мюнхенского управления. Они выступали на учениях в роли помощников агента. Агентурист-групповод наблюдал за происходившим. В самолете сидел бывалый экипаж и один выпускающий из "Стэй-бихайнд".

Начался второй подлет "Трансалла". В месте высадки уже был слышен нарастающий шум обоих турбовинтовых двигателей. Тренировка проходила в светлое время суток, потому что агент был лишь на начальной стадии обучения. Вот самолет, наконец, пронесся над точкой выброски. Все было превосходно, в том числе расчет ветра и сноса. Пилот слега исправил направление полета. Кормовая аппарель открылась, и в нужный момент груз выкатился из самолета.

Парашют тоже вытянулся, но не раскрылся, как положено. Груз с развевающимся вверху как флаг нераскрывшимся парашютом грохнулся на землю за пределами зоны выброски на садовом участке и всего в нескольких метрах от маленькой кладбищенской часовни. Все тут же побежали к месту падения, молясь в душе, что так рано – было семь часов утра – никого на участке еще не было. Когда первые участники тренировки заглянули через забор, то увидели там старую женщину, пропалывающую репу в своем огороде. Груз лежал в двадцати метрах в соседнем садике. Когда старушка заметила обоих оперативников "Стэй-бихайнд", то обратилась к ним на жутком баварском диалекте: – Ха, это у вас что-то упало, здорово грохнулось? Она улыбнулась и продолжила свою работу.

Мы знали, что следует тщательно изучить каждую зону высадки, чтобы исключить подобные неудачи. Каждый связник-проводник обслуживал две зоны. Если первой по каким-то причинам нельзя было пользоваться, использовали вторую.

Итак, теперь Роланд таскал меня за собой по лесам и полям, показывая свои "владения". При этом я еще раз убедился, что он действительно работал превосходно. Я узнал невероятно много за эти дни. Кроме того, он показал мне одну изысканную штуку для тренировки, которая меня не просто удивила, но даже развеселила. Каждому из своих агентов Роланд вручил толстый "дипломат" из твердого пластика. Однажды он показал мне его содержимое. Там внутри он смастерил для каждого агента абсолютно достоверную модель зоны высадки. Деревья, кусты, ручьи – все, что было в реальности. Дополнительные элементы инфраструктуры – тайники, места встречи и прочее тоже были отмечены. Все характеристики ландшафта, рельефа, в точном масштабе соответствовали настоящей местности.