Станислав Лем - Молох (сборник)

Конец цитаты. Это было время, когда мое «выращивание информации» пребывало в мире чистой фантазии, и потому иначе, чем в виде гротеска в юмористическом одеянии, я не мог ее показать. В области преобразования данных или во всех направлениях развития компьютеров и их последующих поколений безраздельно господствовало железное правило top-down , или «сверху вниз»: на кремниевых пластинках вырезали все меньшие контуры, быстрота логических переключений, и тем самым вычислительная мощность, была поставлена главным образом в зависимость от степени микроминиатюризации процесса.

Так есть и до сегодняшнего дня. Мне же с самого начала в течение многих лет была близка обратная концепция: bottom-up, или «снизу вверх», поскольку именно таким способом действует технология жизни. Ведь ничто не может быть менее или более «компактно» собрано, чем информация, которая пассивно дремлет в генах, сокращенная до нуклиотидной «конструкции» из частиц, соизмеримых с атомами, которая содержит в себе «датчики», готовые превратить эту информацию в строительные процессы, хотя бы в каких-нибудь спорах, в сперматозоидах, в яйцеклетках.

Вообще сегодня можно сказать, что наши технологии исправно работают главным образом в шкале макро. Ниже я привожу перевод моего эссе, написанного на немецком языке для книги « Vergangenheit der Zukunft [52] «Прошлое это будущее» (нем.) . », вышедшей в издательстве INSEL в 1992 году, и представляющего некоторые мои прогнозы, которые стали реализовываться уже в наше время.

«Уже Р. Фейнман в 1959 году представлял себе серию машин, которые были бы в состоянии производить все меньшее „потомство“. Предел такого ряда должен был бы привести к созданию машин, построенных из одних молекул. Действительно, не зная ничего об идее Фейнмана, я пришел к ней, занимаясь теоретической биологией. Принцип биоэволюции, однако, не основывается на строительстве „все меньших машин“ (Фейнман), а наоборот — на создании все большего из малого, так как процесс жизни формируется из отдельных атомных цепей посредством их самоорганизации в молекулярные репликаторы, которые, в свою очередь, в ходе эмбриогенеза вырастают в зрелые организмы, а ведь началом их была одноклеточная наследственная субстанция! Мое „выращивание информации“ должно было бы проходить не между „микро-“ и „макромашинами“, а между молекулярными носителями информации с разным строением и разной величины (но всегда на уровне, сопоставимом с атомным уровнем). Эволюцию в целом можно рассматривать как гигантский процесс „учения“, самоорганизация же не является „самоучением“, а только селективным сбором и объединением информационных фрагментов.

Однако в то время, когда (все еще цитирую самого себя, переводя немецкое эссе) строительный план организма вызревает из генов, или «распорядителей, способных к активизации», и вплоть до того, как закончится формирование организма, мое «выращивание информации» должно было привести к созданию «автоматизированного самосоздателя научных теорий» благодаря тому, что окружающие инварианты (в их избирательно раскрытой информации) должны как-то выкристаллизоваться в «теорию», как бы составленную из псевдогенов. Дерево эволюции я представлял как разветвленный, но направленный как бы друг к другу «эгоистичный» процесс, поскольку в нем может сохраниться и разрастись только то, что выживает, адаптируясь к окружающей среде. В моем же «выращивании информации» должно было быть «наоборот», потому что окружающая среда должна была бы информационно сконцентрировать свои инварианты во все теснее скомпонованных знаниях. Итак, в теоретической модели эта идея не казалась мне такой уж безумной, какой она могла вообще показаться. Ведь информационное содержание одной человеческой генеративной клетки соответствует содержимому энциклопедии!

Поскольку зрелый организм содержит существенно больший объем информации, то возникает вопрос: откуда он эту дополнительную информацию может получить? А получает ее он в ходе роста «из самого себя» (из взаимной интеракции органов тела) и из окружающей среды, что напоминает «эффект Мюнхгаузена», который сам себя вытащил из болота за волосы. Так и есть, поскольку эмбрион не берет лишь бы какую информацию, а поглощает только ту, которая пригодится ему для его дальнейшего развития. Стало быть, можно представить противоположную сторону такого процесса: как молекулы, которые «питаются» существенной информацией, полученной из окружения, таким образом «без помощи профессоров университета» проектируют теорию…

Немного сходные, хотя и более скромные концепции были выдвинуты в последние годы в специальной литературе, как, например, так называемая «нанотехнология». Однако она не имеет ничего общего с теорией или практикой познания, а также с построением теории. Речь шла о том, чтобы нанокомпьютеры (сокращенно называемые Nands ) управляли микромашинками, которые в лечебных целях проникали бы в человеческий организм. Это было скорее ближе к так называемым «шустрам», «спасательным вирусам», которые я описал в романе «Осмотр на месте». А.К. Дьюдни в 1988 году писал в « Scientific American »: «Разумеется, сейчас это только мечты, но только — сейчас. В настоящее время мы находимся на пороге проникновения в область „нано“».

Конец перевода с немецкого.

Я сам какое-то время после появления первого издания «Суммы технологии» сомневался, не является ли мое«выращивание информации» мифом, воплощение которого будет невозможным во веки веков. Как-то не вызвала эта идея никакого отклика: ни критического, ни насмешливого, ни похвального, — как будто вместо того, чтобы опубликовать книгу, я выбросил ее рукопись в колодец.

Явление замалчивания слишком преждевременных идей, слишком далеких от традиционных знаний, существующих уже в промышленном воплощении, как, к примеру, компьютерная промышленность с ее непоколебимым правилом «от большего к меньшему», или TOP-DOWN , — это явление присуще всем эпохам и всем слишком дерзким и рожденным в уединении идеям. Вероятно, в последующем издании «Суммы технологии» я сам подверг «выращивание информации» строгой критике именно потому, что никто ни в стране, ни за границей ее вообще не заметил.

Нужно сказать, что как от «нанотехнологии», так и от перехода от правила TOP-DOWN к BOTTOM-UP мы еще очень далеки, но тем не менее таким переворотом — хотя бы на начальном этапе — ученые уже занялись. Об этом свидетельствует пространная статья в « New Scientist » от 19 февраля 1994 года под названием «Молекулы, которые строят себя сами» («Molecules that build themselves») . Действительно, в подзаголовке сказано: «Природа опирается на такие сложные молекулы, как ДНК, для того, чтобы можно было их составлять». Химики берут сегодня уроки у биологов, которые могут привести нас к новой генерации microchips .