Арсен Мартиросян - СТАЛИН и репрессии 1920-х – 1930-х гг.

Мало чем отличающиеся друг от друга в дотошности японцы и немцы немедленно осуществили самую тщательную проверку, которая едва ли не мгновенно убедила их в том, что они имеют дело с фальшивкой. Японцы провели экспертизу с помощью своих спецслужб независимо от немцев и, естественно, без какого-либо труда установили, что это фальшивка. Тевтоны обратились за консультацией к лидерам Народно-Трудового Союза и независимо от японцев получили аналогичный ответ — это фальшивка. В 1938 г. фальшивку вновь попытались сбагрить, на этот раз в Вене — всемирно известной «бирже» шпионских «новостей». Затем в Париже произошла очередная попытка всучить эту «туфту» уже румынской разведке, но даже там она никого не заинтересовала. Да и как она могла заинтересовать, если трезвон об этой фальшивке пошел по всем европейским разведкам. И все прекрасно знали, откуда «ветер дует». Вскоре после войны — в 1949–1950 гг. фальшивку попытались запустить в парижской печати, однако опять дело сорвалась, так как французские журналисты обратились за консультацией к своим спецслужбам и те отговорили их от публикации этой глупости.

Не доверять Р. Врага нет никаких оснований. Прежде всего потому, что ему-то, нанесшему Советскому Союзу немало вреда, генетически ярому русофобу, злобному антисоветчику, бывшему сотруднику крайне враждебно действовавшей в 1930-е гг. против СССР польской разведки совершенно не с руки было писать что-либо даже косвенно в пользу Сталина. Тем более после его смерти. Тем более в Америке, да еще и в самый разгар холодной войны и той бесовской вакханалии, что разыгралась вокруг этой фальшивки. Однако он пошел на такой шаг явно только потому, что привык в разведке исходить из объективных, проверенных данных, а не из слухов. Даже если речь идет о противнике.

Как видите, данные Николаевского, Валентинова-Вольского и Р. Врага, не говоря уже о проведенном выше анализе, — совпадают. Конечно, как сотрудник спецслужб, Р. Врага знал больше них. И вполне естественно, что он воспользовался своими прежними знаниями. По его свидетельству, эта кучка эмигрантов была связана с «Братством Русской Правды»в Прибалтике и «Союзом Русских Фашистов»на Дальнем Востоке. А это уже ответ на вопрос — «откуда ветер дует».Дело в том, что за белоэмигрантской организацией «Братство Русской Правды»еще с 1920-х гг. числилось громадное количество всевозможных дезинформационных акций и антисоветских фальшивок. Это была целая «фабрика», которая целенаправленно специализировалась, образно выражаясь, на изготовлении и распространении «подметных писем». Проще говоря — фальшивок, чем в эмиграции занимались многие [31]. Практически все эти фальсификаторы состояли на службе у разведок стран проживания, а многие умудрялись быть «многостаночниками» — служили разведкам сразу нескольких государств. Более того, все они, как правило, были тесно связаны с влиятельными политическими кругами стран проживания, от которых получали соответствующие заказы и которым поставляли необходимые «документы». Однако наиболее заметной, активной и скандальной среди этих «фабрик» фальшивок как раз и была упомянутая выше контора под названием «Братство Русской Правды»во главе с Владимиром Григорьевичем Орловым.

Орлов Владимир Григорьевич, 1882–1941 гг. Действительный статский советник, следователь по особо важным делам при штабе Западного фронта в период Первой мировой войны, один из сильнейших русских контрразведчиков той поры, а впоследствии и разведчик. В царской России вел расследование таких громких дел, как дело о предательстве военного министра Сухомлинова, дело о шпионаже жандармского полковника Мясоедова, дела ряда петербургских банкиров-сахарозаводчиков, работавших в пользу Германии, и т. д. После октябрьского переворота 1917 г. по заданию генерала Алексеева некоторое время работал в комиссии по уголовным делам ВЧК, где спокойно уживался непосредственно «под крылом» самого Ф. Э. Д зержинского, дело которого весьма обходительно вел еще до 1917 года. Одновременно занимался военным и политическим шпионажем в пользу стран Антанты и кайзеровской Германии. Оказавшись вынужденным покинуть Россию, нашел свое призвание в создании уникального архива, в котором были сосредоточены досье на многих деятелей советского государства, партийных функционеров, сотрудников Коминтерна по всей Европе, Америке и Азии, дипломатов, разведчиков системы ИНО ОГПУ-НКВД и разведывательного Управления РККА. Кроме того, в его архиве было громадное количество различных, в том числе и документальных, данных дореволюционного периода.

Обладая таким уникальным архивом, Орлов по заказам различных разведок и политических кругов зарубежных стран изготавливал всевозможные фальшивки и слыл непревзойденным мастером по этой части. Особенно по части антисоветских и антикоммунистических фальшивок. ОГПУ-НКВД достоверно было известно, что Орлов тесно связан с английской, французской и германской военными разведками и выполняет их заказы. Кстати говоря, такими же данными располагала и французская разведка, материалы которой попали в руки советских разведчиков. Впоследствии стал сотрудничать также и с польской разведкой. Его основная специализация в эмиграции — изготовление фальшивок. Любопытно, что в эмиграции прекрасно понимали, почему он пошел на это. Известный в кругах русской эмиграции Берлина С. Боткин как-то написал председателю совещания бывших русских послов М. Гирсу: «К сожалению, с Орловым случилось то, что часто бывает с тайными агентами, — не имея возможности, отчасти из-за отсутствия материальных средств, добывать верный материал, он стал доставлять сведения, основанные на непроверенных слухах, а, в конце концов, уже под влиянием денежной нужды, он ступил на скользкий путь… фабрикации фальшивых документов».Орлов слыл очень умным, изворотливым, ловким и бывалым человеком, прошедшим огонь, воду и медные трубы, беззастенчивым в способах и приемах разведки, чрезвычайно осторожным и недоверчивым. Тем не менее советской разведке удалось внедрить в его ближайшее окружение свою агентуру и разведчиков и точно знать, что творится на его «фабрике» фальшивок, а кое-что — в виде нескольких громадных чемоданов, набитых всевозможными документами, даже сфотографировать.

Ну, а теперь самое главное.В том виде, в каком она появилась в Европе 1930-х гг., фальшивка была изготовлена на «фабрике» Орлова. Заказчиком был непосредственно Троцкий, хотя он действовал не только через подставных лиц, но и при содействии западных спецслужб, главным образом британской разведки. Однако «бес», как всегда, не учел, что следы всех его преступлений остаются, даже если он считает, что никаких следов нет. Помните, чуть выше, когда речь зашла о якобы имевшем место аресте Сталина в апреле 1906 г., было указано, что именно в этом пункте появляется конец «нити Ариадны»,позволяющей выйти на непосредственного заказчика этой фальшивки. Дело в том, что Троцкий был единственным за рубежом злобным антисоветчиком и антисталинистом, кто пустил в ход ложный слух о якобы имевшем место аресте Сталина в апреле 1906 года. Соответственно Орлов изготовлял фальшивку «по сюжету» заказчика. И если продолжить наш анализ, то мы увидим, что в конце 1920-х — в начале 1930-х гг. дела Орлова сильно пошатнулись — советская разведка нанесла ему тогда очень сильный удар, после которого его попросту выперли из Германии. Естественно, что он был рад любому заказу, с любым «сюжетом».