Андрей Балабуха - Мак Рейнольдс, добрый мой приятель

Поначалу Рейнольдc много и охотно кооперировался с коллегами-фантастами: ему случалось выступать в соавторстве с Фредериком Брауном (два их совместных рассказа включены и э этот сборник), с Теодором Когсуэллом, с Августом Дерлетом. Вообще, надо сказать, в англо-американской НФ: соавторство — метод работы широко распространенный и куда более почитаемый, нежели у нас. Мйе, грешным делом, понять это трудно: в моем представлении всякий акт творчества суть процесс глубрко интимный, а потому соавторство представляется чем-то противоестественным. Но попробуй докажи это, скажем, Фредерику Полу, писавшему то с Сирилом Корнблатом, то с Джеком Уильямсоном, то с Лестером дель Рэем, то с Кэрол Стентон, то… Но вернемся, однако, к нашему герою.

Первое десятилетие литературной деятельности Рейнольдса-фантаста, совпадающее по времени с его работой в журнале «Роуг», не было отмечено какими-то особенно яркими произведениями — в литературу писатель входил как-то незаметно, исподволь, не привлекая к себе внимания с первых же публикаций, подоб, но Роберту Хайнлайну, но в то же время очень спокойно и уверенно. Причем тогда же раз и навсегда определилась область интересов и пристрастий Рейнольдса — за что три с лишним десятка лет спустя известная критикесса и, исследовательница НФ Сандра Л. Майзель нарекла его «величайшим социо-экономистом в истории научной фантастики». Писал Рейнольде просто, даже, я бы сказал, как-то вызывающе бесхистростно — ни тебе изысков стиля, ни нюансов психологии, ни потрясающий новизной фантастических идей. Однако простота эта с секретом. Она заставляет вспомнить известный анекдот; о Хемингуэе. Как-то один из журналистов поинтересовался у Мэри Хемингуэй, вдовы писателя, в чем, на ее взгляд, заключался главный секрет писательского мастерства ее мужа. «В том, отвечала она, — что'Хэм зная всего триста слов.

Но слова эти были самые нужные». И о чем бы Рейнольде ни писал, в конечном счете он всегда задавался: целью излагать те или иные свои политические или экономические воззрения — но без какой бы то ни было дидактики, безо всякого доктринерства. При этом совершенно не важно, писал ли он очередной роман о межзвездных похождениях агентов секции Джи Организации Объединенных Планет — откровенную космическую оперетку в духе знакомых теперь нашему читателю романов Эрика Фрэнка Расселла «Оса» или «Ближайший родственник»; или же классический, парадоксалистский фантастический рассказ о Машине Времени, какой мог бы выйти из-под пера Генри Каттнера или Гарри Гаррисона (три таких рассказа включены и в этот сборник, так что вы сами можете убедиться в том, как искусно Рейнольде выворачивал традиционные коллизии НФ, заставляя их работать на свои идеи и задачи).

А задачи эти сам он впоследствии, формулируя свое творческое кредо для справочника «Писатели-фантасты XX века», определил следующим образом: «Мир переживает сейчас беспрецедентный период революционных изменений — в науке, в медицине, в технологиях, семейных связях, социальных системах, межнациональных и расовых отношениях, отношениях между полами и поколениями. И если мы хотим, чтобы наше будущее состоялось, нам прежде всего необходимо решать эти сегодняшние проблемы: покончить с войной, бедностью, с изнасилованием нашей планеты, создать жизнеспособное мировое правительство; вот лишь несколько целей, к которым мы всегда должны стремиться. В своем творчестве я высказывался одновременно и за, и против всех социально-экономических систем, о которых мне известно, включая социализм во всех его многочисленных формах, коммунизм, синдикализм, анархизм, фашизм, теократию, технократию, конкурентное общество и индустриальный феодализм. Создается впечатление, будто среднему читателю и даже читателю НФ! — просто не приходит на ум, что современным нам социальным системам существуют альтернативы. Вот я и пытаюсь довести до его сознания тот факт, что альтернативы есть — и, возможно, альтернативы желанные». На мой взгляд, лучше определить суть почти полусотни романов и без малого двухсот рассказов, написанных Маком Рейнольдсом, вряд ли возможно.

Впрочем, вряд ли возможно в рамках одного предисловия и рассказать об этом огромном литературном массиве, частично объединенном в сериалы, такие как серия об Организации Объединенных Планет («Дуэльный кодекс», «Планета амазонок» и др.), об Африке («Бремя черных» и др.), о Джо Маузере («Земная война», «Наемник из будущего» и др.), о мире двухтысячного года («Полицейский патруль двухтысячного года», «Равенство, или В двухтысячном году» и др.), а также включающем никак не связанные с другими произведения — об их количестве и разнообразии можно составить себе некоторое представление даже просто пробежав глазами библиографию, приведенную в конце сборника. Увы, другого способа я пока предложить вашему вниманию не могу, поскольку на русском языке вышел пока, насколько мне известно, лишь один сборник Мака Рейнольдса — «Фиеста отважных», выпущенный издательством «Мир» в 1993 году. Правда, доходили до меня слухи, будто бы в некоторых других издательствах также готовятся его книги, но реализуются ли эти ганнибаловы планы — Бог весть…

А ведь, казалось бы, удивительно: американский фантаст, именующий себя «воинствующим радикалом», активный член Социалистической партии труда — это ж просто находка для советского издателя! Однако в обойму наиболее публикуемых у нас американских писателей Мак Рейнольде не вошел, разделив судьбу Роберта Хайнлайна, с которым отечественные читатели смогли по-настоящему познакомиться лишь во времена перестроечного и постперестроечного книгоиздательского бума. Рейнольдсу повезло даже еще меньше. Открывался же ларчик сей — в полном соответствии с традицией довольно просто.

В 1964 году в февральском номере журнала «Коммунист» появилась статья ленинградских критиков Евгения Брандиса и Владимира Дмитревского «Будущее, его провозвестники и лжепророки»-беглый обзор американской НФ. Статья была переведена в США в октябре следующего года в журнале «Фэнтези энд Сайнс Фикшн», там же были опубликованы и отклики на нее ведущих американеких фантастов — Айзека Азимова, Рэя Брэдбери, Пола Андерсона и Мака Рейнольдса, причем отповедь двух последних была особенно резкой. Оно и не удивительно разве могла появиться в «Коммунисте» не заидеологизированная до предела статья…

«Одно мне ясно, — писал в завершение своего ответа Мак Рейнольде, догматикам любого общества трудно представить себе будущее, в котором излюбленные ими становления изменились. Они практически не способны говорить о желательном будущем, где учреждения эти уже устарели.