Арсен Мартиросян - СТАЛИН и репрессии 1920-х – 1930-х гг.

…Еще в ноябре 1918 года член правления акционерного общества нефтяных предприятий в России «Нобель» Густав Нобель перед отъездом за границу собрал в Петрограде группу ответственных служащих фирмы и наказал им в его отсутствие заботиться о сохранении имущества и сырья предприятий впредь до ликвидации Советской власти и возвращения их прежним владельцам. Дал он также указание быть готовым к тому, чтобы при необходимости — например с началом интервенции, — дезорганизовать работу нефтяных предприятий в России.

В 1919 году в Финляндии появилась входящая в «Торг-пром» отраслевая нобелевская организация, во главе с полковником Н. Н. Булнаковым. Организация, помимо прочего, занималась экономическим шпионажем. Она пересылала в Россию деньги для раздачи бывшим служащим «Нобеля» (200 миллионов рублей ежемесячно) и получала от них сведения о добыче нефти и о состоянии предприятий. В России организацией руководили профессор Тихвинский и бывший голландский подданный В.В. Гармсен, управляющий Петроградским районным нефтяным комитетом. Экономический шпионаж и получение нобелевских пособий выплыли на свет в середине 1921 года, в ходе ликвидации «Петроградской боевой организации» — крупного разветвленного контрреволюционного подполья, занимавшегося как пропагандой, организацией террора, так и экономическим саботажем. Глава организации В.Н. Таганцев, например, совместно с князем Шаховским занимался созданием подпольных банковских контор. Членами организации, как выяснилось, были и профессор Тихвинский, и Гармсен, который передавал Таганцеву сведения о состоянии нефтяной промышленности России. Члены «боевой» части организации были расстреляны, с профессором Тихвинским и его «коллегами» поступили мягче. 26 июля 1922 года Московский ревтрибунал приговорил девять подсудимых, проходивших по этому делу, к различным срокам лишения свободы».

Небольшое дополнение.Обычно в связи с этим делом чаще всего «вздыхают» о трагической судьбе профессора Таганцева и поэта Николая Гумилева, выставляя их как невинных жертв большевиков. Однако рассекреченные архивы британской разведки свидетельствуют, что большевики справедливо поставили к стенке этого и иных «профессоров», потому как откровенным шпионажем они занимались, да еще и в придачу подрывной антигосударственной деятельностью. Любая власть в таком случае проявляет свирепость в защите самой себя. Более того, как установил историк Д. Зубарев, еще в 1931 году филолог-германист Б.П. Сильверсван сообщил в письме писателю-эмигранту А.В. Амфитеатрову, что в конце июля 1921 года Гумилев принял его в подпольную организацию.Сформирована она была по принципу «пятерок», захватывала как штатских, так и армию. После разгрома организации Сильверсван уцелел, ушел за границу. И вот теперь писал Амфитеатрову, который изначально не верил в существование заговора: «Я никогда не писал об этом деле потому именно, что не хотел заявлять, что чекисты " с о своей стороны"… действовали разумно… в этом случае… Поэтому пусть лучше останется Ваша версия — что «заговор» сочинен этой сволочью и что люди погибли без причины и без повода». Вот так и получилось, что ни в чем они не повинны — виновата только ЧК.

«…В 1923 году Московское ГПУ всерьез занялось делами Серпуховского государственного текстильного треста, который работать-то вроде бы и работал, а толку от него было мало. Серпуховский текстильный трест объединял в основном фабрики «Товарищества мануфактуры Коншина». Заправляли там бывшие высокопоставленные служащие «Товарищества». Председатель треста В.И. Чердынцев до революции был директором Богородско-Глуховской мануфактуры, зав. торгово-производственным отделом, Н.М. Калинин — членом правления «Товарищества» и т. д. При обысках чекисты нашли «черную бухгалтерию», которая неоспоримо доказывала, что часть руководителей треста были совладельцами московских частных фирм. Стоит ли продолжать? Любой читатель может нынче сам прочесть лекцию о том, как по этим каналам перекачивались средства от государственного к частным предприятиям, как продавали продукцию по заниженным ценам, а сырье покупали по завышенным, какие прибыли получали.

Но была и другая сторона этой деятельности. Бывшие владельцы «Товарищества» братья Кнооп, эмигрировав за границу, образовали в Германии совместно с другими текстильными фабрикантами так называемое Висбаденское соглашение и открыли в Берлине контору, во главе которой поставили бывшего директора-распорядителя «Товарищества» А. А. Ценкера. Члены «соглашения» живо интересовались положением на своих бывших предприятиях. Они сумели установить связь со старыми специалистами, которые снабжали их необходимой информацией и выполняли их указания (какой информацией и какие указания — это мы рассмотрим, когда перейдем к «шахтинскому делу»). За свои услуги работники треста получали от бывших хозяев деньги, хоть и небольшие, зато в твердой валюте. В марте 1923 года пятеро работников Серпуховского треста получили 42 фунта стерлингов. Через несколько недель на те же цели было направлено еще 30 фунтов. Дело треста рассматривалось в Московском ревтрибунале. Чердынцев и Калинин были приговорены к расстрелу (первого потом помиловали), ряд работников треста получили по 10 лет — и кто скажет, что они безвинно пострадали?

…До революции Платинопромышленная компания владела приисками на Урале. В 1922–1923 годах французские капиталисты, члены правления компании, учредили фирму «Эндюстриель де платин» и стали добиваться передачи им прежних рудников в концессию. Однако представитель компании, профессор Дюпарк, в докладе, представленном Советскому правительству, несколько перестарался. Его доклад содержал массу сведений о состоянии в советской платиновой промышленности. Легальным путем они не могли быть получены. Тогда кто информировал французов?»

Небольшое дополнение.Вопрос этот имел и имеет чрезвычайное значение, так как относится к сфере особых секретов любого государства и связан со стабильностью его денежно-финансовой системы. Между тем в то время цена платины в мире составляла в среднем 118 долларов США (долларов 1923 г.!) за тройскую унцию (то есть за 31,103477 г), в то время как цена золота — всего 20,86 долларов США за ту же тройскую унцию! Приведенные цифры позволяют понять, на получение какого приза нацелилась французская компания.

«ГПУ достаточно быстро раскрыло информатора. Это был заведующий геологоразведочной частью треста «Уралплатина» профессор Модест Клер. Швейцарский подданный Клер предложил французской компании свои услуги. Французы их с благодарностью приняли. Связь поддерживалась через полковника Жильбера Сютель-Делонга, бывшего зав. коммерческой частью приисков, в то время работавшего директором французской миссии Красного Креста по оказанию помощи голодающим. [ Для сведения. Все миссии указанного типа запинались в Советской России шпионской деятельностью. Причем значительная часть их шпионажа составлял именно экономический шпионаж. Наибольшую активность проявляли, конечно же, американцы. В их пресловутой АРА шпион сидел на шпионе и шпионом погонял. - A.M.] Доказательства были бесспорны: ГПУ удалось получить переписку Сютель-Дюлонга с хозяевами, где прямым текстом говорилось о роли Клера. За свои услуги профессор получил от компании 200 франков. Естественно, в концессии французам отказали, а Модест Клер был арестован и осужден на 10 лет лишения свободы.