Газета Завтра - Газета Завтра 802 (66 2009)

И.С. Сегодня, когда наше государство функционирует эффективно, на эту должность много охотников. А вот в трудные первые годы существования нашей республики никто не хотел брать на себя такую ответственность. Тогда я и назначил своего сына, причем по согласованию со всеми структурами, отвечающими за безопасность.

"Ш-О". Ваше министерство государственной безопасности, в котором, по нашим оценкам, работает около 3000 человек, в процентном отношении к населению сопоставимо с органами госбезопасности ГДР. Не слишком ли это для республики, которая, по конституции своей является демократическим правовым государством?

И.С. Сравнение с гэдеэровским "Штази" — это чушь. Количество сотрудников этого министерства является государственной тайной. Но если уж вы заговорили о цифрах, то нужно понимать, что к структурам госбезопасности относятся и пограничные войска. У нас существуют строгие законы, защищающие права граждан, в частности, запрещающие прослушку. Наше министерство государственной безопасности не шпионит за гражданами, а стоит на страже конституции и независимости нашей республики. Не надо путать нас с ГДР. Мы не Восточная Германия, а Молдова — не ФРГ. Наш народ не хочет объединения с Молдовой.

Беседу вёл Уве Клуссман

Хорошо, что спокойные и рассудительные финны, обжегшись в годы Второй мировой войны, предпочли дружескую и крайне выгодную для них политику в отношении России. И даже в смутные 90-е годы не рвались оттяпать у России какие-то куски территории — знали, что Россия никуда не денется, со временем станет на ноги, и лучше осваивать обширный русский рынок на выгодных условиях, чем отвоёвывать ненужные километры во враждебных условиях. Хотя, родившись в Петрозаводске и проведя там свою юность, я помнил рассказы и о концлагерях финских в годы оккупации Петрозаводска, и о жестоких расправах с пленными и партизанами. Немало мне порассказывал и мой старший друг и наставник, партизан Дмитрий Гусаров — впрочем, почитайте его лучший роман "За чертой милосердия".

Недавно, уже готовя к изданию свою книгу странствий, прочитал вышедшую в издательстве "Вече" абсолютно русофобскую и провокационную книжку некоего Н.В.Кривцова "Русская Финляндия". Даже глазам поначалу не поверил. Автор называет земли Карелии оккупированными, а русских — оккупантами. Он, наверное, даже не знает древнего названия Сортавалы — Сердоболь, не знает, что Обонежская пятина входила в земли Новгородского княжества еще в XII веке. По мнению не какого-то правого финского шовиниста, но автора российского издательства "Вече", и Карельский перешеек, и Ладожское озеро, и всю русскую Карелию надо отдать финнам.

Для начала Кривцов укоряет русских белых генералов в том, что они стояли на позиции единой и неделимой России. Мол, если бы белые генералы, Юденичи, Деникины и Колчаки, всё бы пообещали японцам, финнам и полякам, то большевиков давно бы свергли. Очевидно, так и пообещали ныне Горбачев и Ельцин, и потому мы сегодня имеем то, что имеем. Да еще либеральную пятую колонну наших интеллигентов типа Кривцова. Мол, беда белых была в том, что адмирал Колчак заявил: "После победы Россия вернется к границам добольшевистского правления. Она едина и неделима".

Я был в Хельсинки в музее маршала Маннергейма и ценю этого высокоталантливого востоковеда, разведчика и царского генерала, создавшего независимую Финляндию. А великого художника Аксели Галена я воспевал в самое сумрачное застойное время, прекрасно зная о его работе в штабе Маннергейма, о его дружбе с маршалом вплоть до самой смерти, в то время, когда Кривцов пописывал просоветские статеечки. Ценю и то, что при блокаде Ленинграда финны не двинулись за реку Сестру и не обстреливали сам город, их планы ограничивались оккупацией всей Карелии.

Но когда сегодня Кривцов берет в кавычки "наша" Карелия в противовес "финской" Карелии, в Финляндии не закрепленной никакой автономией, тем самым намекая, что земли, мол, до сих пор оккупированы русскими; когда я читаю о том, что в городке Нурмес есть этакий курортный центр "Бомба", живой памятник оккупированной русскими Карелии, то поражаюсь русофобии издательства "Вече". Как пишет Кривцов: "И еще "Бомба" — это некий мемориал, ностальгия по тем районам Финляндии, которые она утратила в 1940 году". Только почему-то в той же "Бомбе" и сегодня часовня стоит православная, а сами финны никогда православными не значились. Дальше — больше: "Кстати, такие напоминания о прошлом в финской Карелии встречаешь нередко. Например, улицы целого квартала в Йоэнсуу носят названия мест, (подчеркиваю. — В.Б.) которые навсегда оказались под советской оккупацией…" Горько сожалеет издательство "Вече", что и Валаам по-прежнему под русской оккупацией, и Сердоболь-Сортавала, и вся остальная Карелия c Карельскиv перешейком. Другие издательства жалеют о до сих пор "оккупированных" русскими Курилах, третьи желают поскорее отдать исламскому миру Кавказ… Может, не случаен всё-таки был 1937-й год? Куда повернёт свой автомат Кривцов и все сотрудники издательства "Вече" в случае трагических событий? Будут избавляться от советской и русской оккупации?

Далее автор продолжает нагнетать ужас от продолжающейся "советской оккупации", вспоминая, что "в те военные годы наши бомбы (тут уже "наши" без кавычек. — В.Б.) здорово повредили замок Турку…" А я в своем детстве помню развалины всей набережной Петрозаводска и разрушенный вражескими бомбами собор на Соборной площади, ныне площади Кирова… Наверное, по мнению "Вече" и Кривцова, правильно взяли финны Петрозаводск — жаль только, не дотянулись до Питера. А вот как переживает Кривцов о беженцах, ушедших в Финляндию при наступлении Советской Армии. "В 40-е годы прошлого века, когда в Финляндию потянулись переселенцы из оккупированной Советским Союзом Карелии, хозяева Виурилы отдали 60 процентов своей земли беженцам…"

Я родился в 1946 году в "оккупированной Советским Союзом" Карелии, и отдавать эту русскую землю, освоенную в XII веке новгородцами, застроенную пушечными заводами еще Петром Великим, никому не собираюсь.

Ещё в 70-е годы, разговаривая с русскими эмигрантами в Финляндии, узнал причину их малочисленности, несмотря на протяженную границу. Во-первых, с самого начала Финляндия относилась враждебно к белым армиям, занимавшим позицию единой и неделимой России. Финны отказались помогать армии Юденича. Перешедших в 20-е годы советско-финскую границу не отсылали обратно, но и в Финляндии не оставляли, выдавили из страны и художника Рериха, и философа Солоневича, и многих других. Да и белый романтик Иван Савин получил финское гражданство только потому, что по национальности был финном. Не приветствовалась независимая эмигрантская пресса. А в послевоенное время Финляндия уже просто выдавала обратно всех перебежчиков, это не скрывалось и в СССР. Поэтому все сбежавшие немедленно старались переехать финско-шведскую границу.