Сергей Валянский - Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина

Александр III мудро избегал войн. Не менее осторожно он действовал и во внутренней политике. Когда он сам сравнивал царствование отца и деда, сравнение было не в пользу отца: Александр II слишком много «нареформировал». Постепенный возврат к старому, укрепление сословного строя и самодержавия — вот что составляло суть внутренней политики императора, и ему удалось быстро стабилизировать обстановку после убийства Александра II. Однако в стране так и сохранилось немало острейших проблем, которые выявились уже в следующее царствование.

В царствование Александра III возродился и отстроился русский военный флот. Было спущено на воду 114 новых кораблей, в том числе 17 броненосцев и 10 бронированных крейсеров. Водоизмещение русского флота достигало 300 тыс. тонн; по этому показателю Россия занимала третье место в мире после Англии и Франции.

В 1887 году неожиданно было выяснено, что ещё в 1879-м Австро-Венгрия и Германия втайне заключили союз, направленный против России и Франции, а в 1882-м к нему присоединилась Италия. Между тем, русскую общественность давно беспокоило, что Германия, неуклонно наращивая военную мощь, начинала претендовать на роль ведущей европейской державы. В печати высказывалась мысль, что только союз с Францией может гарантировать безопасность России. Однако российский МИД продолжал попытки сближения с Германией: прогерманские настроения были сильны в придворных кругах; многие великие князья были женаты на немецких принцессах.

И только в 1887 году, когда русский дипломат Павел Шувалов вёл переговоры с германским канцлером Отто Бисмарком о заключении союза, канцлер зачитал изумлённому Шувалову важнейшие статьи секретного австро-германского соглашения. Так русская дипломатия убедилась в существовании Тройственного союза, о котором прежде ходили неопределённые слухи. Срывая с факта существования союза покров дипломатической тайны, канцлер рассчитывал, что этот союз, перестав быть секретным, ещё более усилит политический вес Германии и даст ей возможность диктовать свою волю соседям, которые, — полагал Бисмарк, — между собой никогда не смогут объединиться. Действительно, трудно было представить, что самодержавно-монархическая Россия пойдёт на союз с республиканской Францией. Что же касается Англии, то она пребывала в «блестящей изоляции», считая себя достаточно сильной, чтобы не присоединяться ни к каким военным блокам. К тому же отношения между Россией и Англией ещё со времён Крымской войны были весьма натянутыми.

Однако произошло, казалось бы, невозможное: началось франко-русское сближение. Пока российское Министерство иностранных дел продолжало искать взаимопонимания с Германией, в диалог с Францией вступили военные, а затем, не добившись успеха, вынуждены были изменить позицию и русские дипломаты.

В 1891 году состоялся визит в Кронштадт французских военных кораблей. Встречая гостей, Александр III с непокрытой головой выслушал французский гимн — «Марсельезу». Руководители обеих держав, проявив государственную мудрость, решили пренебречь идеологическими расхождениями. Это сближение завершилось в 1892 году заключением тайного союза, дополненного военной конвенцией. Так впервые в мировой истории началось экономическое и военно-политическое противостояние устойчивых группировок великих держав.

Тем временем в финансовой области стараниями Вышнеградского было, наконец, установлено равновесие между доходами и расходами, и впервые наступило превышение первых над последними. Другая цель — установление выгодного торгового баланса, достигалось двумя далеко не безопасными путями. Во-первых, всевозможным поощрением к усилению хлебного вывоза, для чего правительство воспользовалось правом установления железнодорожных тарифов и чему косвенно способствовало усиленное взыскание недоимок и податей, вынуждавшее крестьян к спешной продаже хлебных запасов; во-вторых, установкой препятствий к увеличению ввоза товаров.

Вообще в таможенной политике идеалом Вышнеградского был минимальный ввоз при возможно крупных размерах таможенного дохода, ради чего ежегодно повышались те или иные тарифные ставки. Наконец, желаемая цель, — правда, благодаря ряду урожайных годов, — была удачно достигнута. Торговый баланс в пользу России, равнявшийся в 1882–1886 годы в среднем 65,9 млн. рублей ежегодно, при управлении И. А. Вышнеградского достиг в 1891 году 327,4 млн. рублей. Достижение такого высокого перевеса вывоза над ввозом дало возможность не только вполне покрывать заграничные платежи по металлическим займам, но и приобретать золото для увеличения металлического фонда.

1891–1892 . — Неурожай и массовый голод в двадцати губерниях. Строительство Сибирской железной дороги, соединившей Челябинск с Владивостоком.

1892 , июнь . — Новое Городовое положение, уменьшение числа избирателей на 2/3.

Блестящая финансовая деятельность Вышнеградского не соответствовала, однако, экономическому состоянию населения, к тому же первый же неурожай привёл всю систему к сильнейшей нестабильности. Быстрое усиление податного бремени и энергичные меры по взысканию не только текущих платежей, но и недоимок по уже отменённым сборам быстро разоряли крестьянское население. Бедственный 1891 год показал глубокое оскудение крестьянства и потребовал экстренных мер со стороны финансового управления, в виде затраты 161 млн. рублей на продовольствие голодающим.

Превратив за предшествовавшие годы свободные ресурсы казначейства и государственного банка в запасы золота, не имевшего обращения на внутреннем рынке, правительство оказалось вынужденным выпустить кредитных билетов на 150 млн. рублей. Пришлось также запретить вывоз хлеба, а вызванное этой мерой опасение за выгодность торгового баланса и целость с таким трудом накопленного золота заставила прибегнуть к внешнему золотому займу, окончившемуся неудачей. Расход на продовольствие населению поглотил почти все свободные средства казначейства, а расстройство хозяйственного положения разорённых неурожаем местностей увеличило до громадных размеров недоимки и отразилось значительным недобором по всем главнейшим статьям государственных доходов.

Устранить все эти финансовые затруднения и довести до конца разрешение основных задач финансового управления России пришлось преемнику И. А. Вышнеградского, С. Ю. Витте. Новый министр в общем направлении финансовой политики во многом вернулся к идеям Н. Х. Бунге. Он выставил принципом, что «финансовая политика… должна поставить своей задачей разумное содействие экономическим успехам и развитию производственных сил страны».