Даниил Строгов - Исповедь диггера. Кровавые тайны метро-2

Диггеры – взрослые люди с вечно молодой душой романтичных героев, стремящихся к открытию тайн. Если бы не такие, как они, то не было бы ни одного открытия на Земле. Чтобы стремиться к изучению природы вещей, нужно прежде всего обладать душевной чистотой.

Цинизм, замкнутость, недоверчивость к тем, кто пытается подойти ближе, обусловлены тем, что люди не верят в то, что не входит в систему их координат.

Наверное, все эти мысли отразились у меня на лице с убедительностью, потому как Странник понимающе мне улыбнулся:

– Конечно, мое настоящее имя ты называть не будешь?

– Конечно, – безнадежно вздохнул я в ответ.

Через несколько минут пришли «ребята». Я невольно подскочил с табурета. И немудрено, ведь в кухню вошли две молодые девушки в сопровождении хмурого парня. Они сдержанно поздоровались, и Странник повернулся ко мне:

– Ну, поехали?

Я кивнул и растерянно улыбнулся. Собственно так меня пригласили в подземелье.

Но я ошибся – никто меня не собирался спускать под землю или даже допускать куда-то вниз. Так, всю дорогу я грезил, как по веревке спускаюсь в люк, но, увы, когда я сказал, что ничего не имею против погружения, то Евгений Михайлович насмешливо спросил:

– Уж не собирался ли ты спускаться по веревке в люк?

Я красноречиво промолчал, а Странник рассмеялся:

– Каждый, кто вознамерился стать диггером, почему-то считает, что надо нырнуть в люк, взять с собой пиво и обязательно шагать по колено в грязи.

Я понимающе хмыкнул.

Существует весьма малопривлекательный факт, гласящий, что горняки и инженеры, которые работали на строительстве правительственных объектов под землей, после завершения работы пропадали без вести. Кого-то расстреливали, кто-то погибал в автомобильной катастрофе, кто-то был отправлен в ссылку подальше от столицы, где выжить могли только закаленные и здоровые люди. А какое здоровье в годы войны? Конечно, на Колыме получали на сутки килограмм хлеба против, скажем, блокадных ста двадцати пяти граммов, но условия были такими тяжелыми, что люди просились на фронт, лишь бы не медленная смерть на сопках. Но режим был неумолим, к началу шестидесятых годов из тех, кто когда-то работал на строительстве бункера, в живых не осталось никого.

Вечером я записывал первые мысли о диггерах. Известно, что существуют две вполне легальные организации, которые связаны с диггерством. Одна из них – это движение «Диггеры планеты андеграунд». Президент которой Вадим Михайлов возглавляет и «Центр подземных использований». Это человек увлеченный своим делом. Поэт. Скульптор. Актер.

Странник при упоминании его имени лишь морщился:

– Фантазер, запутал всех своими историями, после них люди стали думать, что крысы-мутанты – вымысел этих бездумных клоунов!

– А МГУ?

– А что МГУ? – Евгений Михайлович изогнул бровь. – Это неформальная организация, существующая с 2000 года. Михайлова они не любят за то, что он спокойно общается с властями и лезет на экран. Ребята из МГУ считают: ползать под землей надо неформально.

– А законно?

Хитрый взгляд:

– Если поймают у секретных объектов, то проблем не оберешься.

Историю, рассказанную Странником, я немного переработал, убрав из нее все лихие словечки, кои по этическим соображениям не могут быть допущены на страницы книги. В таком виде она и предстанет перед вами. Правда, это история о московских тайнах. С другой стороны, где, как не в столице нашей родины, откуда генсеки и президенты правили и правят страной, должны скрываться самые главные тайны?

В 2002 году, в марте, группа молодых людей под руководством опытного проводника по имени Марк Аврелий [1]отправилась подземным переходом в сторону Лубянки. Поход не обещал стать очень напряженным, потому что ребята собрались бывалые, исходили, кажется, всю Москву вдоль и поперек, знали все тропки, которые можно было использовать в случае непредвиденных обстоятельств. И вот, привычный маршрут: веревки, фонари, – все как всегда. То есть дорога, исхоженная много раз. По сути, преодолеть расстояние от точки А до точки В можно даже с закрытыми глазами.

Как вдруг – знакомый поворот, но под ногами – свежая глина. Для опытных диггеров свежая глина означает, что кто-то менял очертания кирпичной кладки хода. Это может быть точно повторяющаяся линия стены или пола. Подобные действия совершают обычно, чтобы пыль не мешала искать возможные варианты для проникновения за стену, под пол и в другие укромные углы. Тончайший слой пыли может скрывать маленькую выемку, которая и послужит опорой для инструмента. Но если четко не представлять себе, какое место в кладке можно использовать для нажима, то оплошность приведет к необратимым последствиям, вплоть до обвала. Поэтому, если диггеру дорога жизнь, он будет предельно внимателен к изменениям на пути следования. Будь то появление влажной глины, свежая насыпь или изменившаяся кладка. Именно меры безопасности важнее под землей, чем кусок хлеба или глоток воды. Без еды человек может прожить месяц, а, извините, с переломанными ногами, под обвалившейся стеной сложно надеяться на благополучный исход предприятия.

И вот Марк присел на корточки, чтобы проверить состояние кладки, он почти сразу заметил свежую кладку на старом месте. Бетон едва сковал раскуроченную кем-то землю. Удар ладонью вызвал гулкий звук внутри, значит, кто-то использовал это место как тоннель. Лубянка? Тоннель? Волне возможно.

– И что?

– И что? – Странник неопределенно пожал плечами. – На самом деле на первый взгляд ничего – потрогал железобетонную плиту, и все. Ушли по домам.

– И все? – На моем лице явное разочарование.

– А что ты хотел услышать? – удивленный взгляд Евгения Михайловича.

Я неопределенно пожал плечами:

– Загадки. Легенды.

– Загадка? – пристальный взгляд. – А ты дослушай. Спустя месяц после похода в сторону Лубянки Марка сбила машина. Это называется безопасность. Есть места, которые нужно обходить стороной, если ты просто решил пройтись под землей. Веревка, фонарь, компания и безопасный маршрут где-нибудь подальше от центра столицы. А желательно – вообще за городом. На раскопках.

Мой собеседник явно не в духе, рассержен. И я понимаю чем. Разговоры о потерях всегда вызывают у людей мужественных досаду и злость, беспомощность заставляет мучиться угрызениями совести. Как говорилось в притче про благородного человека, «на этом месте должен был быть я».

По неподтвержденным данным, за последние десять лет погибло более 56 человек из тех, кто исследовал подземелья, и причины этого были не всегда объяснимыми.

– А что было с другими участниками похода?